Превыше соблазна - Мэри Маккол

Ричард встал и прошел к широкому окну.

– В том-то и дело. Похоже, брат Томас очень заботился о Хоксли, пока меня не было. Собрал для меня большой доход, и для себя – не меньший. К несчастью, арендаторам совсем ничего не осталось. В мое отсутствие он допустил много несправедливости по отношению к людям.

– Терпеть не могу лицемерных святош. Как ты узнал о его делах?

– Мег намекнула кое на что. Они явно были не рады меня видеть. Сначала я думал, это из-за того, что Элинор заболела, когда я оставил ее пять лет назад. – Ричард с силой потер шею. – Но потом стал проверять вместе с братом Томасом хозяйственные записи за последние пять лет и понял, в чем дело. Если смогу, я все исправлю. Все эти годы крестьяне жили просто ужасно. Во время праздника я объявлю это во всеуслышание. Кроме того, мне нельзя уезжать из Хоксли, разве что король потребует моего приезда. Сейчас я жду своих товарищей, с которыми бежал из Франции. Однако с каждой минутой надежда увидеть их живыми становится все призрачней. Боюсь, они попали в лапы инквизиции.

– Сколько их?

– Трое. Два брата – Алекс и Деймиен д'Ашби, а третий – Джон де Клифтон. Алекс – известный забияка, склонен к буйству. Во Франции мы оказались фактически для того, чтобы предать его суду за нарушение обета целомудрия. Думаю, что у него больше всего шансов благополучно добраться до Англии. – Ричард опустил глаза. – Тем не менее я здесь, но до сих пор не имею известий ни о нем, ни об остальных.

– Не отчаивайся, брат. Возможно, они передвигаются медленней из-за ранений или потому, что плохо знают местность.

– А возможно, их захватили французы до того, как они успели переправиться в Англию, – с болью закончил Ричард.

– Конечно, возможно, но давай надеяться на лучшее. С Божьей помощью ты скоро что-нибудь узнаешь о них.

На этих словах Брэдан замолчал надолго. Ричард с тревогой следил за братом. Брэдан задумался о чем-то серьезном. Брат всегда любил выяснить все до конца.

– Черт возьми, Брэдан! – Ричард прислонился к деревянной панели и сложил на груди руки. – Что у тебя на уме? Ты сейчас как легавая, загнавшая лису. Подозреваю, что эта лиса – я.

– С каких это пор ты стал таким проницательным?

Старший брат бросил на Ричарда острый взгляд. При этом он, неотрывно глядя на собеседника, опустил одну руку за спинку кресла, а другую положил на стол. Ричарда поразило то, что Брэдан бессознательно принял ту же позу, в которой часто сидел их отец в ту пору, когда сам Ричард был еще мальчишкой, а Брэдан, легкомысленный и бесстрашный, готовился к крестовому походу. Сейчас Брэдан заговорил обманчиво безразличным тоном:

– Итак, расскажи мне о Мег.

Хорошо, что Ричард уже допил свой эль, иначе бы он подавился.

– Что ты хочешь знать? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал так же бесстрастно, как голос брата.

На самом деле Ричард с удивлением заметил, что в нем возникло непроизвольное желание защитить Мег даже от такого, с виду совсем невинного, вмешательства Брэдана.

– Ну, во-первых, я не ожидал встретить дочь графа в захолустном замке, да еще практически в качестве прислуги. Ее прегрешение должно быть очень тяжелым, раз повлекло за собой подобное наказание. Тем не менее она показалась мне очень милой девушкой. По крайней мере первое впечатление именно такое. – Брэдан приподнял брони и вопросительно уставился на Ричарда: – Что ты о ней думаешь?

– Мне некогда было о ней думать, – соврал Ричард, но, похоже, не убедил Брэдана.

– Ну хорошо. А ты знаешь, в чем именно состоит этот, как она выразилась, недопустимый проступок?

Ричард стиснул зубы. О Господи, зачем Брэдан в него вцепился?

– Насколько мне известно, – как можно равнодушнее стал рассказывать он, – ее прегрешение связано с сердечными делами без благословения родителей. За это ее и сослали сюда. Мне кажется, с тех пор она обрела душевное равновесие, но ей явно довелось много страдать. На самом деле она и теперь еще страдает.

– Понятно, – протянул Брэдан, по-прежнему не сводя глаз с Ричарда. – Значит, можно сказать, что перед нами женщина, нуждающаяся в спасении?

Ричард молчал, стараясь справиться с уколом, который содержался в вопросе. Он не винил Брэдана, но тем не менее ощутил боль. Стараясь изобразить на лице улыбку, которая получилась несколько кривой, он заметил:

– На самом деле ты спрашиваешь, не похожа ли она на Элизабет или Элинор, ведь так?

Брэдан все не отводил упорного взгляда.

– Да, малыш, – наконец пробормотал он. – Я хочу знать именно это. Для твоей же пользы, не ради себя.

