Город-западня - Зеб Шилликот

Кроватей в помещении не было.

Оно было заполнено странными прозрачными аквариумами, стоявшими вертикально, как саркофаги необычного кладбища; в них, в слегка флюоресцирующей жидкости плавали копии Джага и Кавендиша.

Некоторые представляли собой сгустки бесформенной желеобразной массы и бесспорно, находились на начальной стадии развития, другие – таких было большинство – приближались к совершенству, конечной стадии "выращивания".

Вдоль тел поднимались столбики мельчайших воздушных пузырьков.

Потрясенный Джаг подошел к одному из аквариумов, где плавал его двойник почти в завершенном виде.

– Не могу в это поверить, – пробормотал он, качая головой. Оглушенный зрелищем, он едва не подпрыгнул, когда разведчик положил свою руку ему на плечо, обращая его внимание на аквариум, где медленно уменьшался уровень голубоватой жидкости, в которой покоилась абсолютно готовая копия Кавендиша.

Из булькающей воды возникла голова двойника: он открыл рот, как рыба, лишенная своей среды, или как новорожденный, появившийся на свет.

Жидкость быстрее пошла на убыль, обнажая плечи, торс, бедра...

Все происходило в абсолютной тишине. Мужчинам казалось, что они находятся в храме.

Не испытывая излишнего почтения к чему бы то ни было в мире кротов, Джаг решительно подошел к прозрачному ящику, из которого вытекали остатки животворной жидкости. По телу копии катились крупные капли... Дверь ящика открылась с хрустальных щелчком.

Джаг не колебался ни секунды. Он схватил двойника за запястье, вытащил из кабины и нанес ему сокрушительный удар ребром ладони по шее, раздробив позвонки. Репродукция рухнула на пол, не сделав ни малейшего движения, чтобы защититься.

Джаг поднял двойника, донес его до вентиляционной трубы и сбросил в люк.

– Снимай все и становись на его место! Побыстрее, – приказал он Кавендишу. – И не забудь смочить тело, особенно волосы.

Дополнительные объяснения Кавендишу не требовались. Он быстро разделся, выбросил одежду в трубу, обрызгал себя водой из-под крана, предназначенного для уборки помещения, и забрался в прозрачный гроб.

В это время начал уменьшаться уровень жидкости в двух других аквариумах.

В одном из них находилась копия Джага.

Одна за другой готовые копии выходили из своих саркофагов, делали несколько медленных разминочных движений, а затем молча и спокойно, словно по команде выстраивались в шеренгу напротив входной двери.

Джаг и Кавендиш последовали их примеру. Двойников Джага было значительно больше, чем дубликатов разведчика, и это сборище великолепных близнецов являло собой сюрреалистическую картину.

Кавендиш вдруг заволновался, что в этой невероятной толчее он может потерять связь со своим товарищем, когда его взгляд упал на забинтованную щиколотку настоящего Джага, стоявшего в ряду себе подобных в нескольких метрах от него.

Тихонько свистнув, он попытался привлечь внимание друга, который, имитируя своих двойников, стоял в напряженной позе, вытянувшись по стойке смирно.

– Повязка, – шепнул разведчик, показав глазами вниз.

Джаг лихорадочно сорвал повязку, сунул ее под кучу шлангов и встал в строй точно в тот момент, когда дверь автоматически открылась и два гнома прошли на середину зала.

Сердце Джага забилось сильнее, и он не смог сдержать дрожь: в дверном проеме показалась девочка с леденцом. Ее лакомство, казалось, никогда не закончится.

Гномы запищали, как выводок птенцов, и кожа Джага покрылась пупырышками. Может, карлики обнаружили его проделку?

Вмешательство девочки положило конец их щебетанию.

– И разговоров не может быть ни о какой отсрочке! – отрубила фальшивка голосом ломового извозчика. – Городу нужны рабочие, а нам – участники родео.

Показав своим гигантским леденцом на шеренгу копий, она добавила:

– Этим вы пометите правую ягодицу. Таким образом, если тем двоим удастся выбраться из подземелья, у нас будет неопровержимое средство, чтобы выявить их.

Она хохотнула, довольная собой и только что выработанной ею стратегией. Вдруг лицо дьявольской девчонки стало серьезным, она приблизилась к копиям и начала внимательно их рассматривать, указывая на незначительные несоответствия оригиналу.

И действительно, если смотреть в упор, некоторые двойники чем-то отличались от своей модели.

