Эволюция Социальных Систем - Игорь Бощенко

Читатель наверное понял, что речь идёт о Демократии нового типа, а наиболее начитанные даже знают как она называется, да, это делиберативная демократия. ПД-4 является демократией Сети, демократией диалога, демократией прямого взаимодействия КМч большого числа людей, при этом зародившаяся в таком взаимодействии ОКМ находится везде и нигде одновременно. Что же это за новая Демократия идущая на смену ПД-3 в виде представительской демократии?

Но вначале рассмотрим инструменты Власти.

III. Инструменты Власти.

В первой главе уже рассматривались вскользь такие инструменты Власти, как насилие и деньги. Но их на самом деле не два, а три. Третий инструмент Власти — Знания, в общем виде адекватная ОКМ. Я с большим удовольствием приведу две цитаты из книги Элвина Тоффлера «Метаморфозы Власти».

Самые распространенные предположения, касающиеся власти, по крайней мере в западной культуре, подразумевают, что она — вопрос количества. Но хотя некоторые из нас, это очевидно, обладают меньшей властью, чем другие, этот подход игнорирует то, что сейчас может быть важнейшим фактором из всех, — ее качество.

Власть бывает разного ранга и у некоторых ее видов, несомненно, низкая детонация. В горячих битвах, которые вскоре пронесутся по нашим школам, больницам, деловому миру, профсоюзам и правительствам, те, кто поймет «качество», получат стратегическое преимущество.

Не подлежит сомнению, что насилие — воплощенное в ноже уличного грабителя или ядерной ракете — может дать пугающие результаты. Тень насилия, или силы, запечатленная в законе, стоит за каждым действием правительства, и, в итоге, любое правительство полагается на солдат и полицию в деле придания силы своей воле. Эта вездесущая и необходимая угроза официального насилия в обществе помогает поддерживать систему в рабочем состоянии, обеспечивая рядовые контракты в области бизнеса применением силы или угрозой такового, снижая уровень преступности, создавая механизм для мирного решения разногласий. Парадоксально, но эта завуалированная угроза насилия дает возможность сделать ежедневную жизнь ненасильственной.

Но насилие в целом наталкивается на серьезные препятствия. Прежде всего оно подстрекает нас носить с собой баллончик с «мейсом»[19] или запускать гонку вооружений, которая увеличивает степень риска для всех. Даже когда оно «срабатывает», насилие порождает сопротивление. Жертвы и уцелевшие ждут первого удобного случая, чтобы нанести ответный удар.

Главная слабость грубой силы кроется в ее абсолютной негибкости. Насилие может быть использовано лишь для наказания. Если быть кратким, оно — низкокачественная власть.

Богатство — более удобный инструмент власти. Сила толстого бумажника значительно многостороннее. Вместо просто запугивания или наказания он может предложить превосходно градуированные награды — выплаты и вознаграждения деньгами или чем-то подобным. Богатство может использоваться как в позитивном, так и в негативном плане. Оно, следовательно, значительно гибче силы. Богатство — власть среднего качества.

Однако самую высококачественную власть дает применение знаний. Актер Шон Коннери в кинофильме, действие которого разворачивается на Кубе в период диктатуры Батисты, играет британского наемника. В одной незабываемой сцене военачальник тирана говорит: «Майор, назовите ваше любимое оружие, и я вам его предоставлю». На что Коннери отвечает: «Мозги».

Власть высокого качества — это не просто возможность дать затрещину. Не просто возможность сделать по-своему, принудить других делать то, что хочется вам, даже если они предпочитают иное. Высококачественная власть предполагает значительно большее. Она предполагает эффективность — достижение цели с минимальными источниками власти. Знания часто могут использоваться для того, чтобы заставить другую сторону полюбить вашу последовательность операций при выполнении действия. Они могут даже убедить человека в том, что он сам придумал эту последовательность.

Следовательно, именно знание — самое многостороннее из трех основных источников управления в обществе — производит то, что высшие военные чины в Пентагоне любят называть «самым главным оружием рядового». Оно может быть применено для наказания, вознаграждения, убеждения и даже изменения. Оно может превратить врага в союзника. Лучше всего то, что, обладая верными знаниями, можно, в первую очередь, обойти нежелательные ситуации, а также избежать излишних трат сил и средств.[20]

Суть в том, что во время промышленной революции верхние слои общества перестали полагаться, как это было изначально, на низкокачественную власть, даваемую силой, и перешли к власти среднего качества, предоставляемой деньгами.

