Когда играют все (СИ) - Иванова Татьяна Всеволодовна

— Благодарю вас, донья волшебница. Теперь вы свободны. Можете погулять по дворцу, можете вернуться к себе. Как хотите. Но к шести часам пополудни, — добавил его величество совсем тихо, — возвращайтесь сюда, — он неожиданно тепло улыбнулся. — У нас будет домашний спектакль. Только для своих. Марика играет главную роль в одном из спектаклей прогрессоров. Одновременно она выучила текст в оригинале. Так проще всего усвоить чужой язык. Будущая королева должна знать язык пришельцев, — сообщил Боэланд с нежностью.

Фенелла склонилась в реверансе в знак согласия, и совсем уже собралась выйти из королевских покоев. Но окованная тяжелой бронзой дверь внезапно открылась, гонец из Альнарда мгновенно отошел в дальний угол комнаты. На пороге возник взволнованный королевский шут.

— Кум Элан, тебя хочет видеть глава алькальдов. И лучше бы тебе поспешить, чтобы выслушать его до появления главной ведьмы.

— Закрой дверь, — ответил Боэланд. — Что случилось?

— Мне рассказал ученик сеньора Эмарио, — подчеркнуто застенчиво начал шут. И резко закончил, — что прогрессоры закрыли городскую лечебницу и арестовали самого сеньора Эмарио.

— Если тебе это рассказал лично ученик сеньора Хиля, ты должен знать подробности. Быстро и коротко! Итак?!

— Сеньор Хиль Эмарио из жалости неосторожно подлечил милейшего ди Вентимеду после турнира, — быстро забубнил шут. — Ди Вентимеда ляпнул, что, мол, все медицинские услуги прогрессоров не так быстро помогают, как помощь простого городского целителя.

— Вентимеда так сказал? — хмыкнул Боэланд. — Ну-ну. Эх, жаль, что я не слышал.

— Я тебе потом изображу. Его слова передали Жанне Риче. Через пару часов группа прогрессоров заявилась с проверкой в лечебницу сеньора Хиля Эмарио. Ну, кум, сам понимаешь. Лицензии нет, стерильности нет, лекарства шарлатанские. Начали опечатывать. Все наши, кто там был, включая пациентов, бросились бить проверяющих. Через несколько минут в лечебницу ворвалась стража прогрессоров. Всех гуманно парализовали. Сеньор Хиль с помощниками сейчас сидит в изоляции у прогрессоров. Лечебница закрыта.

— Дон Бласко, — резко сказал король одному из стражников, открывая дверь в зал, где маялись гвардейцы из его личной охраны. — Проводите дона Маттеаса в Малый Зал и распорядитесь, чтобы дверь за ним закрыли.

Фенелла поняла, что все, что произойдет в Малом Зале, она должна видеть и слышать.

Малый зал для королевских приемов выглядел не менее роскошным, чем Тронный Зал, только по размеру был поменьше. Гобелены с золотыми нитями в узорах, массивная деревянная мебель с золотыми и перламутровыми вставками, пол, украшенный мраморной мозаикой с растительными узорами.

Глава столичных алькальдов дон Маттеас опустился на одно колено перед королем, сидевшим на невысоком троне, поставленном на возвышении.

— Я вынужден подать жалобу на прогрессоров, — сообщил он, стараясь говорить сдержанно. — Они закрыли единственную уцелевшую городскую лечебницу сеньора Хиля Эмарио, арестовали его самого и всех помощников этого святого человека, всеми уважаемого целителя и бессребреника.

— Встань, дон Маттеас, — вздохнув, ответил король. — Если бы помощники святого бессребреника и он сам, кстати, не побили бы прогрессорских проверяющих, то мне было бы куда проще разобраться с этим делом. А теперь, сам понимаешь, «варварское избиение мирных прогрессоров», если не «резня в Вальямаресе».

— Сеньор Эмарио никого не бил, — возмутился глава алькальдов. — А если бы кого и стукнул, в его возрасте, могли бы и простить старого человека.

— Только он споры ликоподиума в горелку высыпал, — вздохнул шут за королевским креслом, — и одновременно нажал на кузнечные мехи. Пламя полыхнуло по всему помещению.

— Но ведь никто не пострадал, — неуверенно произнес дон Маттеас.

