Воспитание сына - Дон Элиум

Если все дело в том, чтобы ввести ребенка в рамки приемлемого, можно добиться необходимых результатов, сосредоточившись, подобно Джейн, на поведении сына. Но если проблемы возникают из-за того, что дали трещину добрые отношения между мальчиком и родителями, то такой подход может привести только к усилению борьбы. В таком случае лучше отодвинуть проблемы поведения на задний план и заняться восстановлением доверительных взаимоотношений.

Д: Джейк и его мама — хороший тому пример. Лиза записалась на прием, потому что Джейк стал злобным. Его отец умер три года назад. Сейчас, в четырнадцать лет, он вдруг начал грубить матери и ничего не хотел делать по дому. Джейк был трудным клиентом. Я бы сказал, что он ненавидел психотерапевтов. Я сказал Лизе и Джейку, что злость Джейка — самая мелкая из их проблем. Мне хотелось знать, куда делись их теплые взаимоотношения. Центр беседы сместился с Джейка, и Джейк стал проявлять интерес к ней. Он охотно участвовал в поисках того момента, когда потералась связь между ним и матерью.

После того как умер отец, Лиза и Джейк очень сильно сблизились друг с другом. Мы выяснили, что каждый из них беспокоился о том, как другой перенесет эту смерть. Джейку было нужно, чтобы мать наконец «отпустила» его и позволила ему жить своей собственной жизнью. Лизе нужно было перестать жить только для Джейка и начать строить свою личную жизнь. Они должны были наконец поверить, что оба смогут продолжать нормально жить после смерти отца. Грубость и злость Джейка были лишь одной гранью проблемы созревания отношений между матерью и сыном.

Связь между родителем и ребенком с младенчества до переходного возраста образует ту платформу, с которой сын-подросток может начать постигать свою уникальность, свои взаимоотношения с миром и многогранность мужской сути. Отсутствие такой эмоциональной платформы оставляет пустоту в сердце мальчика, и он отправляется на поиски того, чем ее заполнить, — обращается к наркотикам, алкоголю, неумеренному сексу, сверхнапряженной работе, крайней пассивности агрессивности. Сила души требует признания среди биологических импульсов мальчика-подростка. Если мы сосредоточимся только на том, чтобы определить границы поведения своего сына и установить ограды, мы будем продолжать создание бездушных мужчин. Мы, родители, должны ограничивать поведение ребенка, но эти рамки должны базироваться на фундаменте сердечной близости с сыновьями.

«Мне кажется, я не могу установить границы для своего сына» — стало очень частым признанием и криком о помощи со стороны многих родителей. Довольно трудно установить справедливые и разумные границы поведения для себя, взрослого, если мы никогда не делали этого в детстве. На книжных прилавках лежит множество хороших книг по воспитанию детей, но нужно всегда идти на одну главу впереди своего растущего сына. Страницы об установлении оград следует изучить задолго до того, как он подрастет. Вот каких установок придерживались мы, и нам это помогало.

Установление пределов дозволенного и оград — процесс недемократичный. Существует три стиля воспитания. Авторитарные родители устанавливают жесткие правила, предоставляют немного возможностей выбора и ожидают приверженности стилю жизни семьи. Демократичные родители стараются быть справедливыми в любой ситуации, вникают в состояние каждого, предоставляют достаточную возможность выбора и принимают решения на основе правила большинства. Все позволяющие родители разрешают детям вести себя как угодно и верить в то, во что хочется.

Исследование детей из этих трех групп семей, продолженное, когда они уже стали взрослыми, дало поразительные результаты. Дети, воспитывавшиеся во вседозволенности, став взрослыми, испытывали затруднения при необходимости работать вместе с другими людьми и ладить с ними. Демократичный стиль сформировал взрослых, которым трудно принимать решения. Те же, кого воспитывали авторитарные родители, были наиболее приспособленными взрослыми: они умели принимать решения, следовать нормам и сотрудничать с другими.

