Французская Советская Социалистическая Республика - Анатолий Гладилин

Стараясь ступать бесшумно, я направился к кухне. Человек, сидевший спиной ко мне, со стаканом разбавленного льдом виски в руке, не оборачиваясь, произнес по-французски:

- Месье Зотов, прошу прощения за вынужденное беспокойство, причиненное вам. Инспектор Мишель Жиро из ДСТ.

Во французскую компартию может вступить каждый дурак. Достаточно заполнить формуляр на празднике "Юманите" - и получишь членскую карточку. Многие молодые люди, возбужденные головокружительными аттракционами в парке Курнев и тремя кружками пива, совершают этот последний "пируэт" и становятся коммунистами. "Юманите" публикует радужную статистику. Года через два, роясь в старых бумагах, молодой человек наталкивается на членскую карточку, долго не может вспомнить, как она у него оказалась, чертыхается и выбрасывает ее в мусорный мешок.

У Мишеля произошло вес наоборот. Он очень хотел вступить в компартию, но не получилось. Мишель вырос в семье нотариуса. Дом в Type, вилла в ля Боле, яхта, две машины. Каждое воскресенье, после мессы, торжественный обед, на который приглашались врач, аптекарь и адвокат. Одни и те же разговоры о процентных бумагах, закладных и купле-продаже земельных участков. Ликер на десерт. Постепенно в душе мальчика нарастало чувство классовой ненависти. Он учился в частной католической школе со строгими и придирчивыми наставниками.

Cверстники Мишеля из общегородского лицея хвастались, что на переменках курят марихуану. Мишель жаждал свободы.

Приехав в Париж и поступив в университет "Дофин" на факультет права, Мишель отпустил длинные волосы, познав свободную любовь и принял участие в студенческих демона страциях. Было очень забавно кричать полицейским "сволочи", "коровы" и кидать в них камни. Однако Мишелю не повезло, Его поймали и избили дубинками.

Мишель понял, что Франция прогнила. Надо было бы свергнуть гнет буржуазии, а еще лучше - уехать в Латинскую Америку и там, как Че Гевара, поднять вооруженное восстание..

Первый курс Мишель завалил, ибо вместо учебников читал Маркса, Троцкого и Ленина.

Отец был в бешенстве и пригрозил, что перестанет высылать деньги.

"Хорошо, - решил Мишель, - пусть отец подавится своими акциями и драгоценностями в сейфах - я вступлю в компартию!"

Был на факультете студент, который сидел на втором курсе уже пять лет, заводила всех бунтов и демонстраций. Говорили, что он связан с компартией. Мишель отправился к нему за советом, и студент обещал свести его с нужными людьми.

После нескольких бесед с нужными людьми Мишель засел за учебники и осенью сдал экзамены за первый курс. И вообще скоро стал примерным студентом. Отец на радостях купил Мишелю спортивную машину "Рено-Альпин". Больше в политических демонстрациях Мишель не участвовал. Книги классиков марксизма Мишель снес к букинистам. А беседы с нужными людьми периодически продолжались. Мишель жил, окрыленный доверием. Через год ему устроили тайную встречу с товарищем Фрашоном, тогда еще только членом ЦК ФКП. Товарищ фрашон говорил со студентом Мишелем Жтиро просто, дружески, как с равным. Он похвалил Мишеля и предсказал ему большое будущее. Мишель и впрямь чувствовал себя значительной фигурой. Он знал, что одна из его информации о структуре ультраправой студенческой организации обсуждалась на заседании Политбюро на площади Колонеля Фабиана.

После университета Мишель отказался сидеть в конторе отца и поступил в полицию. А потом ему открылись и двери ДСТ. Даже при правлении социалиста Миттерана коммунистов в контрразведку не подпускали на пушечный выстрел. Но какие могли быть претензии к респектабельному, исполнительному сыну уважаемого турского нотариуса?

