Одна птичка начирикала - Злата Иволга

class="p1">— Необязательно. Отомстить врагу можно более изобретательно. Например, сделать та, что Ворона казнили за убийство жены, которого он не совершал.

На этот раз Третьяк уже не мысленно закатил глаза. Мотив. Ничего не скажешь. Может, устроить Тура Светозаровича в местный театр? Там он найдет себя.

— Господарь, я дам вам ознакомиться со всеми материалами дела. ― Третьяк пригладил макушку. ― А ведь ваш почтенный Булат не просто так рвет кафтан и бороду за правду. Я прав?

Тур смутился.

— Не хочу пересказывать сплетни, но ваша правда. В столице говорят, что Булат подыскал сыну прекрасную партию ― богатую боярыню.

— Жаль, что не саму княжну, ― буркнул Третьяк. ― И слухи о темном прошлом жениха помешают всем брачным замыслам. Да уж, нелегко вашему Булату, ничего не скажешь. Интересно, а почему блестящая партия образовалась именно сейчас? Ведь убитая Чернава служила в театре. Нельзя сказать, что подходящая жена для сына успешного человека.

— Об этом я не думал, ― живо откликнулся Тур. ― Но Ворон мог жениться и по любви.

Третьяк поморщился. Теперь-то Булат, стоящий на пороге личного дворянства, подрежет романтичному отпрыску крылышки. Если тот не окажется душегубом, конечно. Тогда прощай знатная девица.

— Вот что, господарь, ― вздохнул Третьяк. ― Я покажу вам то, что мы нашли на месте преступления. Наверное, в столичных отделениях эти вещи всегда помогают раскрыть правду. Но мне они ни о чем не говорят. А подозреваемых у нас всего два, с них можете и начать. И будьте готовы, что все ваше расследование сразу же пойдет наперекосяк. Народ у нас тут веселый.

***

Дружинник Лют Ярополков сын спал и видел чудесные сны. Там он женился на богатой боярыне, уехал в столицу и был представлен к княжескому двору. Его красавица жена кланялась великой княгине и целовала ей ручку, когда на самого Люта обрушился водопад ледяной воды. Он заорал и проснулся.

— Убирайся отсюда, пьяница! Налопался и валяется! Ни стыда, ни совести! Пошел вон, говорю, а то помоями угощу!

Лют вскочил и побежал, пытаясь одновременно понять, где он находится и что вообще происходит. Надо же было так некстати по дороге из кабака присесть отдохнуть на сваленные в кучу у какого-то дома мешки и заснуть. Хорошо, что стражей порядка поблизости не случилось.

Лют остановился и покрутил головой. Похоже, спал он долго, раз она не кружилась. А значит, сейчас должен быть уже или поздний вечер, или ночь. Лют как мог привел себя порядок, подумал и хотел направиться домой, но потом подумал еще и повернул обратно к кабаку, потому как его начала мучить жажда.

Питейное заведение еще работало, хотя народу было мало. Лют не нашел никого из знакомых или сослуживцев, заплатил за квас и, вздохнув, присел ближе к раздаточному столу.

— Что ― отпуск дает о себе знать? ― ехидно поинтересовался сидящий рядом человек.

— Да, ― буркнул Лют. ― Еще немного, и он меня погубит.

Человек хмыкнул и уткнулся в бумаги, лежащие перед ним.

Лют прищурился. Он знал своего неожиданного собеседника. Это был сам хозяин кабака, которого гости видели не так уж и часто. И не только этого кабака, но еще и двух других в городе. Правда, те заведения были немного приличнее. Путята Воянов сын его звали и, надо сказать, побаивались. Поговаривали, что он недругов своих и тех, кто дела его портит, без разговоров сует в мешок и бросает в Черноградское озеро. Что, мол, много в озере жертв Путяты на дне почивает. Однако Лют не переходил дорожку Путяте, разве что потреблял его выпивку. Поэтому не сильно опасался озерного дна.

Дружинник допил свой квас и заказал еще кружку. Путята тем временем закончил возиться с бумагами. Он встал, потянулся, снова весело посмотрел на Люта и собирался что-то сказать, но его прервал подошедший половой.

— Я тут эта… слышал сегодня… ― начал он. ― В нашем отделении теперь столичный дознаватель какой-то. Собираются то дело на свет вытащить. Говорят, снова будут допрашивать, хозяин.

Лют краем глаза увидел, как Путята нахмурился. Нехорошо так нахмурился.

— К навьям тварям их всех. Толку-то, что из столицы приехал? Далековато теперь столица от него будет.

Путята отвернулся, схватил бумаги и быстрым шагом ушел прочь.

Лют, попивая квас, лениво размышлял, а не отправится ли этот неизвестный столичный дознаватель подкормить рыб в Черноградское озеро?

Следующий день застал совершенно трезвого Люта в гостях у брательницы Томилы. Требовалась помощь в подготовке пира по случаю годовщины ее свадьбы, и Лют поостерегся пить. Томила могла в приступе гнева и с лестницы спустить и вообще на пол города опозорить.

— Ах, Лют, ты опять опоздал, ― причитала брательница, быстро проводя его в дом. ― Распута отправился закупать бочки соленостей и рыбы и забрал с собой всех слуг-мужчин. А на нас размещение гостей. Я нарисовала, как расставить столы, скамьи и стулья. Вот, посмотри.

— Бочки? Вы собираетесь кормить весь город?

Томила посмотрела на него с видом оскорбленной добродетели.

— Надо поддерживать положение в обществе. Разве мы не одни из самых богатых людей в городе? Думаю, некоторые уважаемые господари и бояре тоже придут.

Лют вспомнил сгоревшую баню и все события, благодаря которым Томила получила наследство и счастливо вышла замуж. Прежний ее муж не сильно нравился Люту, но его арестовали за кражу и убийство и казнили.

Нынешний муж Томилы, купец Распута Нежданов сын, кроме хорошо идущих дел имел еще и способности к колдовству, и Лют немного его опасался. Впрочем, тот был человеком добрым и мягким и не любил выставлять напоказ необычные умения.

— А я кто? Бедный родственник? ― пробурчал Лют, с трудом двигая тяжелый стул.

— Бражкин ты родственник, ― укоризненно сказала Томила. ― Давно бы вылез из долгов, если бы не гулянки и выпивка.

Томила на свой лад заботилась о Люте, что чаще всего выражалось в попреках, хотя и не сказать, чтобы несправедливых. Их отцы были братьями-близнецами, и после смерти одного из них Лют и Томила росли в общей семье.

— Я сегодня не пил, между прочим. И вчера вечером пил только квас.

— Так я тебе и поверила, ― сквозь шуршание отозвалась Томила из угла, где стояли сундуки. ― Я пригласила пару богатых невест. Так что постарайся поменьше пить, а то опять опростоволосишься. Будь полюбезнее, позови кого-нибудь в приличный кабак или в театр.

Лют, пыхтя, таскал стулья и покорно слушал нравоучения брательницы.

— Театр… У нас один дружинник, Ворон зовут, был женат на ком-то оттуда. Так вот, не поверишь, Томила, где-то год назад ее убили прямо в доме. Помнится, как