Преодолевая конец света - Тукэдун Циншэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О-о, Цин Ни, я даже не знал, что у тебя такие большие амбиции! Ты не только красивая, но и талантливая, идейная. Давай так, я найму тебя на год на должность советника по правовым вопросам нашего посёлка.
– Как хорошо! Как хорошо!, – тут же подпрыгнула Цин Ни.
– Хун, тебе надо обратить внимание, я – диабетик, сейчас у большинства чиновников не только диабет, но и другие болезни, например, подагра. Ладно, я – пустяки, а если попадётся чиновник с крутым нравом? Ты потом такие убытки понесёшь…
– настаивал на своём секретарь Шао.
– Шао, ты почему до сих пор злишься? Может, хватит того, что Хун уже выпил водки? – сказал Бай, подмигнув.
Из-за того, что секретарь Шао выпил чай с сахаром, настроение у него испортилось, он не рассказал ни одной истории и не спел ни одной песни, только и делал, что заставлял бедного заведующего Хуна пить водку. Хун щенячьими глазами искал защиты в начальнике Байе, но тот, ничего не замечая, продолжал поедать принесённые блюда.
Цин Ни заметила, что начальник Бай изменил своему обычаю и вообще не касался рюмки, а всё смотрел в окно, думая о чём-то. Секретарь Шао всё не унимался и подливал заведующему Хуну водку, через полчаса бутылка была уже пуста.
Секретарь Шао закончил наказывать заведующего Хуна и, хромая, ушёл в туалет. Хун был настолько пьян, что у него не фокусировался взгляд.
– Начальник Бай, вы меня даже не выручили?
– В чём? Алкоголь не сам себя пил, ты мог и не пить. И к тому же, разве ты не заметил, что настроение у Шао в последнее время не очень? Он больше не может работать у нас в посёлке, надо отправить его в город на должность заместителя генерального секретаря, думаешь ему полегчает?
– А, а вы?, – спросил Хун с неподдельным интересом.
– Я? Конечно же, останусь начальником нашего посёлка. – Бай смотрел только в глаза заведующего Хуна. – У высшего руководства глаз намётан, они не выбирают неправильный людей. Секретарь Шао – неплохой человек, но очень хитрый, пытается сидеть на двух стульях.
Цин Ни пока слушала их диалог, выпила стакан элитной дорогой водки. Она размышляла: «Называю себя юристом, пробовала немало роскошных блюд, но так и не заработала ни одной копейки. До сих пор живу на деньги, которые мне отправляет семья». В душе она сгорала от беспокойства, к счастью, начальник Бай только что хотел нанять её на должность своего советника по правовым вопросам. Потом Цин Ни рассказала начальнику посёлка о ситуации, сложившейся у учительницы Ли. Он сказал, что поможет. Цин Ни записала имя учительницы на листочке, чтобы Бай ничего не забыл.
– Ах, советник по правовым вопросам! Так я смогу жить на свои деньги! – Цин Ни запрыгала от счастья.
Слушая шум дождя, она пролежала с открытыми глазами всю ночь.
– Неужели нажила себе хроническую бессонницу? – беспокоилась она.
Цин Ни вырвалась из квартиры, которую одновременно арендовали пять-шесть человек, теперь она жила с девушкой, которая приехала в город на заработки. Она очень тихая и аккуратная, одно непонятно Цин Ни, почему ноги той девушки так сильно пахнут, она же моет их каждый день. Она, правда, не понимала, как молодая девушка может не следить за собой. Может, у неё грибок ног или грибок ногтей? Ещё Цин Ни завидовала её легкомысленности и несерьёзности, её можно было вынести из дома, но она всё равно бы не проснулась.
Обычно завтрак у Цин Ни очень простой, половина пакета лапши быстрого приготовления, но недавно она узнала от ушедшей на пенсию юриста Лянь, что несколько человек, из-за того что постоянно ели лапшу быстрого приготовления, заболели лейкемией. Это напугало Цин Ни, и она не ела лапшу несколько дней. Но сегодня, встав с кровати, она увидела лежащую на столе пачку лапши, сразу вспомнила её насыщенный запах и немедленно заварила половину пакета.
Книга в чёрной обложке «На краю истории» лежала на розовой парте.
Вчера у секретаря Шао была такая же. Шесть лет назад Цин Ни увидела её у учительницы Ли, интересно, какая по счёту та, что лежит на столе? Она поспешно начала листать её: июль 1997 года.
Бог ужаса и страха сошёл с небес
И воскресил великого короля Анголмуа.
Марс благословил его на управление страной.
Оказывается, это предсказания Нострадамуса. В книге говорится, что он жил во Франции в шестнадцатом веке, был известным прорицателем. Он говорил разными голосами. Девяносто девять предсказаний из ста сбывались, такими были смерть короля Франции того времени и событие, которое произошло спустя сто лет – появление Гитлера.
Цин Ни знала, что китайцы очень суеверны, но есть буддизм. Подумав о силе данной книги, она засомневалась в том, что упрямые и консервативные китайцы вдруг поверят предсказаниям Запада.
Цин Ни посмотрела на календарь: 10 июля 1993 года, лунный календарь… А по предсказаниям, 1997 год? Значит, до конца света осталось четыре года.
Кто-то говорил, что конец света сделает людей вспыльчивыми и ветреными, все будут думать только о сиюминутных меркантильных интересах. Газеты и телевидение запугают людей до смерти своими рассказами о «Паразите 2000 года», бедная планета Земля!
Она почувствовала себя мудрецом, она раскрыла великую тайну человечества: люди из-за этого предсказания такие нетерпимые, они начали обратный отсчёт времени для своей жизни. А когда останется всего два года, на что нужно будет обращать внимание? Почему нужно думать о далёком будущем? Почему нужно думать о нравственности и моральных принципах?
Она вспомнила интервью, которое увидела по телевизору. Репортёр, держа в руках микрофон, беседовала со странным старым плотником:
– Мастер, вот вы плотник, почему с пульверизатором за спиной, вы ведёте ребёнка на поле?
– О… разве сейчас не все говорят о… о «Паразите 2000 года (The Millennium Bug)»? Хоть я и обычный плотник, но… но дезинфекция – обязанность каждого!
– Все услышали слова этого плотника? – с широкой улыбкой обратилась ведущая к телезрителям.
– Извините, а можно спросить? – старик стеснительно потирал руки. – В конце концов, что за насекомое, которое может жить тысячу лет? Человечество никогда не расправится с ним?
Выслушав ведущую, старый плотник понял, что это название компьютерного вируса, и рассмеялся.
Конец света и вправду время больших перемен.
Цин Ни листала учебники в офисе, масляный вкус от лапши ещё оставался во рту, это беспокоило, но она вспомнила фразу
