Я стираю свою тень 7 - Сергей Анатольевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что происходило снаружи, я не имел ни малейшего понятия. Сорвались ли с цепи пограничные суда, чтобы поймать меня или нет. Может быть, они уже выпустили какие-нибудь самонаводящиеся на меня ракеты и ждут попадания, пока я тут, как наивный малый, переживаю, что задержусь «на работе». Неизвестность пугала, заставляя меня быть напряженным. Звонок от Ольги вызвал непроизвольный мышечный разряд. Я дернулся, как от удара током.
— Гордей, прости, всё пошло наперекосяк. Кто-то слил мою инициативу. Теперь, мы с тобой нежелательные свидетели, и пока мы живы, мое начальство будет в опасности. Прости еще раз. — Ее голос дрожал.
— Насколько велики шансы, что я долечу до пункта назначения? — Напрямую спросил я.
— Пятьдесят на пятьдесят. У аппарата выключены все транспондеры, и он довольно мал, чтобы засечь его с большого расстояния. Но есть шанс, что они залезут в сеть станции и найдут конечную точку маршрута. Я пыталась зашифровать информацию об этом, но ее взлом лишь вопрос времени. Так что есть шанс, что ты окажешься там раньше них.
— Ты говорила, что там аномалия опаснее, и они испугаются за мной гнаться? — Напомнил я ей.
— Им необязательно гнаться на пограничных кораблях. У них полно людей, которые им должны по гроб жизни.
— Понятно. Тех, кого они посадили на короткий ошейник. — Я вспомнил про методы криминальной пограничницы.
— Да, это очень правильное определение. Есть много людей, готовых сделать что угодно, лишь бы законники ослабили хватку вокруг их шеи. — Ольга помолчала. — Гордей, аппарат сядет у входа в пещеру. Возьми из салона все, что упаковано в ящики, это припасы продовольствия и оружие. Не знаю, сколько времени тебе придется провести там. Магнус вряд ли заберет тебя в ближайшее время, потому что он тоже сейчас в бегах. Высадив тебя, аппарат улетит на другой конец планеты, чтобы сбить преследователей с толку. Не вылезай наружу из пещеры, пока я не подам сигнал или Магнус.
— В пещерах безопасно? — Меня передернуло от воспоминаний о пещерах с долбодятлами.
— Относительно. Для такого, как ты считай, что безопасно. Там живут какие-то птицы, черви, их используют в пищу местные.
— Там что, еще и разумные туземцы живут?
— Нет, это работники разных предприятий. На планете находятся несколько заводиков по производству роботов и оружия. Тебе с ними лучше не контачить.
— Ясно, не буду.
— Еще раз Гордей, прошу прощения перед тобой и Айрис. Искуплю, как только выберемся из этой передряги. У меня больше нет времени на разговоры. До связи.
— До связи. — Буркнул я в отключившийся экран.
Я хороший артист, но спектакль оказался не очень. Где-то режиссер допустил промашку, и нас освистали. Хорошо, что причиной сбоя не являлся я, меня это успокаивало. Летя по космосу в скоростном «гробу», можно было тешить себя хотя бы такими мыслями. Вполне возможно, что я не был целью номер один, и не номер два или три. Мало ли какую агентурную сеть создала Ольга, чтобы вывести проворовавшееся начальство на чистую воду. Что если за ними уже давно следили, а она не замечала слежку? А я человек новый не примелькавшийся. Это было слабое утешение для меня, зажатого внутри стен аппарата и воображающего, как ракеты или прицелы лазеров наведены на него и ждут команды на поражение.
Жаль я не поинтересовался у Ольги, сколько времени будет проходить полет. Так было бы спокойнее. Про гравитационные аномалии я не вспоминал, считая их меньшим из зол. Я даже не вспоминал про них пока электроника не начала издавать какие-то подозрительные треньканья, а по корпусу не пошли пугающие вибрации. Это началось спустя полчаса после того, как я покинул станцию. Меня самого припечатало в кресло так, словно я разгонялся сидя в катапульте. Выступившая от волнения на лбу капелька пота стремительно скатилась с него по носу и слишком быстро упала на кресло.
Жаль электроника аппарата никак не была связана с нейроинтерфейсом. Мне было непонятно, что происходит, и как долго сможет выдерживать перегрузки эта «калоша». Ее трясло как в лихорадке. Перед глазами картинка стала расплываться от высокочастотной вибрации. Мне хотелось верить, что так надо, чтобы отбить любое желание преследовать меня по опасному маршруту, что корабль подготовлен к подобным испытаниям. В голову лезли какие-то песни, которые хотелось орать, чтобы заглушить вопящую сигнализацию.
— А-а-а обезьяны, кашалоты, а-а-а, крокодилы, бегемоты, а-а-а и зеленый попугай! — Я слышал ее всего один раз, но почему-то именно сейчас она возникла у меня в сознании и не хотела уходить.
И вдруг среди этого страха и ожидания плохого у меня в голове возникла одна мысль, пугающая своей ясностью и очевидностью, пока я общался с дамой, в моем номере рылись ее люди, и нашли медицинскую капсулу, произведенную Высшими. Могли ли они принять человека, контачившего с теми, кто стоит над законами вселенной, за нуждающегося медика с забытой богом планеты. Ответ был очевиден. Наверняка, я напугал их сильнее, чем вся заговорщическая сеть под управлением Ольги.
Тем временем тряска продолжалась. У меня появилась тяжесть в груди и одышка, словно сердце начало сбоить. В глазах забегали радужные круги. Кажется, я готовился хлопнуться в обморок. Пришлось пучить глаза и ее громче орать песню про зеленого попугая, чтобы не дать телу сдаться. Я отключился на полуслове, просто выключился, не выдержав нагрузки, и тут же пришел в себя, как мне показалось.
Корабль больше не трясло, сигнализация не орала. Только мягко пульсировал единственный источник света, и приятный женский голос повторял одну и ту же фразу:
— Автопилот поврежден, используйте ручное управление для посадки судна. До контакта с атмосферой планеты осталось десять секунд. Девять… восемь…
Я протянул руки вперед и ухватился за рычаг управления. В мои пальцы впились электроды, считывающие нервные импульсы, а перед глазами появился схематичный коридор, в котором надо держаться для удачной посадки. Я знал, как управлять этим судном, и потому сразу почувствовал связь с ним и реакцию на мои
