Свирепая клятва (ЛП) - Кейн Моника

— Именно это я и сделала. — Она откидывается назад и обхватывает меня ногами за талию, вгоняя мой твердый член в свое ядро. Ее платье поднимается, сбиваясь на талии, открывая мне пьянящее зрелище ее киски, прикрытой лишь крошечным клочком кружева.

— Ты пришла сюда, чтобы соблазнить меня? — Я собираю ее волосы в одну руку и заставляю откинуть голову назад, чтобы она смотрела на меня сверху. — Потому что ты знала, что сможешь? Потому что я слаб для тебя?

— Мне надоело быть хорошей девочкой, послушной дочерью мафии. Теперь я живу на своих условиях, ни на чьих других. И я знаю, чего хочу.

Вся моя решимость, которую я проявлял или думал, что проявляю в ее присутствии, полностью исчезает. Одна рука касается ее голого бедра, а другая натягивает веревку качелей, и она оказывается там, где я хочу.

Каждый сантиметр моего тела поет от предвкушения, но сейчас дело не во мне, а в ней. Кончики моих пальцев спускаются от ее бедра к внутренней стороне бедра, вырисовывая небольшие узоры, то и дело касаясь складок ее киски.

Она резко втягивает воздух.

— Лео, — в ее голосе звучит отчаяние. — Тебе нужно прикоснуться ко мне.

— Я прикасаюсь к тебе.

— Нет, как прикосновение к прикосновению.

— Тебе нужно научиться терпению, — говорю я сквозь стиснутые зубы. Я жалею ее и позволяю своей руке коснуться ее клитора, нанося легкий шлепок. Она вскрикивает, и на меня смотрят широкие обвиняющие глаза, но когда жжение исчезает, остается полузакрытый взгляд удовольствия.

— Боже мой, — прохрипела она, — это было…

— Горячо, — говорю я, заканчивая за нее фразу. — Тебя когда-нибудь трогал здесь другой мужчина?

— Только пальцами, и все, но это было не очень хорошо. Мы оба не знали, что делаем.

Я хихикаю во все горло. Это не будет ее опытом со мной. Заслонив ее своим телом от посторонних глаз, я ввожу один толстый палец в ее дырочку, довольный тем, что она уже хорошо и смазана для меня.

— Начнем с одного пальца, а дальше пойдем по нарастающей.

Я обвожу большим пальцем ее клитор, пока мой палец погружается в нее. Она уже созрела для этого. Я чувствую, какая она мокрая, ее тугой жар обхватывает мой палец — это просто рай. Может быть, я и более опытен, но я едва держусь на ногах, мой член упирается в ткань джинсов. Она издает слабый стон, когда я ввожу и вывожу палец из нее, обводя ее клитор. Не успел я сделать еще один вдох, как она широко раскрыла глаза и объявила:

— Я уже близко.

— Какая хорошая девочка, блядь, — рычу я на ее макушку. — Такая отзывчивая. Так быстро кончает для меня.

— Лео… мне нужно… о боже, — прохрипела она, потому что я знаю, что ей нужно, раньше нее. И я даю ей это.

Продвигаясь глубже, я несколько раз ввожу и вывожу из нее пальцы, а затем остаюсь на глубине, вращаясь внутри нее, пока мой большой палец перебирает тугой пучок нервов, нанизывая идеальный ритм. Она взрывается, как фейерверк на Четвертое июля, ее киска сильно сжимается вокруг меня. Ее вздохи переходят в громкие стоны, и я наклоняюсь и закрываю ей рот своим, глотая ее крики.

Наши дыхания смешиваются в пространстве между нами, когда она возвращается в реальность. Поднеся смоченные пальцы ко рту, я высасываю ее сок, словно нектар богов. На вкус он, конечно, похож. Ее соленый привкус, танцующий на моем языке, просто дразнит. Я с нетерпением жду, когда смогу попробовать ее на вкус, но для этого нам нужно войти внутрь.

— О, Боже! — Она удивленно смеется, ее щеки раскраснелись, а в голубых глазах пляшут огоньки, словно она сделала новое открытие. — Я даже не представляла, что это может быть так.

Я оттаскиваю ее от качелей и опускаю платье. Никто не обращает на нас внимания, но Аля теперь моя. И ее удовольствие, и ее боль я могу дарить или отказывать ей.