— Пламя от спор ликоподиума не обжигает, — согласился шут. — Но, поскольку именно в тот эффектный момент в лечебницу ворвалась стража пришельцев, то теперь невиновность сеньора Хиля будет трудно доказать. Особенно если вспомнить, что у прогрессоров всегда с собой, так называемые, записывающие устройства, а сеньор Эмарио при этом громогласно орал: «сдохните, гады заморские».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да-а-а, — неопределенно протянул король, старательно сдерживая ухмылку.

— Я вижу, что вам уже все доложили, ваше величество, — хмуро сказал глава алькальдов. — Хотя, возможно, вы еще не знаете, что к закрытой лечебнице уже стал собираться простой народ с требованием открыть ее и дать всем увидеть, что с их любимым сеньором Хилем все в порядке. И, если вспомнить, что роль прогрессоров в нашем королевстве далеко не все точно представляют, то я могу уверенно предсказать толпу возмущенного народа перед вашим дворцом, ваше величество, через несколько часов. Я должен буду объяснять людям, что уважаемого целителя арестовали пришельцы, и вы ничего сделать не можете?!

— Держи себя в руках, дон Маттеас, — сурово ответил король. — Если мы сейчас потеряем голову, то завтра потерям страну.

— Золотые слова, кум Элан.

— «Непрофессиональная провокация городского населения», — задумчиво сказал король. — Еще что-нибудь похожее сказать можешь, а, дон Маттеас?

— «Провокация автохтонного населения», — неуверенно добавил глава алькольдов.

— Главное — не сказать «местных варваров», — хмыкнул шут.

— Ну это скажут и без нас, — помрачнев, предсказал король Остарии. — Дон Альфонс, распорядись, чтобы открыли двери. Дон Маттеас, если не уверен, что сохранишь хладнокровие, то лучше уйди.

— Он сохранит, кум Элан. Я тут как раз для этого.

Когда в Малый Зал вбежала возмущенная Жанна Риче, его величество с выражением вселенской скуки на лице наблюдал за прыжками своего шута. Глава алькальдов столицы почтительно стоял в отдалении. Королевский секретарь дон Альфонс Верраес замер с пером в руках, готовый внимать повелениям своего владыки.

— Добрый день… э-э-э, сеньора Риче, рад вас видеть, — благостным тоном сказал король Остарии, увидев на пороге эмиссара прогрессоров. — Голубой цвет вам особенно к лицу.

Женщина, одетая в синий с золотом костюм подошла к трону. В качестве исключения, штаны на ней не так обтягивали ноги, как обычно, что её, безусловно, украшало. Весь остальной набор внешних деталей, включая золотую гриву волос и ярко накрашенные губы на худом бледном лице, присутствовал в полном объеме.

— Этот цвет придает глубину вашим глазам, — продолжал говорить король.

— Вы не предложите мне сесть? — резко прервала его Жанна.

— Он бы предложил, да поблизости от трона некуда, — вмешался шут. — Не может же Элан посадить вас на свой трон? Не может, — повторил он, сидя на полу и снизу внимательно разглядывая женщину. — Хотя бы вы и хотели разделить с ним это сиденьице, но вы не поместитесь вдвоем.

Жанна покраснела и сжала руки в кулаки.

— Впрочем, я придумал, — шут перекувырнулся, встал на четвереньки и быстро побежал к остановившейся в центре зала Жанне. — Садитесь на меня. Я сочту за честь, быть подставкой для вашей задницы.

— Как вы его терпите, Боэланд? — со злостью сказала эмиссар. — Выставьте своего уродца немедленно. У меня серьезный разговор.

— Это же шут, сеньора Риче, — мягко сказал король. — «Непременный атрибут средневекового королевского двора». Не обращайте внимания.

— Атрибут? — тут же возмутилась прогрессор. — Вы его даже за личность не считаете?

— Считаем-считаем, — ответил король примирительно. — Только за шутовскую личность.

Горбатый человечек уселся на полу и начал громко и ненатурально всхлипывать.

— Достаточно! — рявкнул Боэланд. — Говорите, сеньора Риче.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я подаю вам, как правителю Остарии, протест в связи с жестоким избиением наших мирных лекарей. Копия будет передана в правительство моего мира.

— Я подаю вам, как эмиссару прогрессоров, протест, — как эхо откликнулся король — в связи с необдуманными и непрофессиональными действиями, приведшими к уличным беспорядкам в столице моего королевства. Копия будет передана в правительство вашего мира.