Заклинатель четырёх стихий (СИ) - Шатров Дмитрий

Парня передёрнуло только от предположения, что он будет приятельствовать с живой машиной для убийства. Иной раз от обычной собаки не знаешь, чего ждать, чего уж о воплощённом кошмаре говорить. Но вскоре вкусная еда подровняла эмоциональный фон, а когда дело дошло до жареного мяса, Эдик уже воспринимал шипохвоста, как домашнего питомца. Полезного к тому же. Парень даже кличку переименовал на свой лад, перекрестив зверя в Ваську. Правда, пока только про себя.

И всё равно филиал дурдома получается. Для острых стадий и особо буйных проявлений душевных болезней. Очень похоже.

Насытившись, Эдик почувствовал себя гораздо лучше. Как физически, так и морально. А после того как Аларок налил ему травяного чая, предварительно уронив в него две крупинки мелкокристаллического порошка, энергия начала переполнять организм. Боль ушла, будто её и не было вовсе, голова прояснилась, настроение взлетело на недосягаемую высоту. Вновь стало хотеться куда-то идти и чего-то делать. Жаждой деятельности такое состояние называется. Хотя, возможно, в этом мог и Аларок подсобить своим зельем. Эдик начал подозревать, что его спаситель не просто умелый боевик и искатель приключений. Чародей-самоучка как минимум, а то и круче.

После завтрака занялись вчерашними ранами парня. Признаков воспаления, к счастью, не обнаружилось, но в этом случае лучше перестраховаться. Порезы и царапины промыли какой-то едкой дрянью из пробирки и наложили свежие повязки. Пришла пора собираться. Аларок седлал шипохвоста, а Эдик сворачивал лагерь, укладывая вещи в седельные сумки. Василёк взбрыкивал и периодически пытался забодать хозяина. У зверя тоже было хорошее настроение. Все живы, здоровы, светило солнце. Чего ещё нужно для счастья. Атмосфера царила приподнятая. Наконец, последний ремень был увязан, сумки застёгнуты, и Эдик взгромоздился позади Аларока.

Само путешествие было непередаваемым. Причём в крайне нехорошем смысле этого выражения. Обитателю мира, где прочно обосновались двигатель внутреннего сгорания, радиальные шины и девяносто пятый бензин, трудно получить удовольствие от верховой поездки. Для этого нужно быть большим любителем такого времяпрепровождения. Эдик любителем не был. Поэтому у него вскоре затекли пальцы рук — с такой силой он вцепился в своего попутчика.

Впрочем, представлять, что маршрут путешественников проходил только лишь по горным кручам и нагромождениям камней, было бы неправильно. Конечно, без таких участков не обходилось. Но были отдельные отрезки дороги, когда не приходилось прикидывать, какое расстояние пролетишь, если вдруг сорвёшься вниз. Встречались горные долины, отвоевавшие себе место среди скал. Отлогие склоны, поросшие лесом. Мелкие речки с ровными берегами. Пейзаж вокруг менялся регулярно, периодически позволяя шипохвосту идти размеренной рысью. В такие моменты спутники разговаривали. Эдик задавал вопросы на интересующие его темы, а Аларок на них немногословно отвечал.

— Аларок, скажи, ты маг?

— Маг.

— А насколько сильный?

— Магистр.

— Ого, — из Свитка Нечаянного Знания Эдик был в курсе, что это высшее звание у местных чародеев и абы кому его не присваивают. — А куда мы едем, магистр?

— Ко мне. У меня пещера недалеко от Сонного ущелья.

— Пещера? Ты что, отшельник?

— Получается да, — Аларок явно не желал развивать эту тему

— Как-то неправильно получается. Если ты маг, а тем более, магистр, то должен бороться с бедами, обрушившимися на Аркенсейл, а не сидеть у чёрта на куличках в гордом одиночестве, — не унимался Эдик, — я так понимаю.

— Я и борюсь, — усмехнулся Аларок. — Только сам по себе. Давай я тебе позже всё расскажу, когда доберёмся.