Я всегда был доминантом в постели, мне нравится быть главным, но что-то в Але пробудило во мне первобытную сторону. Мне нужно, чтобы она была под моим контролем. Я наклоняю ее лицо вверх, чтобы она смотрела прямо на меня, и говорю:

— С этого момента твоя маленькая киска подчиняется мне и только мне. Никто другой не сможет прикасаться к тебе так, как я.

Она моргает, но не отводит взгляд.

— То же самое касается и тебя. Пока мы… занимаемся этим, больше никого нет.

— Само собой разумеется. И Аля, сегодня — это только начало. — Я шлепаю по ее заднице под платьем, разминая ее плоть.

Ее глаза темнеют от вожделения. Для девственницы, да еще и неопытной, она, похоже, ничуть не напугана. Она направляется к дому, бросая манящий взгляд через плечо.

Я хрипло смеюсь, следуя за ней, полностью осознавая, в какую опасную игру я играю. Я готов последовать за этой женщиной в самые глубины ада. И кто знает, может быть, именно туда она меня и ведет.

* * *

Алена

Я не знала, как отреагирует Лео на мою просьбу дать мне уроки секса. Честно говоря, я ожидала большего отпора, большего "но подумай о своем брате" — о чем, кстати, мне хочется думать в последнюю очередь, — но как только я пригрозила, что буду получать уроки в другом месте, в Лео что-то переключилось.

И вот мы здесь, он ведет меня наверх, в свою комнату, и я не знаю точно, что будет дальше, но знаю, что я здесь для этого. Я уже не тот человек, каким была полгода назад. После убийства папы предсказуемый, безопасный мир, в который я когда-то глупо верила, разрушился на моих глазах. Хорошее или плохое — все может случиться, так почему я должна следовать чьим-то правилам, кроме своих собственных.

Я делаю то, что хочу, когда хочу. И, без сомнения, то, чего я хочу — то, чего я всегда хотела, — это мужчина, который смотрит на меня так, словно я его очередная еда. Поцелуя Лео на похоронах папы было недостаточно. Воспоминания об этом поцелуе поддерживали меня весь оставшийся семестр в школе. Он зажег меня. Поглотил меня. И то, что сейчас произойдет, когда Лео откроет дверь своей спальни и заведет меня внутрь, — единственное лекарство.

Воздух тяжел и заряжен, как атмосфера перед грозой, когда Лео притягивает меня к своей груди. Напряжение пульсирует между нами. Дверь закрывается за нами с глухим стуком, оставляя лишь звуки нашего дыхания.

— Последний шанс убежать от меня. — Он улыбается, проводя большим пальцем по моей щеке, проводя по нижней губе. Его карие глаза кажутся полуночно-черными. — Потому что как только мы начнем, я поглощу тебя. Я знаю, что ты девственница, но я собираюсь взять тебя так, как мне нужно.

Между моих ног собирается влага. Это то, что мне нужно от него.

— Я не убегу. — Чтобы доказать свою правоту, я отступаю от него и сбрасываю платье с плеч. Оно оседает у моих ног, воздух охлаждает мою кожу. Лифчик и трусики последовали моему примеру.

— Ты нереальна, — вздохнул он. Лео впивается в меня испепеляющим взглядом, словно открывая скрытый шедевр, хотя это далеко от реальности — мое тело скорее прямое, чем сладострастное, грудь упругая, но небольшая.

Его губы прижимаются к моим, язык нежно проникает в мой открытый рот. Этот поцелуй гораздо более эротичен, гораздо более настоятелен, чем тот, когда он поцеловал меня в первый раз. Это обещание чего-то грядущего. Его руки поднимаются и обхватывают мою грудь, щиплют и тянут за соски, заставляя их набухать, болеть и быть в напряжении. Он прерывает поцелуй, чтобы отстраниться и полюбоваться своей работой: розовые точки каждой груди устремляются к нему, как стрелы.

Я хватаюсь за его рубашку, безмолвно умоляя его что-то сделать.

— Почему ты все еще одет? — Мой голос звучит хрипло.

Он усмехается и целует меня в шею.

— Потому что мне нравится это — ты, голая, жаждущая моего члена, отчаянно желающая, чтобы я показал тебе, как им пользоваться. Ты этого хочешь, Аля? Быть моей идеальной маленькой шлюшкой?

Его слова должны были оскорбить меня. Я должна бить его коленом по яйцам, а не пускать слюну, чтобы он разделся и взял меня так, как ему захочется.

— Да, — это все, что я смогла сказать.