Энергетическая психология - Дэвид Файнштейн

Изнасилование в детстве, которое привело к последующим сексуальным проблемам

Сэнди и её партнёр пришли к одному из наших коллег*, который консультировал пары перед вступлением в брак. Среди проблем, вызывающих у них беспокойство, были их сексуальные отношения. Хотя Сэнди прежде уже была замужем, она обнаружила, что всякий раз, когда её жених начинал с ней сексуальные игры, она реагировала на них неконтролируемыми негативными чувствами. Он старался проявлять терпение, доброту и понимание, и казалось, был искренне заинтересован в том, чтобы сделать секс приятным переживанием для них обоих. В то время как она открыто признавала, что его отношение к ней не создаёт для неё проблем, её всё равно разочаровывали его увертюры. Они попросили, чтобы им помогли разобраться с этой проблемой, для чего с Сэнди был проведён индивидуальный сеанс.

* Этим терапевтом был Алан Бэтчелдер.

Когда она вошла, терапевт мягко спросил её, не желает ли она поговорить о чём-то, что, возможно, произошло с ней в детстве. Она сразу же залилась слезами. Её кожа покрылась красными пятнами, речь прерывали рыдания. Едва переведя дух, она начала рассказывать свою историю: «Когда мне было семь лет, мы жили в маленьком городишке. Однажды отчим взял меня прогуляться по деревенской дороге. Было лето. Мы поднялись на склон холма, и там остановились. Он снял с меня всю одежду, а потом разделся сам...»

В этот момент Сэнди едва могла дышать. Терапевт остановил её и сказал, что дальше можно не продолжать. Он получил её состояние, где оценка беспокойства, вызванная этим воспоминанием, очевидно, была 10. Затем он проделал Последовательность Простукивания, в первый раз даже без Настройки. Сила её беспокойства снизилась с 10 до 6. В этот момент была использована Настроечная Аффирмация, которая начиналась следующими словами: «даже, несмотря на то, что у меня до сих пор есть некоторые из этих...», затем был проведён следующий цикл простукивания. В этот раз оценка силы беспокойства снизилась до 2. Затем они выполнили ещё одну Установочную Аффирмацию, начав её со слов: «даже, несмотря на то, что мне никогда это полностью не преодолеть...» и последний цикл простукивания.

Но в этот раз Сэнди дышала спокойно. Её кожа больше не покрывалась красными пятнами, и на глазах не было слёз. Она смотрела на свои руки, пытаясь сложить их на коленях. Терапевт сказал: «Сэнди, пока ты сидишь здесь, вспомни тот жаркий летний день, когда твой отчим взял тебя на прогулку. Подумай о том, как вы поднимались по склону холма, пока не остановились. Вспомни, как он снял с тебя одежду. Вспомни, как он снял с себя одежду. Что ты ощущаешь теперь?»

Где-то секунд пять она сидела не двигаясь, затем спокойно посмотрела вверх и сказала без эмоций: «Я до сих пор ненавижу его». Терапевт, согласившись с тем, что ненависть к этому человеку – вполне разумная реакция, которую, возможно, полезно сохранить, спросил: «А что ты можешь сказать о душевном страдании, которое ты испытывала?»

Она снова сделала паузу, прежде чем ответить. В этот раз она рассмеялась, сказав: «Не знаю. Я просто не ощущаю его. Что ж, это было двадцать лет назад. Тогда я была маленькой девочкой. Я не могла защитить себя так, как могу сейчас. Какой смысл расстраиваться из-за того, что было когда-то... Я больше никогда не позволю этому мужчине прикоснуться ко мне, и никогда не допущу к нему своих детей. Не знаю, но теперь это больше меня не волнует так, как волновало раньше».

После этого единственного сеанса она больше не испытывала негативных чувств в ответ на заигрывания её партнёра. Когда через два года она была приглашена для повторного наблюдения, она сообщила, что эта проблема больше к ней не возвращалась, что молодой человек, с которым она пришла на сеанс, теперь её муж, и что у них нет никакого следа былых трудностей. Заметьте, что к концу сеанса она упоминала о травме лишь мимоходом, помещая её в некий самоутверждающий формат: «Что ж, это было двадцать лет назад. Тогда я была маленькой девочкой. Я не могла защитить себя так, как могу сейчас». Такие сдвиги в отношении травмирующего воспоминания, которое было очищено от эмоциональных наслоений при помощи энергетического вмешательства, являются типичным примером.

