Студия "Боливар" - Радов Анатолий Анатольевич

Поспав какое-то время, я ещё успел поразмышлять о том мире, пока наконец пришло время света.

Я быстро поднялся и огляделся. Деревня выглядела абсолютно безжизненно. Никто пока не выходил из своих шалашей, не спешил вырваться из снов и улыбнуться новому утру, впрочем куда-то спешить здесь глупо. Развлечений, кроме охоты на крыс, больше по всей видимости нет и в помине. Ну, если не считать дурацкие религиозные мессы. А если учитывать бессмертие, то это и правильно — валяться на траве и ничего не делать. Бог, наверное, тоже валяется на каком-нибудь облаке туманности, да безразлично смотрит на созданную им Вселенную.

Но я не Бог. Я жалкий придурок, возжелавший добиться своего, не взирая на всю тупость происходящего. Не взирая на нереальность появления режиссёра посреди ночи. Не взирая на то, что и не актёр я в принципе. Ведь если человек к примеру хочет стать писателем, но ничего не пишет, разве он уже есть то, чего хочет? Фигня, короче.

Прогулявшись туда-сюда для того, чтобы согреться, я присел недалеко от крайнего левого шалаша, и стал терпеливо ждать, когда хоть кто-нибудь появится.

18

И дождался. Первой из своего логовища выскочила сумасшедшая бабка. Она несколько минут прыгала вокруг шалаша, видимо разгоняя старую кровь, а потом, подмигнув мне, рванула в лес.

По ходу приспичило, подумал я и принялся ждать дальше. Мне не терпелось увидеться с Алиной, но идти к ней самому желания не было. Вдруг такая бесцеремонность настроит её против меня? И тогда, я даже не знаю, с кем мне вообще здесь заводить дружбу?

Вторым появился Михаил. Он вылез, похожий на медведя-шатуна, взъерошенный и заспанный. Потянувшись, он безразлично посмотрел в мою сторону, и  вслед за бабкой захромал к лесу. Минут через пятнадцать появилась Алина.

Я напряжённо смотрел на неё, надеясь на какой-нибудь знак, на какой-нибудь намёк в зелёных глазах, но она даже не взглянула в мою сторону. Она подняла взгляд вверх и принялась смотреть в пасмурное небо, словно ожидая увидеть солнце. Я невольно повторил её движение, хотя ещё ни разу на этом небе солнца не видел. Его просто здесь нет, я уже принимал это, как факт.

Потом она медленно опустила голову и долго вглядывалась в сторону леса, а мне вдруг подумалось о единорогах. Помню, читал где-то, что они теряют голову от вида красивых женщин и безропотно покоряются им. А в это время хитрые охотники, спрятавшиеся неподалёку, мочат редкое животное. Чё то я уже совсем гоню, подумал я. Какое на хрен редкое? Его вообще не существует. Хотя... Если существует Боливар и мерзкие луговые черви, то чего ещё можно ожидать?

Всего что угодно, даже появления Инри. Я думал, что этот костлявый гуру обычно спит как минимум до обеда, но он словно почувствовав лажу, встал ни свет ни заря. Его колкие, увеличенные толстыми очками глаза, проткнули меня, как рог фэнтезийной лошадки, о которой я как раз ненавязчиво размышлял. Он замахал мне рукой, и я поднявшись, поплёлся к его большому шалашу. Краем глаза я наблюдал за Алиной. Она, всё ещё не удостоив меня и одним полу-взглядом, мягко повернулась на носочках, и засеменила на луг.

Я подошёл к Инри. Он неприятно улыбался.

— Извини — заговорил он своим слабым голосом — Я вчера совсем забыл о тебе. Ты будешь жить в шалаше Лизы.

— Это который? — спросил я, как можно безразличнее.

— Иди за мной — буркнул он.

Я шёл за ним, и это было не плохо. Он не видел моего взгляда, разве только если  не научился смотреть затылком, и я беспрепятственно наблюдал за девушкой. Она вышла на луг, прошла по нему метров пятьдесят, и принялась увлечённо собирать траву, которую Инри назвал вчера приправой. Интересно, а сам он жрёт сырое мясо? Или жарит втихаря? Чёрт! — осенило меня — Он, наверное, в лес ходит для того, чтобы жарить, а всем втирает, что молиться туда шастает. Запросто же может быть. 