Эдик даже кивнуть в ответ не успел. Следующие тридцать минут ему пришлось молчать, потому что все силы уходили на то, чтобы не свалиться. Шипохвост полез вверх по крутому откосу, а потом скакал галопом по осыпающейся под ногами гряде. Да ещё и неглубокие расщелины с ходу перепрыгивал. Какой заряд бодрости получил парень, могут представить только избранные, кому посчастливилось ехать вдвоём на одной лошади. Причём те, кто был вторым номером — наиболее полно. Через очень короткое время начинает казаться, что тебя бьют доской по жопе. Широкой и плашмя. Совершенно при этом не жалея. И ни увернуться, ни смягчить удар нельзя. Потому что ни стремян под ногами, ни седла, ни уздечки в руках. Всей опоры — корпус впереди сидящего, и больше ничего. Даже материться приходится сквозь стиснутые зубы. Чтобы язык не откусить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После того как зубодробительная тряска закончилась, Эдику понадобилось ещё минут десять, чтобы перевести дух и немного прийти в себя. А когда пришёл, то снова принялся донимать спутника своими вопросами.

— Аларок, а ты же меня неслучайно спас?

— Неслучайно.

— А зачем?

— Вот неугомонный, сказал же, позже всё расскажу.

— И всё-таки?

— Потерпи немного.

— Ну хоть в двух словах.

В конце концов, Эдик достал Аларока, как осёл — Шрека в одноимённом мультфильме. Пришлось останавливаться, чтобы унять разбушевавшееся любопытство парня. Да и сам по себе небольшой привал напрашивался. Хотя бы потому, что спина у Эдика гудела, задница нещадно болела, а сам он был похож на татаро-монгольского захватчика. Потому что его ноги приобрели очертания колеса. Ну и четыре часа, проведённые в дороге, тоже нужно принять во внимание.

Расположились в небольшом сосновом перелеске у начала широкой долины между двумя хребтами. Тень деревьев давала защиту от летней жары, а на подушке из опавшей хвои было удобно лежать. Лагерь разбивать не стали. Дольше возиться. Немного отдышаться можно и без этого. Полчаса — более чем достаточно. Лёгкий ветерок разгонял назойливое комарьё, атмосфера благоприятствовала для беседы. Аларок отхлебнул воды из фляги и заговорил.

— Чтобы тебе стало понятно, придётся немного рассказать, как работает магия этого мира. Вопросы задашь потом. По большому счёту магический субстрат можно разделить на две основные группы. Первая — это стихийная энергия, она является неотъемлемой частью природы. Огонь, вода, земля и воздух. Всего четыре. Вторая — это рукотворная магия, она обусловлена наличием в атмосфере некоей субстанции. Мы называем её Эфиром. Работать с ней могут лишь те, у кого обнаруживается способность чувствовать Эфир. За счёт него и проявляется волшебный эффект заклинаний. Артефакты, свитки, магические формулы, алхимические зелья, руны, знаки, письмена, всё это помогает чародею воздействовать на Эфир, чтобы получить результат. И, чем сложнее волшебство, тем дольше его нужно готовить. Со стихийной же энергией наоборот. Она практически мгновенно работает, и активировать её относительно несложно. Вот только маги могут взаимодействовать лишь с малой толикой этой энергии и лишь с самыми элементарными её проявлениями. Иначе чародея просто выжжет энергетический поток.

— Вот оно что, — кивнул Эдик с донельзя глубокомысленным видом.

Теперь стало понятно, почему орденский маг так долго возился со своими заклинаниями, а огненный шар выпустил практически мгновенно. Аларок с укоризной посмотрел на парня, дождался от него извиняющегося жеста и продолжил.

— Наши маги стараются не иметь дела со стихиями, потому что это ослабляет их чувствительность к Эфиру. Применяются лишь самые маломощные заклинания и в самых крайних случаях. Теперь дальше. Когда произошла Катастрофа и порталы сошли с ума, я заметил, что у провалившихся из других миров людей встречается предрасположенность к стихиям. Не у всех, только у некоторых, но это бесспорный факт. И я сформировал теорию с подробными выкладками, как обучить сильного стихийного мага из пришлых. Но к сожалению, коллеги восприняли эту теорию в штыки. Причём настолько, что меня объявили схизматиком и отщепенцем. Пришлось бросить всё и уйти в безлюдные горы. И здесь уже работать над своей теорией.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Очень печальная история, — снова не утерпел Эдик. — Но это до сих пор не объясняет, почему ты сорвался за тридевять земель, чтобы меня спасти.