Ричард ответил не сразу. Перед его мысленным взором в который раз за сегодняшний день возникли тени прошлого. Элизабет… ее милая, невинная улыбка… они так смеялись, когда попали под теплый весенний ливень… то было время первой, юной любви… Он долго не мог заполнить пустоту, образовавшуюся, когда Элизабет исчезла. Она была похищена и попала в лапы старому распутнику – его дядюшке. Потом пришло горестное известие о смерти Элизабет в родах. Негодяй оказался виновен и в этом.

С тех пор прошло много времени, однако Брэдан прав. Тогда он хотел, нет, чувствовал, что обязан спасти Элизабет любой ценой. Жажда мести не утихла и после ее смерти. Ричард не успокоился, пока не уничтожил мерзавца, разрушившего жизнь Элизабет.

И все же Элизабет была не единственной женщиной в его жизни. Встретив Элинор, он опять встал на защиту слабых. Нежная, хрупкая Элинор, то светлая, то сумрачная, с ее мимолетными улыбками и такими же мимолетными слезами…

– Прости, что я воскрешаю старые тени… – мягко произнес Брэдан, прогоняя во мрак призраки былого. – Я спросил о Мег, надеясь удержать тебя. Ты всегда защищаешь тех, кто нуждается в помощи, особенно слабых женщин, но не стоит взваливать на себя еще одну ношу.

– Я это понимаю, Брэдан, – глухим голосом отвечал Ричард. – Понимаю и не виню тебя за эти слова. Но тебе нечего опасаться. Мег – сильная женщина. Возможно, в ней больше сил и терпения, чем даже во мне.

Брэдан продолжал в упор смотреть на брата. Ричард попытался ободряюще улыбнуться ему и пусть с усилием, но проговорил:

– Даже если я ошибаюсь на ее счет, это не имеет большого значения, ведь она скоро покинет Хоксли. Ее миссия здесь окончена.

– Она так тебе и сказала?

– Нет. Да и времени не было, чтобы все это обсудить. Думаю, она объявит мне о своих планах после поминок по Элинор.

С этими словами Ричард резко отвернулся к окну и распихнул ставни – ему вдруг захотелось ощутить на лице свежесть осеннего воздуха. Ставни скрипнули, в комнату ворвался холодный ветер, закружился, затанцевал вокруг языков пламени в камине.

– Полагаю, так и случится, Ричард.

Не оборачиваясь, Ричард глухо ответил:

– Еще раз благодарю тебя.

Но брат еще не закончил:

– Предупредив тебя, я должен тем не менее сказать, что для меня и для всей нашей семьи будет большим облегчением, если когда-нибудь ты найдешь женщину, которая окажется способной по-настоящему разделить с тобой все трудности жизни.

– Такую, как Фиона? – спокойно спросил Ричард.

– Вот именно. Такую, как она.

Улыбка на губах Брэдана говорила о его любви к жене больше, чем длинные прочувствованные речи.

– Если так случится, я буду искренне рад, – продолжал Брэдан. – Однако мысль о ней напомнила мне о том, что пора спускаться, иначе Фиона сама явится выяснять, что нас задержало, и, будь уверен, нам изрядно попадет. – Сказав это, Брэдан с кряхтением поднялся на ноги: – Черт возьми! Я просто сидел, и вот теперь едва могу двигаться, так затекли спина и ноги. Проклятие!

– Пожалуй, скоро у тебя будет иная причина для боли в руках и ногах, – с улыбкой заметил Ричард. – Послезавтра мы сможем потренироваться на мечах. Что скажешь, брат?

– Скажу, что до сих пор знаю пару приемов, которые не дадут тебе расслабиться, молокосос! – Брэдан расхохотался и направился к двери.

– Посмотрим, – отозвался Ричард, наблюдая, как брат растирает затекшие ноги. – Иди вперед и передай мое почтение своей жене, скажи, что я горю нетерпением отведать ее стряпню и скоро буду.

– Ладно, – через плечо бросил Брэдан. – Но поспеши, малыш, Фиона становится настоящей фурией, если не может подать еду, пока она горячая.

– Спасибо, что предупредил.

Когда Брэдан вышел, улыбка сползла с лица Ричарда. Он глубоко вздохнул и подошел к окну прикрыть ставни, но загляделся на окрестности. В приближающихся сумерках все выглядело спокойно и мирно. Длинные осенние тени ложились на траву и вымощенный двор замка. Ричард стоял в задумчивости, вспоминая разговор с братом.

Вопрос Брэдана о Мег стал тяжелым ударом для Ричарда, но ответил он на него честно. Мег действительно сильная – и сердцем, и душой. Она воплощенная противоположность женщинам, которым он благоволил в прошлом. Ричард вдруг осознал, что не хочет ничего другого, только бы оказаться с ней рядом и купаться в теплом свете, который она распространяла вокруг себя. Пусть даже за это его ждет ад.