Общая психопаталогия - Карл Ясперс

Итак, феномен обмана воспоминания состоит в следующем: у больного внезапно обнаруживается представление о некогда имевшем место переживании, которое вызывает чувство живой достоверности, свойственное памяти; в действительности, однако, больной не восстанавливает в памяти ничего. Все творится заново. Существуют, впрочем, похожие феномены, заключающиеся в искажении postfactum сцен, имевших место в действительности-, так, невинная сцена в гостинице или ресторане, искажаясь, превращается в переживание, испытанное под воздействием гипноза или отравления. Наконец, существуют обманы воспоминания. имеющие как будто нейтральное содержание: больной сообщает. что час назад у него был гость, тогда как в действительности он лежал один в постели. Иногда единственным признаком, позволяющим субъективно отличать такие явления от нормальных искажений памяти, остается их «внезапность»; благодаря последней они производят впечатление первичных, «стихийных» феноменов.

«Внезапное» воспоминание о будто бы «забытом» переживании бывает нелегко отличить от нарастающего просветления памяти о действительном переживании, испытанном в состоянии помраченного сознания. Альтер описывает случай высокопоставленного гражданского чиновника, шаг за шагом вспоминавшего подробности убийства, которое, по его собственному предположению, он некогда совершил на сексуальной почве. Об этом убийстве свидетельствовали некоторые косвенные данные. После смерти этого человека в его бумагах был найден подробный обвинительный акт против самого себя, но ни психопатологические симптомы, ни объективные данные не давали оснований для какого-либо окончательного вывода. Тем не менее явления, описанные Альтером, указывают, что больной действительно пережил все это на собственном опыте. В данном случае имело место постепенное просветление памяти, поддержанное рядом изолированных фактов, которые, возможно, породили соответствующие ассоциации; не было никаких признаков того, что больной ощущают себя пассивным орудием, субъектом чуждого воздействия и т. п.

Другой связанный с ложными воспоминаниями феномен выглядит как deja vu («уже виденное»), ставшее в сознании больного реальностью. Приведем пример.

Вольная шизофренией удивляется, что в клинике ей попадаются лица, которые она уже видела несколько недель тому назад у себя дома: например, похожее на ведьму существо, прохаживающееся по ночам по палате в качестве ночной дежурной: она утверждает также, что некоторое время назад видела сестру-хозяйку в Пфорцгейме, причем там она была одета в черное. «Что я пережила только что в саду, когда доктор Г. спросил меня, почему я не работаю… Я уже говорила об этом своей хозяйке четыре недели назад. Его слова меня очень удивили и насмешили, и я спросила, что он имеет в виду». Из разговоров, которые она вела в клинике, становилось ясно, что она думала, будто так было и прежде; во всяком случае она верила, что и прежде она находилась в больнице для умалишенных.

Поскольку эти феномены воспринимаются больными как нечто реальное, их следует отличать от явлений собственно deja vu, которые никогда не мыслятся как реальность. Более того, само переживание производит совершенно иное впечатление. Эта уверенность в том, что нечто было уже увидено или пережито прежде, иногда относится только к отдельным аспектам настоящего, иногда же — к ситуации в целом; иногда она появляется лишь на несколько секунд или минут, иногда же сопровождает психическую жизнь на протяжении целых недель. Описываемый феномен нередко встречается при шизофрении.

Приведенные выше примеры галлюцинаторного воспоминания относятся к явлениям того же феноменологического ряда, что и эта последняя особая форма deja vu. Существует группа феноменов, также связанных с искажением прошлого, но не принадлежащих, строго говоря, к обманам воспоминаний и имеющих иные феноменологические характеристики.

(а) Патологическая лживость. Совершенно фантастические истории о прошлом в конечном счете убеждают в своей правдивости самого рассказчика. Такие фальсификации имеют различный характер: от невинного хвастовства до полного искажения всего прошлого.

(б) Переистолкование прошлого. Стоит больному вспомнить какие-то не. значительные эпизоды собственного прошлого, как они внезапно приобретают новый смысл: встреча с высокопоставленным офицером указывает на высокое происхождение самого больного и т. п.