Продвигаясь вдоль шеренги, девочка диктовала что-то следовавшей за ней по пятам паре кротов. Это были указания относительно косметической профилактики, которая должна была скрыть самые заметные недостатки. Подойдя к Кавендишу, девчонка осмотрела его с ног до головы, но тот даже не моргнул.

– Сильное одряхление, слишком впалые щеки, – обронила она. – Компенсируйте это густой бородой, темным цветом волос и коричневого цвета контактными линзами.

Девочка с леденцом перешла к другому двойнику, продолжая излагать свои пожелания.

Когда она направилась к Джагу, он почувствовал, что сердце готово выскочить из груди. Все висело на волоске, и Джаг ничего не мог предпринять, чтобы унять охватившую его панику. Потеряв всякую надежду не выдать себя каким-нибудь неосторожным движением, он отрешенно уставился невидящими глазами на прозрачный ящик, стоявший в нескольких метрах от него.

Дьявольская девчонка остановилась совсем рядом и нахмурила брови, продолжая с озабоченным видом сосать кончик своего лакомства.

Уверенный, что его раскрыли, Джаг собрался уже наброситься на девчонку и взять ее в заложницы, когда та отступила назад, чтобы лучше его рассмотреть.

– Неплохо, – наконец сказала она. – Этому вы побреете голову и поместите его вместе с противниками Голди.

Она пошла дальше выносить приговоры, а Джагу пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы подавить рвущийся наружу вздох облегчения.

Обретя некоторую уверенность, Джаг задумался о недалеком будущем. Голди... Если верить портье, он был бессменным и непобедимым чемпионом Додж Сити. Но это еще почти ни о чем не говорило. Или, в таком случае, надо было признать, что после каждого переезда на новом месте строился один и тот же город: Додж Сити.

Да, пожалуй, так и было. И каждый раз Голди оказывался на верхней ступеньке пьедестала. Оставалось узнать, чьей копией являлся Голди! Ответ на этот вопрос оставался открытым. Джаг пошел следом за дубликатами, которые вытянулись в цепочку и, тяжело ступая и покачиваясь, покидали это необычное "родильное отделение". Безумное бегство начало обретать шансы на успех.

Новая проблема возникла через некоторое время в коридоре, где трое кротов приготовились "украсить" правую ягодицу копий татуировкой в виде ключа.

Для этой операции они использовали подобие пробки, утыканной тонкими иголками, острия которых были покрыты черной краской.

Отпечаток делался мгновенно и оставался навсегда.

Но Джага волновала не эта отметина на всю жизнь...

Двойники подходили один за другим, совершенно безучастные, и абсолютно не реагировали на болезненные ощущения этой процедуры.

В том, что экспресс-татуировка не несла ничего приятного, сомневаться не приходилось, и Джаг спрашивал себя, какой будет его реакция, когда иголки с резким звуком скоросшивателя вопьются в его плоть.

Настоящий Кавендиш стоял в нескольких метрах от него, обуреваемый теми же мыслями.

Подошла и очередь разведчика... Джаг увидел, как крот, размахнувшись, прилепил пробку к ягодице Кавендиша, и тот сделал вид, что поскользнулся от легкого удара, но тут же вытянулся в струнку.

Кроты возмущенно зачирикали, проверили татуировку и оттолкнули его в сторону, чтобы не нарушался ритм.

Джага восхитила сообразительность товарища, и он с сожалением подумал, что не может повторить эту уловку. Хорошо еще, что клеймо не вызывает кровотечения.

Когда впереди стоявшая копия была помечена, Джаг занял ее место и затаил дыхание в ожидании боли.

Несмотря на эту меру предосторожности, короткий электрический разряд заставил его вздрогнуть. Джаг не смог помешать мышцам сократиться.

Затем он, как ни в чем не бывало направился к шеренге дубликатов, провожаемый заинтригованными взглядами кротов, которые, правда, тут же возвратились к своей скучной работе. Инцидент был исчерпан.

Джаг с облегчением вздохнул. Ему лукаво подмигнул Кавендиш. Только настоящий ли? Джаг не был в этом уверен. Он ни в чем уже не был уверен, растерявшись в окружении собственных двойников.

Затем копии разделили на группы в зависимости от того, какой косметической обработке те должны были подвергнуться.

Следуя указаниям девочки, Джага остригли наголо, а затем побрили голову. Его череп засверкал, как зеркало. Потом ему вставили тоненькие трубочки между губами и деснами и ввели незначительную дозу силикона в области скул, что заметно изменило лицо.

И в заключение его одели в одежду ковбоя, которая состояла из сильно расклешенных брюк и замшевой куртки, обильно украшенной бахромой.