Отшелушивание слоёв сексуального оскорбления

Вышеописанный случай представлен здесь по той причине, что он настолько понятный, что не составляет никакого труда проследить, что происходило. Один травматический инцидент. Один аспект. Мгновенные результаты. Но путь не всегда бывает таким прямым. Рэйчел говорила своему терапевту*, что она пыталась проработать на сеансах терапии историю сексуального оскорбления, пережитого ею в детстве, но у неё до сих пор остались страхи и другие эмоции, которые мешают её интимным отношениям. Она говорила, что, вовлекаясь в отношения, она «создаёт для человека безвыходное положение» и «теряет ощущение своей роли». И именно поэтому, как она считает, её отношения всегда заканчиваются «ответным ударом».

* Этим терапевтом была Бетти Мур-Хэфтер.

Терапевт не принял на веру её утверждение, что она на предыдущем курсе терапии «прорабатывала то, что связано с сексуальным оскорблением, пережитым ею в детстве». Энерготерапевты быстро узнают, что, когда пациент, прибегавший к общепринятой терапии, делает подобные заявления, то это не обязательно означает, что он проработал свои эмоции. Эта проблема может до сих пор вызывать реакцию в мозге, которая приводит в действие дисфункциональную эмоциональную реакцию. Это не значит, что эти люди лгут. «Проработка» часто означает то, что они неоднократно говорили о своих проблемах на терапевтических сеансах, чтобы проникнуть в их суть и обрести понимание, в надежде на то, что это им поможет. Возможно, они научились справляться с эмоциональными реакциями и подавлять их, или просто уходить от этой темы. Но стоит задать им направленный вопрос, который затрагивает самую суть дела, и они начинают смущаться, плакать, жаловаться на физическое недомогание и на другие симптомы до сих пор нерешённой проблемы. Видя, что у Рэйчел продолжаются проблемы с интимной жизнью, терапевт предположил, что эмоциональные последствия сексуального оскорбления не были полностью устранены.

Терапевт спросил Рэйчел, что она ощущает, когда рассказывает о своих отношениях, и Рэйчел описала физическую реакцию: «У меня начинает пучить живот и это мне очень мешает. Иногда всё получается не так, как надо». Вскоре терапевт произвёл простукивание, используя Настроечную Аффирмацию, которая начиналась следующими словами: «хотя здесь осталось то, что я не могу переварить и усвоить...» После простукивания живот у Рэйчел прошёл, и затем терапевт спросил: «Может ли твоя пищеварительная система сказать, что именно она не переваривает и не усваивает?» И Рэйчел ответила: «Слишком много возбуждения. Я просто не могу это переварить. У меня перегруз». Затем Рэйчел стала простукивать точки, произнося «несмотря на то, что я перегружена...» Затем её осенило: «Да, часть меня ненавидит это чувство,... но другая часть меня жаждет его. Это – как энергия молодости. Я люблю возбуждение».

Затем терапевт попросил её настроиться на то, что, по всей видимости, имеет в себе эти две части и посмотреть, не вызывает ли это в ней напряжения и тревоги. Рэйчел ответила, что хочет научиться вмещать в себя всё это, то есть получать радость от возбуждения и при этом не перевозбуждаться...» Далее она постукивала по точкам, произнося «несмотря на то, что у меня есть склонность к перевозбуждению...» После этого она представляла себя в детстве. Она стала осознавать, что, когда её что-то радовало, она не могла вместить в себя эту радость. Она должна была «уходить и избавляться от этого». Эта склонность оставалась с ней и в зрелые годы. Она не могла себе позволить приятных ощущений.

Затем терапевт попросил её закрыть глаза, подумать о чём-то хорошем, и пронаблюдать реакцию. Вызывает ли это у неё спокойные чувства. Или вызывает тревогу? Именно в этот момент Рэйчел осенило. Она поняла, что именно это и лежало в основе её неспособности иметь успешные отношения. Стоило ей с кем-то сблизиться и начать получать удовольствие, как её охватывала такая сильная тревога, что ей приходилось блокировать эти отношения.

Дальше Рэйчел начала простукивать, произнося «хотя хорошее ощущение вызывает во мне тревогу...» Её глаза наполнились слезами. Она поняла, что, когда она была ребёнком, иногда сексуальные домогательства были ей приятны, но она знала, что это плохо. Она до сих пор носила в себе этот сильный внутренний посыл, что получать удовольствие плохо. Она стала постукивать по точкам, с установкой, что «хотя я усвоила, что получать удовольствие плохо...» и «хотя ребёнок, доныне живущий во мне, считает, что получать удовольствие плохо, я глубоко и полностью люблю и принимаю этого ребёнка, и знаю, что она – хорошая девочка, и что это происходило не по еёе вине». Всё это было очень трогательно, и она впервые по-настоящему ощутила сострадание к той части себя, которая столь долгое время находилась в таком смятении. Следующий этап простукивания сопровождался фразой «освобождение от убеждения в том, что получать удовольствие это плохо».