Проклятое везение - Елена Петрова

Перед глазами замелькали причудливые, иногда нереально гротескные или ошеломляюще прекрасные картины чужих миров.

Словно издалека раздался голос Дарена:

— В Федерацию входят три разумные расы. Теоретически… Но на самом деле — каждый сам по себе. Федерация — фикция. От давних союзов остались лишь торговые сделки. Но это сейчас не настолько важно. Тариане, пожалуй, самая развитая в техническом плане цивилизация и самая загадочная. Они не любят чужаков, но, к счастью, не воинственны. Кстати, именно они и создали твое оружие. Угадай, кого ты не сможешь поразить из своего парализатора?

— Тарианина, естественно, — фыркнула я, продолжая любоваться щедро проецируемыми видами.

— Верно, — усмехнулся мой экскурсовод.

— А на кого они похожи? — не выдержала я.

— Тариане? На прямоходящих ящеров, покрытых перьями. Они теплокровные, чуть выше людей…

Неожиданно картина окружающего мира изменилась, являя моим глазам компанию вышеупомянутых тариан. Коленки звучно стукнули друг о друга, а я невольно сглотнула, рассматривая далеко не вегетарианскую внешность инопланетян. Надеюсь, они действительно не воинственны! Больше всего тариане напоминали увеличенную и слегка модифицированную версию овираптора. От головы до кончика хвоста метра три — три с половиной, длинноногие и покрытые плотно прилегающими к телу темными перьями, они выглядели странно и сверхъестественно. Костяной рог на голове делал тариан до смешного похожими на задиристых петушков. Вот только стоило взгляду опуститься чуть ниже, на демонстрируемые в вежливой «улыбке» острейшие белоснежные клыки, и желание позубоскалить моментально пропадало. Одежды как таковой на тарианах не было, если не считать украшенной странными символами кожаной сбруи.

Я с изумлением рассматривала инопланетян, не веря, что эти варварски выглядящие существа действительно самая технически развитая цивилизация.

От быстро сменяющихся картин начинала побаливать и кружиться голова.

— Действительно, их внешность слегка шокирует, — хохотнул Дарен. — На чем я остановился? Ах, да… Вторая раса — это тишшэр’тиане. Это самая молодая из трех рас, и у них весьма неплохой потенциал… Единственный недостаток — они страшные домоседы. Весьма любопытны и общительны… когда находятся вне принадлежащих им территорий. В силу своей ментальности они очень привязаны к семейным ареалам и весьма подозрительно относятся к «гостям». А увидеть кого-то из кошачьей семейки не на Верталии — большая редкость. Обычно это дипломатические или торговые миссии, реже — молодые котята, только покинувшие семью и ищущие приключений. Но это действительно редкость, скорее исключение, чем правило.

Мир, украшенный единственным материком и мириадами островов, закружил у меня перед глазами. Картинка сменилась: по улочкам небольшого тихого городка фланировали невысокие грациозные аборигены, помахивая пушистыми хвостами. Кошачья семейка… Что ж, вопросы отпали сами собой — предками тишшэр’тиан определенно были кошки.

— Дарен? — тихо позвала я, не в силах больше терпеть.

— Что? — насторожился он.

— Извини, но у меня очень сильно разболелась голова, — виновато призналась я.

— Вирт?..

Не успела я вставить даже слова, как знакомая воронка закружила меня, выбрасывая наружу.

Напротив сидел Дарен, напряженно вглядываясь в мое лицо. Убедившись, что я пришла в себя, космонавт тихо спросил:

— Когда начались головные боли?

— Ну, ты как раз про кошек начал рассказывать…

— Малыш, я тебя прошу, в следующий раз говори сразу, когда почувствуешь себя плохо! Иначе виртал просто выжжет тебе разум.

— Это как? — ошеломленно уточнила я.

— Дженья, ну включи наконец мозги! Я же сразу сказал, что мы займемся в вирте твоим обучением.

— Подумаешь, обучение! — не выдержав, фыркнула я. — Полчаса трехмерных слайдов…

— Угу, слайды, значит, — прищурился космонавт. — А расскажи-ка мне, малыш, о материнской планете тариан!

— А что тут рассказывать? Грайн, четвертая планета, вращающаяся вокруг Трокта, самой яркой звезды в созвездии Охотника. Сила тяжести больше стандартной на четверть, население примерно полтора миллиарда… Дарен, а откуда я все это знаю?!

— Виртал, — самодовольно усмехнулся космонавт. — Я был уверен, что у тебя получится!

— А подробнее?

— А голова уже прошла? — вопросом на вопрос ответил он.

— Нет, — честно призналась я.

— Значит, так. Сейчас ты идешь в свою каюту и ложишься спать. Не спорь! — повысил голос Шарт, увидев, как я вскинулась. — К сожалению, иного лечения от слишком долгого пребывания в виртале нет. Через пару часов, когда проснешься, мы поговорим обо всем, что сегодня произошло. Заодно посмотрим, почему у тебя не сработал парализатор, хоть я и догадываюсь о причине, и составим график тренировок.

Говоря откровенно, мне повезло, что в целом общегалактическое время не сильно отличается от привычного мне земного. Шестьдесят минут в часе, тридцать часов в сутках, триста суток, разделенных на десять месяцев в году: три зимних и три летних и по два переходных — на весну и осень. Сначала я испугалась, что слишком длинный день будет настоящим мучением, но, как оказалось, мое тело вполне приспособлено к тридцатичасовым суткам.

Кивнув, сползла с кресла, неприлично широко зевнула и задумчиво посмотрела на Дарена:

— Знаешь, а эти картины чужих миров… они были такими реальными! Думаю, что это идеальное спасение для тех, кто чувствует себя на корабле «запертым». У нас считают, что подобный эффект замкнутого пространства едва ли не самый страшный риск при дальних космических перелетах. Это может свести человека с ума…

— С этого все и начиналось, — отозвался космонавт, удивительно серьезно глядя мне в глаза. С одобрением? Нет, наверное, показалось, что там особо одобрять-то? — Иди отдыхать, Дженья, ты сегодня хорошо поработал.

Улыбнувшись, я молча вышла из тренировочного зала. Вопросов у меня по-прежнему было гораздо больше, чем ответов… но нельзя же иметь все и сразу?

Глава 6

ОБУЧЕНИЕ И МУЧЕНИЕ — КОРЕНЬ ВРОДЕ ОБЩИЙ…

Учиться, учиться и учиться…

— Дженья, вставай! — Какой-то невежливый раздражающий нахал посмел прервать совершенно фантастический сон, который мне снился. — Да проснись же ты наконец!

— Блин, отвалите от меня все, не пойду на работу, — невнятно пробурчала я в подушку и попыталась засунуть под нее голову в тщетной попытке избавиться от надоеды.