Деньги не могут дать немедленного результата, как кулак в зубы или пистолет под ребро. Но по причине того, что они могут быть применены и для вознаграждения, и для наказания, деньги — более многогранный, гибкий инструмент власти, особенно когда конечная угроза насилия остается на месте.

Деньги не могли стать основным рычагом управления в обществе раньше, поскольку подавляющее большинство человечества не было частью денежной системы. Крестьяне доиндустриального века сами обеспечивали себя продуктами питания, одеждой и крышей над головой. Но по мере того как заводы заменили фермы, люди перестали сами выращивать себе еду и их выживание стало зависеть от денег. Эта всеобщая зависимость от денежной системы как отличная от самообеспечения трансформировала все властные взаимоотношения.

Насилие, как мы увидели, не исчезло. Но его формы и функция претерпели изменения, поскольку деньги стали главной мотивацией для рабочей силы и основным орудием управления в обществе на три индустриальных столетия.

Именно этим объясняется, почему и социалистическое, и капиталистическое общества «фабричных труб» оказались в большей степени скупыми и стяжательскими, одержимыми деньгами, чем значительно более бедные доиндустриальные культуры. Жадность, без сомнения, уходит в прошлое. Но именно индустриализм вывел деньги на первое место среди инструментов власти.[21]

Как видно из двух приведенных цитат все три типа инструмента Власти преследуют одну и ту же цель, принудить социум к действиям в рамках ОКМ элиты. Т.е. формализуя, мы приходим к тому, что функция Власти сводится к навязыванию социуму своей ОКМ и принуждению к определённым действиям в рамках этой ОКМ. В общем виде власть кого либо, над кем либо, это навязывание КМч управляющего управляемому. При этом управляющий может использовать три инструмента воздействия на КМч управляемого.

Насилие по отношению к управляемому производит в КМч управляемого изменения, которые будучи учтены, приводят к прекращению насилия. В результате ОКМ управляемого изменяется, в ней появляется сегмент, который фиксирует угрозу насилия в случае не выполнения или выполнения каких либо действий. Причём следует заметить, что один управляемый может передать этот сегмент своей КМч другому управляемому. Демонстративные наказания и демонстративные казни это один из способов массового влияния на КМч управляемых.

Как совершенно очевидно Насилие как инструмент Власти преобладал в эпоху массового распространения СУ-2 и ПД-2. Этот инструмент был наиболее прост и не требовал наличия сложной КМч у управляющего. Нарастание сложности социума вынудила использовать более сложный инструмент, деньги.

Экономическое принуждение более поздний инструмент воздействия на КМч для изменения её в заданном направлении. Фактически этот инструмент стал доминировать с приходом СУ-3 и ПД-3. Насилие никуда не исчезло, но оно уступило значительную часть своей сферы экономическому принуждению. Экономическое принуждение является своего рода платой за формирование того или иного сегмента КМч побуждающей управляемого к определённым действиям выгодным и отвечающим интересам КМч управляющего. Т.е. в сфере оперирования когнитивными моделями мы видим появление торговой этики, когда принятие определенной КМч оплачивается ресурсами. В этой связи краеугольным камнем управления и навязывания своей КМч является наличие значительных ресурсов пригодных к торговым транзакциям. Наличие большого количества денег, или того, что ими считается, даёт обладателю этого ресурса сразу большие возможности по навязыванию своей КМч и более полному представлению её в ОКМ социума. Вот откуда и выражение «Деньги правят миром». Здесь следует сделать оговорку, что это справедливо для так называемого капиталистического общества, в котором признаётся право на значительные капиталы и частную собственность. В социалистических странах типа СССР механизм был несколько сложней, в нём присутствовали в равной степени все три инструмента власти. Насилие как уголовная статья за тунеядство, экономическое принуждение через заработную плату и систему распределения и имелась значительная часть третьего инструмента в виде идеологии, т.е. Знания. «Кодекс строителя коммунизма» по сути, был инструментом прямого навязывания ОКМ. С этой точки зрения СССР был более передовой социальной структурой, так как в нём использовался внеэкономический и не силовой способ прямого воздействия на КМч. Все эти товарищеские суды, месткомы и другие структуры фактически напрямую воздействовали на КМч без инструментов посредников. Всё ограничивалось прямой передачей символов, изменяющих КМч. Собственно именно в этой плоскости лежали принципиальные структурные различия социалистической и капиталистической системы.