Жизнь и смерть - Стефани Майер

— Да, МакКейла так и сказала, — призналась Тейлор.

— Почему же тогда?..

Она пожала плечами:

— Я надеялась, что ты просто смягчил для нее удар, когда отказывал.

Ладно, она все-таки виновата.

— Извини, Тейлор, — сказал я, не испытывая и доли той неловкости, которую чувствовал с МакКейлой и Эрикой. — Я не собираюсь идти на эти танцы.

— Ничего страшного, — невозмутимо ответила она. — Ведь впереди еще бал.

И, прежде чем я успел как-то отреагировать, она направилась обратно к своей машине. Я чувствовал, что покрываюсь красными пятнами. Прямо передо мной Арчи, Роял, Элинор и Джесамина садились в машину. В зеркале «вольво» я увидел глаза Эдит, пристально смотревшей на меня. Они были слегка прищурены, а плечи ее тряслись от смеха. Словно она слышала все, что говорила Тейлор, и нашла мою пятнистую реакцию на это весьма забавной. Я нажал на газ, раздумывая над тем, насколько сильные повреждения нанесу «вольво» и черному авто по соседству, если силой проложу себе путь к побегу. Не приходилось сомневаться, что мой пикап может выиграть эту схватку.

Но Каллены уже сидели в машине и «вольво» Эдит удалялся, стремительно и почти беззвучно.

По дороге я старался сосредоточиться на чем-нибудь другом — хоть на чем-то. Пригласит ли МакКейла Джереми на танцы? Будет ли он винить меня, если она этого не сделает? Серьезно ли Тейлор говорила насчет бала? Какой предлог мне придумать на этот случай? Может быть, запланировать визит к маме, или она сама приедет сюда? Что приготовить сегодня на ужин? Мы уже давно не ели цыпленка.

Но стоило мне закончить ответ на очередной собственный вопрос, как мысли тут же упорно возвращались к Эдит.

К моменту приезда домой вопросы у меня закончились, поэтому я отказался от попыток думать о другом. И решил приготовить куриные энчилады, потому что это хоть на какое-то время займет меня, а на дом задано не так уж много. К тому же для нарезания ингредиентов — цыпленка, перца чили, лука — необходимо повышенное внимание. И все-таки я продолжал снова и снова вспоминать во всех подробностях урок биологии, перебирая в уме каждое слово Эдит. «Нам лучше не быть друзьями», — что она имела в виду, говоря так?

Я почувствовал неприятную пустоту внутри, поняв, что это могло означать только одно. Должно быть, она знает, как я одержим ею — вряд ли мне удавалось достаточно хорошо это скрывать. И не хочет поощрять меня… поэтому нам даже друзьями быть нельзя… потому что Эдит не хочет обидеть меня так же, как я обидел сегодня МакКейлу и Эрику (с Тейлор, похоже, всё в порядке), и чувствовать себя виноватой. Потому что я вообще ее не интересую.

Что отлично можно понять, несомненно, поскольку я действительно неинтересный.

В глазах у меня защипало от лука. Я схватил посудное полотенце, намочил его под краном и протер глаза. Это не больно-то помогло.

Я скучный — и знаю это о себе. А Эдит — полная противоположность скуке. Это касается не только ее тайны, какой бы она ни была, если даже я правильно помню хоть что-то из того безумного эпизода. Сейчас я уже и сам почти поверил в историю, которую рассказывал всем остальным. В ней было гораздо больше смысла, чем в том, что, как мне казалось, я видел.

Но и без всякой тайны она все равно не была мне ровней. Умная, и загадочная, и красивая, и абсолютно идеальная. Если она вдобавок могла одной рукой поднять полногабаритный фургон, это уже не имело большого значения. В любом случае она была фантастичной, а я — самым обыденным представителем реальности.

И это хорошо. Я могу оставить ее в покое. Я оставлю ее в покое. Отбуду здесь, в чистилище, срок по собственноручно вынесенному приговору, а потом, надеюсь, мне предложит стипендию какое-нибудь учебное заведение на Юго-Западе или, возможно, на Гавайях.

Заканчивая приготовление ужина, я старался думать о пальмах и солнце.

Чарли, похоже, был обеспокоен, когда, войдя в дом, уловил запах зеленого перца, однако приободрился, попробовав первый кусочек. Было немного странно, но приятно наблюдать, как он постепенно начинает доверять моим кулинарным навыкам.

— Пап? — спросил я, когда он почти доел.

— Да, Бо?

— Хм, я просто хотел сказать тебе, что в следующую субботу собираюсь съездить в Сиэтл. Всего на день, — не хотелось спрашивать разрешения, чтобы не создавать нежелательный прецедент, но простое утверждение звучало бы грубо, поэтому я добавил: — Не возражаешь?

— Зачем? — голос Чарли звучал удивленно, как будто он и представить себе не мог причину, способную заставить кого-то захотеть покинуть пределы Форкса.

— Ну, я хотел купить несколько книг — в здешней библиотеке очень ограниченный выбор. И, возможно, что-нибудь из одежды, — у меня были кое-какие деньги, поскольку, благодаря Чарли, мне не пришлось покупать машину, хотя на то, чтобы «прокормить» этот пикап бензином, уходило больше денег, чем я ожидал. А теплые вещи, привезенные из Финикса, явно были разработаны людьми, которые никогда не жили при температуре ниже семидесяти градусов, но им однажды рассказали, что такое холодный климат (Прим. пер.: 70° по Фаренгейту примерно равны 21 °C)

— Этот пикап, наверное, расходует много топлива, — сказал Чарли, словно откликаясь на мои мысли.

— Знаю. Сделаю остановку в Монтесано и Олимпии… и в Такоме, если понадобится.

— Поедешь один?

— Да.

— Сиэтл — большой город, ты можешь заблудиться, — предупредил он.

— Пап, Финикс впятеро больше Сиэтла, а я умею читать карту, не волнуйся об этом.

— Хочешь, поеду с тобой?

Интересно, Чарли действительно так беспокоится обо мне или просто думает, что, в дополнение ко всем субботам, когда он оставлял меня одного, это уже тянет на пренебрежение родительскими обязанностями. Наверное, все-таки беспокоится. Уверен, что подсознательно он все еще относится ко мне как к пятилетнему.

— Не стоит. Эта поездка не обещает быть захватывающей.

— А ты успеешь вернуться до танцев?

Я молча смотрел на него, пока он не понял.

Это заняло не так уж много времени:

— О, правильно.

— Да, — подтвердил я. Ведь проблемы с равновесием унаследованы мной не от мамы.

На следующее утро я припарковался как можно дальше от сверкающего серебристого «вольво». Буду держаться на расстоянии. Больше я ее не замечаю. С этого момента ей не на что будет жаловаться.

Захлопнув дверцу пикапа, я выпустил из руки ключи, и они упали в лужу у моих ног. Не успел я наклониться, чтобы достать их, как передо мной мелькнула белая рука и схватила связку первой. Резко выпрямившись, я чуть не врезался головой в Эдит Каллен, небрежно прислонившуюся к моему грузовику.