Король-Наёмник. Кровь Ларингии - Городчиков Илья

class="p1">Что же до рисунка… Он был исполнен достаточно грубо, но сюжет был вполне понятен. На плите была высечена скала, которая была разрублена надвое, а из неё выходил высокий человек с длинными конечностями и огромным глазом заместо головы. Этот глаз, не смотря на плохое исполнение, казалось, будто смотрел прямо в душу и следил за тобой, где бы ты не находился. От плиты веяло каким-то мертвецким холодом, цепенящим не только тело, но и сознание. Картинка перед глазами размывалась и наваждение всё больше поглощало меня. Не было не мыслей, ни звуков. Ничего. Я протянул руку вперёд, желая коснуться завораживающего глаза, но тут меня резко рванули за плечо.

Зрение через несколько мгновений вновь вернуло себе чёткость, и я увидел стоящего рядом Фабриса, тоже смотрящего на выбитую картину. Он был недоволен и медленно мотал головой из стороны в сторону, покусывая высохшие губы.

- Рождение Серого Бога. «И родился он, и разверзлось небо, а земля разошлась. И вышел он из горы великой, и узрел наш мир ужасный. Теперь только гнев его и страшный суд может нас спасти.» - проникновенным голосом проговорил Фабрис, не отрывая от картины взгляда, - Четвёртый стих из книги Граессо. – перехватив мой непонимающий взгляд, лекарь дополнил, - Если хочешь побеждать, то нужно знать своего врага.

- Мужики, мы тут за добычей вообще-то. - окрикнул нас Бернд и голос его отразился от стен пещеры.

И командир был прав. Сколько бы не прошло лет с момента зарождения вселенной и начала первых войн, но любовь к мародёрству из воинов выветрить просто невозможно. К тому же, чутьё Бернда его в очередной раз не подвело и в этом странном месте и вправду оказалось много чего ценного. Похоже, что местные культисты стаскивали в эту пещеру абсолютно, всё что могло представлять хоть какую-то цену, из-за чего казалось, что это не место поклонения, а обычный склад. Всем этим и заинтересовался отряд.

Обыскивали склад мы несколько часов подряд и теперь я чувствовал себя работником склада, а не суровым наёмником. Однако, всё что мы нашли, в теории могло принести крайне много барыша, ради которого мы сюда и пробрались по трупам. Что удивительно, дак это то что мы практически не нашли монет, которые, судя по оплате нашего предыдущего контракта, здесь были в изрядном количестве. По большей части нашей добычей послужили различные товары, на сбыт которых потребуются время. Среди полученных вещей были: меха, окрашенные ткани, обувка, одеяла, различная посуда, хозяйственные инструменты, великое множество различной еды и алкоголя, разлитого в разную тару. Что особенно меня поразило, так это несколько сложенных друг на друга кругов соли, каждый из которых в диаметре был не меньше предплечья взрослого мужчины, а по весу был не меньше пяти килограмм. Если в моё время соль была самой простой специей и доступна почти всем людям по бросовой цене, то в средневековье порядка тридцати килограмм чистой соли было целым богатством. Она была нужна для консервации продуктов и без неё, например, было невозможно сохранить ту же рыбу больше чем на несколько дней. Та же венецианская республика богатела в первую очередь за счёт торговли солью, добычу которой осуществляли в Египте и Алжире. Одной только этой солью можно было расплатиться за всю нашу работу этой ночью.

Последнее что привлекло меня и товарищей, так это сундук, наполненный различными предметами религиозной направленности. По большей части это были выполненные из не самого качественного серебра квадраты, заключённые в круг. Да, в производстве они были гораздо сложнее, нежели привычные мне кресты. И всё же, они явно были добыты не из самых богатых, наверняка даже из деревенских церквей и монастырей. Хоть эти круги и были сделаны не без излишнего пафоса и драгоценных камней, но для нас это было плюсом.

- Мы их куда? Церковникам отдадим? – спросил я, кивком головы указывая на сундук с драгоценностями.

Все бойцы в очередной раз посмотрели на меня, словно на умалишённого. Зеф даже покрутил пальцем у виска и теперь я осознал, что не так уж и сильно здесь опасаются церкви, не смотря на всю ту силу, которую она сосредоточила в своих священных руках. Впрочем, это средневековье и против церкви здесь выступали полноценные армии.

Не вникнув в тонкую любовь к мародёрству, я поднялся наверх, наблюдая за испуганными рабами, которых ещё никто не собирался освобождать. На улице было гораздо свежее и не воняло тяжёлым запахом крови, который мне уже значительно надоел за время битвы за шахту. Они собрались в кучку, стиснувшись как можно более плотно и стараясь не отсвечивать перед наблюдающими за ними новоиспечёнными наёмниками. Они даже не пытались освободить себя сами, не смотря на множество валяющегося на верхнем уровне шахты оружия. Я присмотрелся и заметил, что среди пленников были замечены раненные. Мне стало их жалко, и я уже хотел было спуститься вниз за Фабрисом, но мужчина был уже тут как тут, на ходу распахивая свою большую кожаную сумку со склянками и травами, коих он всегда держал в достатке.

Наёмники наконец собрали всё нужное только к моменту рассвета, когда я уже активно зевал, сидя перед большим костром вместе с пленниками, которые теперь уже не выглядели такими испуганными, как несколько часов назад, завидев наш многочисленный отряд. Что удивительно, так это то, что за всю ночь к нам не прибыл не один из оставшихся отрядов сектантов. Хотя, я был не уверен, что они вообще где-то остались.

К счастью, с этими самыми фанатиками, а точнее их мёртвыми телами и телами боевых товарищей, самому мне не пришлось возиться. Рабы, которые теперь чувствовали себя куда как лучше, ведь Бернд приказал им раздать часть отобранной у серобожников еды, с радостью вызвались сложить все тела в одну кучу и закидать ту наиболее горючими материалами. Этот приказ был исполнен всё также быстро и теперь пирамида из трупов у стенки шахты был закрыт смесью опилок и высушенной соломы из дранных лежанок пленников, которые им больше уже не понадобятся.

В конце концов, всех здоровых людей нагрузили хабаром на максимум и мы отправились обратно в город, даже забрав с собой раненных и подпалив ту пирамиду с трупами, костёр от которой быстро занялся и начал чадить чёрным дымом. Мне это показалось очень мудрым решением, ведь любой труп, будь это тело животного или человека, мог вызвать если не эпидемию, то точно не самое приятное заболевание, а сожжение тел — это сейчас единственное