Секретный пианист - Фёдор Леонов

           ... Закончив разговор с Эстер, я привожу себя в порядок и направляюсь в  лабораторию. Лаборатория и мастерская располагаются в одном из подвалов огромного герцогского замка, где мне приходится работать до глубокой ночи в полном одиночестве.

            Природа наделила меня особым даром - умением тонко чувствовать вкусы и настроения хозяев замка и их друзей. Благодаря этому качеству я быстро вошел в доверие к своим покровителям и стал им необходим.

            Вот и сегодня, пользуясь протекцией  герцога Пфальцского,  я ожидаю  приезда очередного состоятельного заказчика из Франкфурта. Есть заказы, есть и прибыль.  Мне все равно, за кого и о чем просит герцог. Лишь бы  клиенты хорошо платили. Неизвестно, сколько я еще смогу послужить своему покровителю. Католическая инквизиция наступает на пятки, вытесняет протестантов…

            ... Захожу в   мастерскую, сажусь за стол и раскрываю старинную рукопись...

            Дверь  отворяется, но вместо  клиента на пороге появляется сама герцогиня Пфальцская. Поздоровавшись,  Елизавета спрашивает:

            - Дорогой друг, как идут ваши дела?

            - Благодарю вас, как обычно. - Буркаю в ответ.

 С некоторых пор наши  отношения  с Елизаветой стали довольно прохладными. Герцогиня слишком любопытна… Вот и сейчас она крутится вокруг стола и на правах полноправной хозяйки замка, заглядывает в книгу.  Посчитав ее поведение не совсем тактичным, захлопываю рукопись и довольно резко говорю даме: «Госпожа герцогиня! Настоятельно прошу вас не мешать!»  Елизавета сухо извиняется и уходит. Думаю, что в душе она, все же, побаивается меня. Уж очень загадочной и устрашающей личностью слыву я среди приближенных ее мужа. Они не забывают  постоянно сплетничать  об этом. Что же, это к лучшему! Пусть боятся!

           По всей округе обо мне  идет слава, как о хорошем ювелире, приносящем удачу, и ни один человек из непосвященных не знает, откуда идут корни этой славы.

 Два раза в неделю, под покровом ночи, используя потайной вход, в лаборатории замка собираются  известные  герцогу и мне знатные вельможи. Мы проводим долгие часы в беседах о смысле жизни, бытия и сознания, занимаемся опытами и вычислениями, используя сложнейшие таблицы из старинных книг. Все эти вельможи называют себя членами Тайной Ложи, а ко мне обращаются почтительно - Мастер.

 Мастер – посвященный третьего градуса. Обладая  гипнотическими способностями, передающимися по нашей линии из поколения в поколение, мощнейшей энергетикой, огромной силой духа и рукописью, в которой содержатся древнейшие зашифрованные  знания иудеев,  я умею превращать невозможные, с точки зрения простого человека, события в совершенно реальные…

 ... Добавлю несколько слов о том,  что герцогиня отлично знает: во многом ее супруг

 полностью зависит от меня. На этом основании она и прощает мне все выпады в ее сторону ...

      Неожиданная волна прохладного воздуха  отвлекает  от размышлений. Сзади приоткрыли старинный гобелен, скрывающий потайной вход. Я резко поворачиваюсь и машинально трогаю тонкий стилет, спрятанный у запястья. Хоть я и  способен на многое, но обычными средствами самозащиты не пренебрегаю.

 Передо мной появился мужчина. «Как он оказался здесь?»

 Камзол,  шляпа… ботфорты и шпоры забрызганы грязью... Наверняка он проделал долгий путь верхом, и явно не для того, чтобы меня убить.

     - Кто вы?

     - Ваш брат, - мужчина чуть склоняет голову.

 У меня нет братьев, но я понимаю, что он хотел сказать. Мужчина слегка отворачивает ворот камзола и, в подтверждении моей догадки, показывает серебряные звезду и месяц на одной цепочке.

     - Разумеется, вы - мой брат… Чем я могу служить Тайному Мастеру?

 Молодой человек, неожиданно появившийся в  лаборатории, присаживается в кресло:

     - Вы, конечно, знаете, какие события не так давно произошли в Богемии?

     - Конечно, - киваю я. Весьма странной смертью веротерпимого и просвещенного короля Рудольфа закончился «золотой век» нашей любимой Праги – Мекки точных наук и тайных искусств - алхимии, астрологии, нумерологии… Забравший власть выкормыш иезуитов объявил настоящую войну всем инакомыслящим. Многим братьям пришлось бежать или скрываться.  Прискорбные события…

     - Прискорбные – это полбеды, - горько усмехается мужчина, - скорбь можно пережить. Беда в том, что эти события опасны. Католики набирают силу.

     - Но что  можно сделать? – недоумеваю я.

     - Многое. И многое уже делается. Вам, как посвященному  третьей степени, я могу без страха доверить важную тайну: Богемия готова восстать против своего нынешнего правителя.

     - И кому достанется корона? Габсбургам?

     - Влиятельные и просвещенные люди Богемии предполагают, что корона должна достаться вашему покровителю.

 Я быстро прикидываю ситуацию. У герцога прочные семейные связи с протестантами Франции и Нидерландов, к тому же, он родственник английского короля. Этот немаловажный факт придает ему дополнительный вес, как политической фигуре. Несомненно, герцог подходит на роль короля...

 Спрашиваю:

     - И что должен сделать я?

     - Вы имеете некоторое влияние на герцога. 

     - Да. - Я вынужденно киваю головой.

     - Позаботьтесь о том, чтобы он согласился принять корону.-  приказывает мой «брат» и встает. - Братство. Верность. Молчание, - произносит он слова из ритуала и исчезает в той же потайной двери за гобеленом...

 "Масон является мирным подданным гражданской власти, где бы ни приходилось ему жить и работать, - гласит один из параграфов нашего устава, -  он не примет участия ни в каких замыслах против мира и блага народа".

 Да-а-а. Наша действительность не лучшим образом отличается от декларации… Пока мир остается несовершенным, у нас будет работа, в том числе и довольно неприятная...

            Кстати, герцог давно и настойчиво просит  сделать  господину из Франкфурта гексаграмму на разрушение. Этот господин член дома Габсбургов и, конечно, их преданный слуга, мешает исполнению его планов. Я, как всегда, к услугам Пфальцского...

            Наконец, появляется и долгожданный заказчик - граф Виттельсбах. Именно он считается тайным недругом герцога. Внешне этот факт определить  невозможно. Соблюдаются все подобающие приличия и показная учтивость. Никоем образом не показывая своего волнения, предлагаю ему варианты дорогого кольца, обговариваю стоимость услуги и приступаю к работе.