Посол на планете Земля - Сима Кибальчич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Малыш на всем ходу влетел в комнату, предка там, конечно, не наблюдалось. Компьютер был занят сам собой, верещал о каких-то там сортах водорослей и строчил на планшете почерком хитрого папана.
– Скрылся, – обижено надулся Малыш, – но куда же он мог удрать?
Он нырнул к компьютеру и попытался связаться с отцом, но электронный секретарь сообщил, что Василий Николаевич на закрытом заседании Совета.
– В бункере значит. Очень подозрительно. И что он там высиживает? Тут Эйюшка пропал. А этот в бункере запечатался. Надо бы все выяснить.
По проторенной еще во времена поисков информации о Пузырях дорожке Малыш влез в систему Совета. Данные к сегодняшнему заседанию оказались закрыты вторым уровнем секретности, и в них уже никак не удавалось прорваться.
– Подозрительно, подозрительно, все это не спроста...
Высунув кончик языка, он задал контекстный поиск на слово «Эйюшка». Прилетело сообщение, что файлов по этому слову нет, но Малыш не сдавался, стараясь перехитрить систему. Та поупорствовала, призналась, что информация «засекречена», и уперлась окончательно.
Пришлось Малышу отправиться в свой домик, почесывая на голове умные мысли. Интересно, знают ли его военизированные предки про небезопасный камень? Всего за утро внешние и внутренние углы малышового дома скруглились, и стены приобрели обтекаемую форму. По поверхностям сочилось что-то вязкое, болотного запаха. С того, что раньше было потолком, свисали тяжелые, бурого цвета пузыри, но они не падали вниз, а колыхались и время от времени лопались с глухим звуком.
Малыш прошел по чавкающему полу к колышущемуся в зеленом тумане столу. Жидкость быстро промочила одежду. Подойдя поближе, он увидел, что на месте стола находился красивый, необыкновенно синий каменный нарост. Внизу он был узким, а вверху расширялся, расходясь в разные стороны отростками разной формы. От него шло тепло. Под ним в достаточно глубокой выемке и в зеленоватом желе лежал сам камень. Малыш сморщил нос и решительно протянул руку. Какая-то сила его оттолкнула.
– Вот еще! – он протянул сразу обе руки и снова ощутил толчок.
Сверху будто пошел снег, но не холодный и не мокрый. Он мгновенно запорошил все вокруг. Задней стены дома будто не стало, а вдаль распахнулись черные горы с заснеженными вершинами. Солнце ярко сияло над горизонтом.
– Это что-то новенькое. Кажется, ты любишь снег?
Словно услышав слова мальчика, картина сначала помутнела, потом стала ярче, заснеженные горы и редкие голые кустарники понеслись ему навстречу.
– Ого, да этот камень что-то соображает и сообщает…
Картинка замерла у самого входа в пещеру. Там из мрака проступали алые контуры гигантского существа. Малыш присмотрелся:
– Неужели это Эйюшка? Невозможно. Снега! Пещера! Но почему же он такой красный?
Он попытался войти в пещеру, но вся картина лопнула, как пузырь. Комнату заволокло вязкой зеленью. Малыш чихнул.
– Придется поискать это место. Тогда и удастся выяснить, кто покрасил Эйюшку, и что он делает в такой морозяке.
Остаток дня он посвятил разработке плана поиска замерзшего до красноты Эйюшки в таинственной заснеженной пещере. К вечеру собрал всю команду.
– Я провел разведку и выяснил, где наверняка можно найти Эйюшку. Но это совершенно секретная операция. Никому ни слова. Завтра отправляемся в воздушный поход на север.
– И на чем мы отправляемся? – с подозрением спросил Бегемота.
– На сверхнадежном аппарате!
Предвкушение в голосе Малыша заставило друзей тревожно переглянуться.
Глава 9. Воздухоплаватели
С позднего вечера и до ночи шла подготовка к воздушному путешествию, точнее к экспедиции по спасению Эйюшки. Малыш сначала что-то рисовал, высчитывал, чертил и при этом бормотал себе под нос о сверхнадежнейшем, взлето-падательном аппарате. Спустя пару часов приступил к постройке этого непревзойденного агрегата.
Слону и Бегемоту он послал на ближайший завод за необходимым оборудованием. Только в его компьютере появились первые наметки летательного аппарата, как сведения о нем тут же попали в заводские сети, и высвободилось место под возможный заказ. Малыш, однако, хотел практически все соорудить сам. Для этого нужен был бассейн для гальванопластики. Делать такую штуку самому - долго, поэтому Слона и Бегемота в сопровождении Пятуха и пары приближенных к его особе куриц отправились на платформе в путь за заказанным бассейном.
Вернулись они довольно быстро, и сразу вся команда взялась за установку. Малыш сообщил всем, что «речь идет о спасении, и замедление бесподобно». Смысл этой фразы каждый понял по-своему, но работать бросились в едином порыве. Несущие конструкции бассейна установили быстро и почти без потерь, правда, Бегемота отдавил Слоне сразу четыре ноги, а Варена потеряли и долго не могли найти. Он отлетел на максимально безопасное расстояние от груды строительных материалов и на всякий случай не откликался, делая вид, что страшно занят.
Для таких работ обычные люди используют роботов, и тогда дело движется быстрее, но Малыш всех уверил, что роботы на даче окончательно проржавели. Слона подозревал, что их вообще не из железа делают, но от возражений воздержался.
Стенки бассейна выстроили из пористых, похожих на вспененный нефрит кирпичей. Его форма была эллипсоидная, на каждом из двух полюсов размещалась набольшая лазерная установка. Они двигались по стержню, а сам стержень перемещался вверх-вниз по двум рельсам. В бассейн туда, где находилась заряженная электричеством металлическая болванка, по специальному шлюзу поступала кислота. Кислота воздействовала на болванку, от нее отрывались ионы, наслаивались на практически невидимый каркас, на тоненький молекулярный слой первой детали, которую создал всего за микросекунду присоединенный сюда же синтезатор. Лазеры работали вовсю, направляли движение ионов, так что деталь вырастала заранее заданной формы и толщины. Всем этим процессом управлял компьютерный модуль.
До самой темноты друзья со специально установленного возвышения смотрели на процесс гальванопластики, проходящий под прозрачной, герметичной крышкой бассейна. В тумане проскакивали разноцветные огоньки лазеров, они то вспыхивали яркими шарами, то змеились, скрещиваясь. Каждый огонек спешил по своему делу, одни корректировали ионы, другие выверяли точность
