Агония Сталинграда. Волга течет кровью - Эдельберт Холль

– Привет, Йохен, что нового?

– Привет, Берт, я привез подробный приказ о занятии ваших новых позиций. Мы дошли до западного края комплекса «Баррикады». Подойдем через четверть часа. Связной из 3-й роты 544-го пехотного полка ждет, чтобы ввести вас в курс дела. Передача позиций будет после заката.

Развернувшись в тыл, Шюллер поехал к следующей роте.

Учитывая привалы и непредвиденные задержки, мы шли уже восемь часов. В руинах поселка несколько человек из 7-й роты моментально «стали невидимы» – другими словами, нашли укрытие. Мой командир батальона был рядом. Я доложил ему.

– Ну, Холль, с вами все в порядке?

– Так точно, герр майор. Не считая воздушного налета утром, нечего докладывать.

– Нам тоже повезло, Холль. Вскоре после того, как мы миновали вашу роту, мы услышали, как позади самолет штурмует колонну. Мы доехали невредимыми.

– Все могло быть иначе, герр майор. Нашему батальону сильно везет.

Майор Вайгерт подал знак связному, который укрылся где-то сбоку.

– Этот ефрейтор отведет вас и ваших людей к своей роте, но сначала нужно дождаться темноты. Противник не должен заметить, что перед ним что-то меняется. Вся операция по замене 544-го полка нашим полком должна пройти за эту ночь. Вы получите дальнейшие указания о движении к передовой, положении с противником и секторе ответственности от командира 3-й роты 544-го пехотного полка. Остальные указания будут позже. Оставайтесь на позициях до дальнейших распоряжений.

Я отдал честь и вернулся к роте. Проводник пошел за мной. Отделения, как и моя группа управления, тем временем разгрузили с телег боеприпасы, пулеметы, легкие минометы и все, что нужно для боевых действий. Теперь у нас было все, что нужно. После наступления темноты мы построились в колонну и вышли. Солдат предупредили, что им запрещается шуметь, а говорить можно только в крайнем случае.

Штаб LI АК: 17.35 30 сентября 1942 г. С 02.00 до 04.00 24-я танковая дивизия отражала атаки противника силами около батальона… 276-й пехотный полк принял сектор на правом фланге дивизии…

Район занимал около квадратного километра и примыкал к западной окраине Сталинграда. Немощеные улицы шли параллельными рядами с севера на юг и с запада на восток. В садах почти каждого деревянного дома еще росли зеленые кусты, хотя сами дома лежали в развалинах. Мы почти дошли до края поселка, когда наш проводник повернул вправо. Мы прошли через маленький садик к уцелевшему дому за линией передовой. По моему приказу мои люди остановились и стали ждать указаний. Группа управления пошла за мной. Командный пункт 3-й роты 544-го полка был в подвале деревянного дома. Кратко представившись друг другу, мы перешли к делу. Обер-лейтенант Боймле начал первым:

– Герр Холль, у русских здесь снайперы. Мы здесь больше недели, и в первые дни у нас были значительные потери. В основном попадания в голову. Предупредите своих людей, чтобы были предельно осторожными, чтобы не следовать нашему примеру.

Я поблагодарил его за совет и после этого спросил:

– Герр обер-лейтенант, можете вы мне дать план расположения, чтобы можно было ориентироваться, когда рассветет?

– Я уже это сделал, возьмите. Мы вот здесь, на углу. Это центральная улица застройки. Она идет прямо в город через завод «Баррикады». Перед заводом – я нарисовал – хлебный завод. Слева – силикатный завод. Наша передовая в 30 метрах отсюда, прямо перед нами. Она идет по примерно 40-метровой ширины грунтовой дороге, которая разделяет город и комплекс. Русские в домах на другой стороне. Это в 80 метрах отсюда. Наши дозоры на краю улицы, в 40 метрах в другую сторону. Граница сектора – улица, по которой вы пришли. Граница правого фланга метрах в двухстах отсюда. Я разместил командный пункт здесь, потому что этот перекресток требует особого внимания.

Павеллек и оба моих связных внимательно следили за разговором.

– Вильман, мне нужны командиры групп.

Вильман повторил приказ и убежал.

– Герр обер-лейтенант, у вас есть люди, чтобы нас проводить?

– Конечно, мои люди ждут вас с нетерпением. Сегодня вам придется пройти несколько километров.

Пришли командиры групп. Я сообщил им о положении и показал набросок обер-лейтенанта Боймле.

– Диттнер, приведи сюда солдат, и займите позиции перед командным пунктом. Ковальски, ты заменишь товарищей в центре, а вы, Роттер, занимаете правый фланг, устанавливая связь с 5-й ротой лейтенанта Вайнгертнера. И будьте днем особенно осторожны. Противник использует снайперов.

Командиры групп ушли с проводниками.

– Герр обер-лейтенант, каково здесь в целом в последние дни?

– Не считая потерь от снайперского огня в первые три дня, нам везет. «Сталинские органы» штукатурят сектор единожды или дважды в день. Это 12 или 24 попадания. С нулевым успехом. У нас ни одной потери от их снарядов. Это стрельба по площадям, «Иван» не может их нацеливать. Ракеты имеют низкую проникающую способность и взрываются на поверхности. Мы быстро привыкли к ним. Огневые позиции у них все время разные, поскольку «органы» моторизованы и русские моментально меняют позицию. Ракеты в полете видно. Правда, остаются разрывы, действующие на слабонервных. Кажется, что мир переворачивается, особенно при 24-ракетном залпе. Но со временем привыкаешь.

Обер-лейтенант Боймле попрощался, пожав мне руку и пожелав мне и моим людям всего наилучшего. Я поблагодарил его и пожелал ему всего хорошего в ответ.

Обосновавшись в подвале, я взобрался по деревянной лестнице и вылез через люк в жилую зону наверху. Под покровом темноты я мог без риска подойти к окну и посмотреть в сторону противника. Мало что было видно. Там и тут взлетали в небо сигнальные ракеты. В нашем секторе было тихо.

В деревянном доме была единственная комната. Печь в центре делила ее на две половины. В комнате было четыре окна: два смотрели на улицу, два других выходили на торцевую стену. Дверь открывалась во двор. Окна были забиты досками, но в них для обзора и стрельбы были прорезаны щели. Наши предшественники покрыли пол слоем песка толщиной 15–20 сантиметров. Командный пункт был до некоторой степени защищен от бомб и артиллерии, а также мин. Если ничего особенного не произойдет, жить здесь будет довольно сносно. Но кто знает, что принесет утро?

Я вернулся в подвал и лег на нары, которые мой предшественник использовал как койку. Поскольку у меня не было точного обзора и противник был очень близко, я лег как обычно в таких случаях, положив рядом шлем и ремень. Я больше ничего не снимал, мало ли что.

Штаб LI АК: 22.00 30 сентября 1942 г.

По линии фронта LI армейского корпуса 30.9. продолжались сильные контратаки в секторах «Красный Октябрь» и «Баррикады». После того как эти атаки были отбиты, 100-я егерская дивизия смогла в двух местах достичь линии железной дороги в секторе «Красный Октябрь», а 24-я пехотная дивизия овладела сектором 74с в Баррикадах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});