Моя капитанша (СИ) - "Elza Mars"

— Моя мама не разрешает мне краситься! — вдруг раздался голос Тары.

Это заявление вызвало общий смех, и Тара была окончательно признана маменькиной дочкой.

— Вы всегда без макияжа или это лишь для съёмок? — обратилась Дебора к капитанше.

— Нет, съёмки тут роли не играют. Я пользуюсь косметикой много лет.

— Я не могу представить вас в макияже. Интересно, как вы будете выглядеть? — с любопытством спросила Дебора.

— В макияже? Думаю, потрясающе. Тушь, тени, подводка, румяна, помада…

— Что касается меня, — вступил в диалог Кай, — я вообще не понимаю, для чего девушки марафетятся. Надеюсь, меня то не будут размалёвывать на съёмках? Вот моя подруга никогда не красит лицо. Она считает, что косметика быстрее состаривает кожу и вредна. А ты считаешь так же? — обратился единственный моряк мужского пола в коллективе к Деборе.

— Не знаю. Я крашусь для выступлений и не замечаю никакого преждевременного старения.

— Нет, я говорю вообще о всех девушках!

Дебора вновь внимательно на всех поглядела: морячки молчали, ожидая её приговора.

Заметив, что Тео с интересом следит за ней, Дебора смутилась и сказала:

— Мне кажется, что всё зависит от типа кожи…

Раздался взрыв смеха, и в её адрес посыпались насмешки по поводу её тактичности. Дебора также весело смеялась вместе с ними, пока кто-то не сменил тему беседы. Дебора опять погрузилась в собственные мысли. Независимо от её воли они снова были обращены к особе, сидевшей возле. После ужина капитанша ушла и больше в кают-компанию не пришла. Дебора играла со свободными от вахты морячками в карты, только уже не на деньги. Остаток вечера проходил скучно, и Дебора, сославшись на усталость, ушла в свою каюту и улеглась спать.

***

Утро началось с проблем стирки.

Большинство членов команды носили <<форменные>> полосатые футболки и юбки.

Но Тео и Джи щеголяли в белых отглаженных брюках, в пиджаках того же цвета с длинными рукавами и погонами на плечах, на которые надевались знаки отличия. Та и другая надевали их по вечерам и во время стоянок. Если к этому прибавить белые носочки и белые туфли, то капитанша и её первая помощница выглядели очень нарядно.

Однако в то утро Тара, которой поручили выстирать и отгладить форму капитанши, положила её в стиральную машину, где уже лежали какие-то вещи. В результате белые брюки, блузки и носочки преобрели бледно-голубой цвет с тёмно-синими разводами. К тому же она гладила их так торопливо, что все складки были не на собственных местах. Тара пришла в дикий ужас и кинулась к Деборе.

— Погляди только! Я не могу отдать их Тео и Джи в таком виде! — горестно запричитала она, размахивая перед лицом брюнетки испорченной блузкой капитанши.

— Ты должна была стирать их отдельно.

— Я так и сделала! Только не заметила, что в стиральной машине кто-то забыл синее полотенце…

Тара смотрела на Дебору виноватыми глазами ребёнка, нечаянно сломавшего новую игрушку.

— Дебора! Помоги мне! Можно с этим что-либо сделать?! Завтра воскресная служба, и капитанше понадобится её белая форма. Господи, я погибла!

— Что ж, нужно выстирать опять. Только обязательно с хлоркой. И будь осторожна, а то совсем всё испортишь.

— Послушай, а ты не могла бы постирать всё вместо меня? Дебора, умоляю тебя! Ведь это я помогла тебе оказаться на корабле!

Лицо той окаменело.

— Да, ты и вправду мне помогла. Ладно, я выстираю всё это, и мы будем в расчёте. И больше не смей меня шантажировать, поняла?

Облегчённо вздохнув, Тара снова расплылась в улыбке:

— Благодарю! Ты — замечательная!

Она поцеловала Дебору в щеку, всучила полинявшие вещи и убежала, весело подпрыгивая.

— Да уж, женщины! — пробормотала Дебора, смотря ей вслед.

***

Было уже за полночь, когда форма капитанши и помощницы приняла прежний вид.

