Восемь недель - Хулина Фальк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Короче говоря, Виктория, ты просто не интересовалась мной. — Я говорю то, чего она не сказала бы. Она не отрицает и не подтверждает, но молчания вполне достаточно для ответа, не так ли?
— Я всегда знала, чем ты занимаешься. — Её голос на удивление низкий, наполненный сожалением и виной.
Что-то странное сжимает мое сердце. Это не сочувствие к ней или что-то еще, что показывает, что у меня есть какая-то любовь к этой женщине внутри меня. Это ненависть. Я ничего не чувствую, кроме ненависти к ней.
Женщина, которая должна была растить меня, любить меня, заботиться обо мне, бросила меня, как будто я никогда и не был её ребенком, имела мужество следить за мной, но она никогда не могла дотянуться до меня.
Знание этого не огорчает меня, а злит.
— Молодец, Виктория. — Я стою, заканчивая этот разговор. Возможно, я не получил ответов на вопросы, с которыми пришел сюда, и не смог их озвучить… но я получил один ответ, тот, в котором нуждался больше всего.
Моя мать никогда не заботилась обо мне, никогда не будет заботиться, и даже при том, что она может притворяться виноватой, она не хочет ничего менять.
Мне этого достаточно, чтобы покончить с ней.
У меня никогда не было желания иметь её в своей жизни. Конечно, когда я был моложе, мне было грустно, что она ушла, но не то чтобы я скучал по ней так сильно, как должен был бы. И теперь я взрослый, осознающий что произошло между моими родителями, осознающий что у моей собственной матери никогда не было желания быть рядом со мной, эта глава закрывается навсегда.
ГЛАВА 17
«Я не хочу, чтобы у кого-то было то, что когда-то у нас» — What We Had by Sody
Аарон
Колин смотрит на меня с таким же замешательством на лице, какое я чувствую внутри себя.
Только что девушки за нашим столиком говорили о том, чтобы сделать маникюр, сходить в какой-нибудь спа-салон где-нибудь в Нью-Йорке, а теперь они говорят о том, что София переезжает в комнату Лили в общежитии, поскольку она ей больше не нужна. Что, честно говоря, кажется плохой идеей, судя по выражению лица Уинтер.
Несмотря на то, что Лили больше не считает Уинтер своей лучшей подругой и изо всех сил старается держаться подальше от токсичных людей, она даже порвала со всей своей группой друзей, потому что они были слишком эмоционально истощающими для нее, Уинтер все еще остается рядом. Но, конечно, она останется.
От Уинтер нелегко избавиться, и поверьте мне, я говорю это с многолетним опытом. Я пытался избавиться от Уинтер давным-давно, но, как мне кажется, она довольно хороша в постели и довольно убедительна. Так что на протяжении всех моих студенческих лет у меня были с ней отношения, снова и снова.
Ладно, к черту дружеские отношения.
Во избежание каких-либо недоразумений, секс был отличным, и, как бы плохо это ни звучало, это единственная причина, по которой я остался в нашем странном соглашении о дружбе.
Она просто истощала меня самолюбием. И я имею в виду, что любить себя никогда не бывает плохо, пока не доходит до того, что все, о чем они хотят говорить, — это о себе и о том, какие они замечательные личности.
Время от времени у меня был случайный секс, но всякий раз, когда я не был готов к погоне, я знал, что Уинтер была всего в одном звонке от меня. И она всегда была готова хорошенько потрахаться со мной. Тем более, что она так и не избавилась от своей влюбленности в меня. Или любви ко мне? Я имею в виду, мы встречались пару месяцев, прежде чем это стало чем-то ужасным. Это не тот период в жизни которым я горжусь, но это то, что есть. По крайней мере, она знала, что мы были приятелями по сексу, и больше ничего.
Однако это не помешало ей искать со мной отношений.
Я знаю, что должен был отказаться от этой затеи, а не обманывать её. Она сильно отвлекала, и если бы я посмотрел дальше всего её самолюбия, я бы понял, что она хороший человек. Где-то глубоко внутри нее живет женщина, которая могла бы мне понравиться, если бы не её эгоцентризм.
— О чем они вообще говорят? — спрашивает Майлз, не отрываясь от телефона. Я даже не уверен, говорит ли он со мной и Колином или с Греем, который тоже разговаривает по телефону.
Поскольку никто не отвечает, он поднимает голову и повторяет свой вопрос.
— Я только услышал о переезде или что-то в этом роде.
Колин вздыхает.
— Моя девушка сдает свою комнату в общежитии Софии.
Майлз громко смеется. В конце концов он останавливается, переводя взгляд с Софии на Уинтер и обратно на меня.
Мы все сидим за одним столом, Майлз, Грей и я с одной стороны, остальные четверо с другой. На секунду я удивляюсь, почему никто не вернулся домой с Брук, когда мы все сейчас в отъезде. Но потом я вспоминаю, что она, наверное, с Эмори.
Думаю, было бы справедливо, если бы парни сидели с одной стороны, а девушки с другой, так как нас всего семь человек. И с четырьмя огромными качками и тремя крошечными женщинами… они заслуживают того, чтобы иметь свое пространство и не заставлять их тискаться.
Но Колину нужно было, чтобы его девушка сидела у него на коленях. Сомневаюсь, что Лили разрешено сидеть где-либо еще, кроме как на нем.
Было очевидно, что София будет сидеть с Лили, и Уинтер тоже. Конечно, только для того, чтобы казаться менее влюбленной в меня. Взгляды, которые она бросает в мою сторону, довольно легко выдают её чувства ко мне.
— Ты же знаешь, что у нее есть имя, верно? — Я указываю на этот факт.
Колин смотрит на меня с ухмылкой.
— Завидуешь, что твоя сестра любит меня больше, чем тебя?
— Черт возьми. — Серьезно, она же не может любить моего лучшего друга больше, чем меня, не так ли? — Я ёе любимчик.
Кажется, это привлекает внимание девушек, потому что вдруг все трое смотрят на меня. Но единственные глаза, которые меня действительно волнуют — это глаза Софии.
Кажется, её медово-карие глаза всегда привлекают мое внимание, даже если это