Необходимо провести четкое различие между жестким авторитаризмом, который можно было бы назвать четвертым стилем воспитания, и авторитетом родителей. Первый, т. е. родитель, который утверждает свою власть при помощи жестокости и насилия, не обращая никакого внимания на потребности, чувства, состояние других членов семьи, — такой родитель воспитывает детей, еще менее приспособленных к жизни, чем в трех остальных группах. Многие дети из подобных семей становятся извергами в детском коллективе, дерутся, ругаются и в конце концов превращаются в психически нездоровых взрослых. Наиболее продуктивным стилем воспитания является благожелательно-авторитетный, когда родитель заботится о ребенке с добротой, пониманием и сочувствием. Такой подход убеждает ребенка, что есть кто-то, кто думает о нем. Ребенок верит, что родители всегда сделают, что сказали. И это снимает с ребенка ответственность за ситуацию, с которой сам он не может справиться. Вопреки популярному мнению, дети совсем не маленькие взрослые! Рахима Бальдвин напоминает нам: Жан Пиаже, швейцарский психолог и философ, пришел к выводу, что рациональное мышление не может развиться до возраста 10–11 лет. Бальдвин пишет: «Нам кажется, что мы сможем все объяснить ребенку, как только он начнет говорить. Мы беремся обсуждать с ним все: от поведения и его последствий до вопроса о том, почему море соленое. И действительно, некоторые пятилетки оказываются способными вести такие беседы со своими родителями, но они научились этому за годы подражания такому способу взаимодействия. Маленькие дети не умеют мыслить рационально, и разумные доводы малоэффективны в управлении их поведением». Только четкие рамки допустимого поведения и логические последствия непослушания могут помочь им вести себя должным образом.

Как-то раз, сказав своему сыну, что из его плохого поведения последует то-то и то-то, я спросила его: «Ты знаешь, почему так будет?» Со всей серьезностью он ответил: «Чтобы мне стало плохо?»

Необходимо многократно напоминать об одних и тех же правилах, доброжелательно и авторитетно. Причем установленные правила не должны приниматься голосованием. Иногда, в зависимости от возраста ребенка, обсуждение бывает необходимо, но голосование — никогда. Голосовать он будет после восемнадцатилетия.

Установленные границы должны соответствовать возрасту. Четырехлетнего сына нужно держать в строгих рамках, чтобы обеспечить его безопасность и иметь возможность наблюдать за ним постоянно. Подростку нужно больше «пространства»; фактор безопасности здесь принимает форму установленного «времени Ч» возвращения вечером домой. Запереть его мы не в силах.

Основные нормы устанавливаются для пятилетки твердо и безо всякого обсуждения. Что ему нужно, так это бесконечное повторение, терпение и понимание того, что он еще маленький и иногда может нарушить их. С подростком же нужно все обсуждать, чтобы держать руку на пульсе совершающихся в нем перемен, процесса его созревания и изменения потребностей. Отрочество требует постоянного анализа того, насколько свободными или строгими должны быть правила в каждый конкретный момент. Вполне вероятно, что не раз он поставит нас в тупик: только что вел себя вполне сознательно и вдруг «откусил больше, чем способен прожевать». Если мы не будем готовы к обсуждению, сын может просто отвернуться от нас. Начнется жестокая борьба, и недостаток доброты заставит нас переживать поздно вечером: где он и когда вернется домой. Большинство хорошо приспособленных к жизни взрослых, способных регулировать свое поведение, выросли в семьях, где родители были доброжелательны, но строги.

Последствия должны вытекать непосредственно из плохого поведения. Подростки обычно хорошо знают, какого наказания они заслуживают от родителей, и относятся к себе гораздо суровее, чем это делают взрослые. Один подросток вспоминает, как однажды он приехал домой на два часа позже, чем обещал. «Мама запретила мне смотреть телевизор в течение двух недель. Это привело меня в бешенство! Она должна была отобрать у меня автомашину на неделю, но только не говорите ей об этом».

Д: Иногда последствия, которые мы декларируем, бывают более неприятны для нас самих, чем для детей. Мы все помним, как в минуту гнева было объявлено о последствиях в истории с Диснейлендом, причем реализация обещания потребовала больше времени и сил, чем само поведение, его вызвавшее. Однажды в чудесный субботний день мой сын и его товарищ гонялись друг за другом по всему дому, громко и радостно крича. Рассердившись, я гаркнул: «Если крикнете еще раз, гулять не пойдете!» Конечно, они крикнули, и я, вместо того чтобы спокойно провести утро за чтением газеты на диване, был вынужден сидеть взаперти с двумя скучающими мальчишками, которые ходили и канючили, чтобы я с ними поиграл. Совсем не обязательно сразу же называть последствия. Обдумайте, что вы хотите сказать, а не заявляйте в запальчивости первое, что придет в голову, чтобы потом не сожалеть о сказанном.