Оставалось лишь разнести её по каютам. Джи дежурила на палубе, поэтому Дебора оставила её форму в каюте. Однако капитанша находилась у себя, и это было очень некстати: Дебора ни за что не хотела выдавать Тару. Некоторое время она нерешительно топталась около каюты. В щели под дверью царила темнота: похоже, капитанша спала. Боже! Как бы её не разбудить! И вдруг она вспомнила, что с обратной стороны двери прибит крючок, Дебора видела его, когда наводила порядок в каюте. Выходит, нужно лишь немного приоткрыть дверь, просунуть руку и повесить на него одежду. Повернув ручку, брюнетка осторожно и слегка толкнула дверь. В каюте было не так уж темно. Отдёрнутые занавески позволяли лунному свету освещать фигуру спящей в койке женщины. Задержав дыхание, Дебора просунула руку в образовавшийся проём и попыталась нащупать крючок.

Только он был прибит далеко, и, чтобы до него дотянуться, нужно было войти в каюту.

Открыв дверь шире, Дебора на цыпочках и бесшумно проскользнула внутрь. Похоже, девушка задела выключатель, потому что в то же мгновение зажёгся свет. Сев на койку, Тео уставилась на ночную поситительницу.

Вскрикнув, Дебора повернулась к ней лицом.

— Какого дьявола вам тут нужно?! — взревела капитанша. — И что это за манера прокрадываться в чужие каюты, к тому же ночью?

— Извините! Я не хотела будить вас.

Дебора отступала к двери, сжимая двумя руками вещи и смотря на Тео полными страха глазами.

— Остановитесь! — Властный голос заставил Дебору замереть на месте. — Зайдите и прикройте дверь, — раздалась новая команда. Только тут Тео сообразила, что сидит перед девушкой полуголая. — Отвернитесь!

Дебора спешно отвернулась, и за её спиной послышалось какое-то шевеление.

Потом опять раздался голос капитанши:

— Теперь можете повернуться.

Она уже успела натянуть бюстгальтер с застёжкой впереди. Её кожа была гладкой, а грудь объёмной. Свет лампы высвечивал мускулы на её руках и атлетических плечах.

— Так. И что же вы делаете тут ночью, в темноте, тайком забравшись в мою каюту? — сурово повторила Тео.

Дебора вытянула вперёд трясущуюся руку с вещами.

— Я принесла вашу форму… Она постирана и поглажена…

— Почему вы? Тара должна была этим заняться!

— Да… Только Тара… Она сейчас занята и вот… Я принесла.

— В такое время? Ночью?

— Понимаете, мы знали, что утром она вам понадобится.

Тео продолжала пристально глядеть на неё.

— Получается, Тара боялась разноса, если форма не будет готова к утру, и послала заместо себя вас? Да?

— Не так, чтобы. Она не в курсе, что я… — Дебора запнулась, вдруг поняв неловкость собственного положения. — Она ещё раньше просила меня принести форму, только я забыла. И вот теперь…

— Скорее всего, это она забыла, а вы сейчас пытаетесь выгородить её? — усмехнулась капитанша. — Да, у вас явная слабость к Таре. Хорошо, оставьте форму тут. Но на будущее учтите, что море научило меня бодрствовать и во сне. Поэтому не пытайтесь проникнуть сюда тайно. Я по-любому услышу. А теперь отправляйтесь к себе!

— Ладно. Извините! Д-доброй ночи!

Дебора выскочила из каюты капитанши и ринулась к себе. Быстро раздевшись, девушка легла в койку, только ещё долго ворочалась, пока сон не сморил её.

***

Следующим днём было воскресенье, и Тео отслужила молебен для всех желающих.

Служба не относилась к какой-то конкретной вере, и на ней присутствовало большинство членов экипажа, усмотревших в этой церемонии некоторое разнообразие в корабельной жизни. К тому же ещё утром распространился слух, что Тара испортила парадную форму капитанши. Теперь каждый хотел увидеть, появится ли капитанша во вчерашнем костюме или всё-таки рискнёт надеть форму бело-голубого цвета с синими разводами. И когда Тео вышла на палубу в своём белом отутюженном костюме, послышались удивлённые возгласы и даже разочарования. Она мигом отыскала среди собравшихся Дебору и остановила свой взгляд на ней дольше обычного, заставив ту покраснеть. Затем она взглянула на Тару, и на лице капитанши появилась усмешка Мефистофеля. Однако она ничего не сказала и начала службу. Дебора молитвенно склонила голову вместе со всеми и стояла, думая.