Нужные люди помогли Мишелю Жиро раскрыв ячейку левых террористов. Карьера инспектора ДСТ пошла в ropy.

А дальше получился какой-то сбой. То ли Мишель Жи чего-то испугался, то ли прикипел к своемy креслу, то ли разочаровался в идеалах юности, то ли вспомнил о папином наследстве - но, короче говоря, он стал избегать встреч с нужными людьми.

И вот сейчас, слушая Мишеля Жиро, я пытался разгадать, что же с ним происходит.

Вроде бы Мишель был в явном смятении. Ну да, Клод Бернан, так называемый чиновник из канцелярии премьер-министра - это особая контрразведка в контрразведке, ведет самостоятельно параллельную анкету. Очень много знает. Еще о большем догадывается.

-Повторяю, - сказал Мишель Жиро, - Клод Бернан дышит вам в затылок. Я вам советую немедленно возвращаться в Москву.

Звучало очень мило и трогательно. Воврeмя дать такую информацию - уже за это можно было месье Жиро все простить.

А если?

А если он просто спасает свою шкуру, резонно предполагая, что, распутав мой клубок, Клод Бернан выйдет и на инспектора Жиро?

А если они уже его нащупали, и он покорно исполняет замысел Бернана и хочет тихо и безболезненно, но согласно инструкциям ДСТ, вывести меня из игры?

А если он просто все придумал и желает лишь развязаться с нами, "спрыгнуть с поезда"?

- Вы сделали отчаянный шаг, - сказал я. - Прийти ночью на известную ДСТ квартиру, когда в ней кто-тo есть... Зачем такой риск?

- Вы недооцениваете французскую полицию, - усмехнулся Жиро. - Если бы я не хотел вас будить, вы бы спали как сурки - хоть танцуй в гостиной рок-н-ролл! Вы бы проснулись лишь утром, с легкой головной болью. И потом у меня задание.

Вы ляжете спать, и я поменяю лампу в прихожей. Увы, отныне Клод Бернан будет в курсе всех интимных глупостей, которые вы говорите своей даме даже в постели. Но вы должны вести себя так, будто ни о чем не подозреваете.

Вот это уже было похоже на правду!

-Ошибаетесь, - сказал я, - невысокого мнения о фрaнцузской разведке. Поэтому считаю, что при всех возможных политических изменениях французской службой безопасности будет руководить французский профессиональный полицейский. Естественно тот, которому мы доверяем. Как вы догадываетесь, я не собираюсь сматывать удочки в Москву.

Он оказался очень умненьким, этот паренек. Недаром товарищ Фрашон поверил в него и на него поставил. Не задавая никаких промежуточных вопросов, вернее, прокрутив их в своей голове и сам дав на них ответ (и все это за десять секунд, пока он добавлял в стакан виски), Мишель Жиро задумчиво произнес:

- 0'кэй! Но Клод Бернан взяток не берет.

- Знаю, - сказал я, - однако, что значит "не берет"? Десять тысяч не берет, сто тысяч не берет, но миллион он возьмет?

Взглянув на ошарашенное лицо моего собеседника, я понял, что партия мною выиграна.

Взяв за правило не вмешиваться в дела Белобородова, я ничего не сказал, не удивился, увидев, что на такое ответственное закрытое совещание Белобородов привел Миловидова, человека неопределенных лет, скорее молодого, служившего в посольстве по культуре и, насколько я знал, на самых низших должностях: то ли киноленты для посольских просмотров заказывал, то ли цветы дарил приглашенным к нам артистам и писателям. Ну хорошо, привели товарища - так сиди и помалкивай в тряпочку, однако у Миловидова было нечто вроде недержания смеха - он смеялся буквально после каждой фразы, будто мы тут анекдоты рассказывали. Я заметил, что этот громкий глупый смех неприятен не только мне - генерал-лейтенант, военный атташе, тоже поеживался.