(в) Конфабуляции. Данный термин используется для обозначения зыбкого ряда мгновенно исчезающих или кратковременных ложных воспоминаний Конфабуляции могут принимать разнообразные формы. Среди них — конфабуляции в форме заполнения лакун в серьезно ослабленной памяти (например у сенильных больных). Здесь, как и при некоторых серьезных травмах головы, мы сталкиваемся с продуктивными конфабуляциями как частью синдрома Корсакова. Больные рассказывают долгие истории о происшедших с ними событиях, о своих путешествиях и т. п., тогда как в действительности они провели все это время лежа в постели. Наконец, мы сталкиваемся с фантастическими конфабуляциями, характерными для параноидных процессов. Пример: когда больному было семь лет, он принял участие в большой войне; в Мангейме он увидел бой между многочисленными армиями: у него есть особый орден, полученный им за благородное происхождение; с большой свитой он отправился с визитом в Берлин, чтобы встретиться со своим отцом кайзером; все это происходило давно; он превратился в льва и т. д. до бесконечности. Один из пациентов называл собственный фантастический мир «романом». На содержание этих конфабуляции может оказывать воздействие и сам исследователь. В результате к жизни иногда вызываются совершенно новые истории. С другой стороны, иногда — например, после травм головы — содержание конфабуляции удерживается без всяких изменений.

(е) Осознание воплощенного физического присутствия

Разбирая обманы восприятия, обманы памяти, псевдогаллюцинации и т. п., мы специально подчеркивали физическую конкретность и наглядность переживаний. Теперь мы можем добавить к этим феноменам еще один; не будучи наглядным, он, однако, навязывает себя не менее энергично. Речь идет о феномене ложного осознания физического присутствия.

Больной чувствовал, что кто-то постоянно следует за ним или, скорее, чуть сзади и в стороне от него. Когда больной вставал, этот «некто» также вставал; когда он шел, «некто» шел вместе с ним; когда он оборачивался, «некто» держался за его спиной так, чтобы его невозможно было увидеть. Он всегда был на том же расстоянии, хотя иногда слегка приближался или слегка удалялся. Больной никогда его не видел, не слышал, не прикасался к нему и не ощущал его прикосновения; тем не менее он с исключительной ясностью испытывал чувство чьего-то физического присутствия. Несмотря на всю остроту переживания, а также на то, что он сам время от времени позволял себя обманывать, больной в конечном счете заключил, что за его спиной никого нет.

Сравнивая феномены этого рода со сходными нормальными явлениями (сидя в концертном зале, мы знаем, что за нашей спиной сидит некто, потому что мы только что видели именно его; идя по темной комнате, мы внезапно останавливаемся, думая, что перед нами стена, и т. д.), нужно отметить следующее: хотя в подобных случаях мы как будто сознаем присутствие чего-то или кого-то, не основываясь на каких бы то ни было явных, наглядных сенсорных признаках, в действительности мы исходим либо из более давних ощущений, либо из тончайших мгновенных ощущений, которые выявляются при более тщательном исследовании ситуации (таково, например, ощущение изменения характера звучания или изменения плотности атмосферы в случае со стеной и т п.). Что касается патологического осознания физического присутствия. то здесь переживание появляется как абсолютно первичный феномен. обладающий признаками настоятельности, несомненности и конкретной воплощенности. Феномены данного рода мы обозначаем как «осознание воплощенного физического присутствия» — в противоположность другим, также лишенным наглядности случаям, когда способность души осознавать действительность направляется на что-то абстрактное или фантастическое (мысли, иллюзорные представления и т. д.).

Осознание физического присутствия связывается с собственно галлюцинациями через переходные формы:

«Существует нечто такое, что постоянно при мне. Я чувствую и вижу, что на расстоянии трех-четырех метров я окружен стеной; она сделана из какого-то волнистого, враждебного мне вещества, из которого при определенных условиях могут появляться демоны» (Schwab).

Существуют также переходные формы, ведущие к первичным иллюзорным переживаниям: больные чувствуют, что за ними «наблюдают» или «следят», хотя рядом с ними никого нет. Один из пациентов говорил: «Я больше не чувствую себя свободным, особенно от этой стены».