Мы подошли к шалашу, второму от края, в противоположной стороне от жилища Алины. Интересно, а если бы шалаш Лизы был возле шалаша Алины, как бы он тогда поступил? Небось, заставил бы кого-нибудь меняться. Но всё же повод для радости был. Моё новое место было далеко и от бабкиного. Что-то мне  совсем не хотелось  поселиться рядом с этой полоумной, мало ли что ей ночью в голову может взбрести.

Инри наклонившись исчез внутри шалаша, я влез вслед за ним.

— Здесь кой-какие её вещи остались — сказал Инри, поднимая с пола маленькую куклу сделанную из жёлтой, высохшей  травы.

— Алина делала? — спросил я.

Он несколько раз недовольно кашлянул.

— Нет — последовал за кашлем напряжённый ответ — А что, тебе интересно это знать?

— Да нет, просто подумал,  кто ещё может сделать?

— Куклу делал Мик.

Я удивлённо хмыкнул.

— Алекс сказал, что Лизу сюда заманили именно куклами — я внимательно посмотрел на Инри, следя за его реакцией — А ты как здесь?

— Я же у тебя не спрашиваю, как ты здесь — скривившись ответил Инри.

— Ладно, мне просто интересно.

— Много будешь знать, скоро состаришься.

— Здесь-то? — улыбаясь, спросил я.

— Я не правильно выразился. Умрёшь быстро — вот как правильно — его глаза сверкнули за стёклами очков.

— У-у — протянул я — А мне сказали, что здесь все любят друг друга. Жаль. Снова обманули.

— Не будешь лезть куда не надо, будут любить.

Он прополз мимо меня и выскочил из шалаша. Я услышал торопливые шаги. Инри быстро уходил.

Я его снова достал, понял я. Надо бы поаккуратней, а то мне уже в следующее время тьмы голову открутят.

Я выглянул из своей новой халупки. Инри уже не было. Тогда я выполз наружу и осмотрелся. Инри не было нигде. Наверное, давно в своём шалаше, подумал я, и направился к лугу.

Но, сделав несколько шагов, услышал сзади себя одновременно и хриплый, и взвизгивающий голос.

— Куда это вы, молодой человек? А куда это, а?

Я остановился и резко обернулся. Передо мной, полу-согнувшись, стояла бабка. Откуда она взялась, было не понятно. Может, она уже тогда, когда мы шли с Инри, ползком пробиралась позади шалашей? А когда мы разговаривали, сидела снаружи, приставив ладони к ушам.

— Чего тебе? — холодно спросил я.

Её правый глаз хитро прищурился, а левый стал похож на искусственный. Она поправила платок.

— Ну уж чего тебе. Я просто. Просто шла, и тебя увидала. Дай думаю спрошу, а куда это ты, далече?

— Поссать — бесцеремонно буркнул я, начиная понимать, что бабку ко мне скорее всего приставил Инри, и отвязаться от неё будет нелегко.

— Пописать захотел? — бабка потерла свой острый нос — Ну это в лес, в лес надо. Чего ж на луг-то идти?

— В лесу крысы — попытался отмазаться я.

— Туточки нету — бабка замахала костлявой рукой прямо у меня перед лицом — Они дальше, крысы эти, туда, туда дальше, в чащобе самой. А туточки нету.

— Бабуля, дай мне нужду спокойно справить — проговорил я, нахмурившись.

— Ой грозный какой, ой страх — она отшатнулась — Да иди. Иди с богом, шоб тебя.

Я развернулся и быстро зашагал к лугу. Сзади не отставая полубегом неслась бабка.

— Вот же карга — ругнулся я шёпотом.

— Ну, уж, и карга — ответила бабка.

А со слухом у неё полный порядок, понял я. И поняв это, остановился.

Идти к Алине сейчас было глупо. Бабка всё равно не отстанет. А даже если отстанет, сразу же донесёт Инри. Чёрт!

Я развернулся, и чуть не сбив старуху, зашагал к лесу.

— Ну, вот. Вот и правильно. В лес надо, в лес. Мы все в лес ходим. А на лугу-то что? На лугу ж видно всё. Срам, срам — затараторила бабка.

И когда я подошёл к лесу, она остановилась. Я ещё какое-то время слышал за спиной её бормотание, но пройдя метров десять, перестал его различать. Бабка в лес за мной не попрётся. Зачем? Алина на лугу, в другой стороне, задание Инри она выполнила. Не подпустила меня к ней. Значит, по лесу я могу бродить один.

Пройдя ещё немного, я остановился. А нельзя ли как-нибудь лесом обойти?