Новая Жизнь 4 - Виталий Хонихоев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А мне интересно скрестить мечи с Великим Мастером и автором Книги Пяти Колец — заявляет Юрико: — один на один, мужик на мужика! Парень на парня! Воин на воина! Ээ… какие еще синонимы токсичной маскулинности имеются?
— Варвар на варвара? — поднимает бровь Кимико: — мачо на мачо?
— Неважно — мотает головой Юрико: — это личное! Я переродился в теле…
— Сей юной девы… слышали — вздыхаю я.
По-прежнему не понимаю мотивов Юрико, зачем она это делает. Зачем лишний раз драконить Сору? Зачем нарываться на поединок, где ты проиграешь? Разве что Юрико у нас не просто «Алый Феникс», а довольно серьезный фехтовальщик… ну или серьезно заблуждается насчет своих умений. Все-таки одно дело — учить традиционные таолу с мечом и совершенно другое — живое фехтование. Или я чего-то не знаю.
— Ничего что они обе — девушки? — театрально громким шепотом спрашивает Эйка у стоящей рядом Дездемоны. Все участники шоу и неизменная Шика-сан собрались в зале для тренировок и уважительно поглядывают на то, как стоящая поодаль Сора разминается. Она уже одета в кендоги и черные хакама, ее длинные волосы перехвачены резинкой в длинный хвост, в опущенной к поясу левой руке — сжаты два синая. Покороче и подлиннее. Школа Земли и Неба, синаи символизируют катану и вакидзаши. Мне интересно, Сора и в самом деле владеет Хёхо Нитэн Ити-рю или просто так, для красного словца сказанула? В наше время мало кто отрабатывает владение двумя мечами — хотя бы по причине давнего запрета на использование такой техники в кендо. Запрет, кстати был снят некоторое время назад, однако мастеров, знающих нито (технику работы с двумя мечами) — практически не осталось.
— Странная ты… — громко отвечает Дездемона, сложив руки на груди: — слышала же. Сора — это не Сора-чан тебе, а реинкарнация Миямото Мусаси и обращаться к ней иначе, чем Мастер невежливо и не подобает дочери самурая. Юрико у нас тот самый Сакаки Кодзиро, с его знаменитым длинным мечом, скорее но-дати, чем катаной, который назывался «Сушильный Шест». А это значит, что пол человека значения не имеет. Имеет значение только месть! Я про это уже песню сочинила… так… рвется в бой кровавый клинок, нету покоя мне в смерти! Снова стоит передо мной мой враг… эээ… какая рифма к слову «смерти»?
— Десерте. — предлагает Эйка: — Кровавом десерте?
— Не подходит — машет рукой Дездемона: — не смейте? А… Вот — снова свистит багровый клинок, нет мне покоя и в смерти! Снова стоит предо мной старый враг, и разнимать нас не смейте!
— Вот и ты поехала на почве «Хроники Миямото» и «Кенсея» — качает головой Эйка: — ну, хорошо, а кто такая Кимико и Кента-кун?
— Кимико — это Оцу, девушка Миямото, но он ее мурыжил чуть ли не десять лет, скотина такая… — объясняет Дездемона: — а вот почему Кента-кун у нас Есиока Кемпо — без понятия. Миямото имел дело с его сыновьями и наследниками… в большей степени.
— В самом деле — говорю я своим союзникам: — вместе у нас шансов больше. Сора… Мастер Мусаси сказал, что можно всем вместе нападать.
— С тобой говорить — все равно что на цитре для коровы играть — отвечает Юрико, напомнив мне, что у нее китайские корни. Идиома явно китайская, не местная.
— Мы все вместе только мешать друг другу будем — поясняет она: — а выглядеть это будет … жалко. Ты вот если умеешь кулаками махать, да девушкам под юбки залезать, так и придерживайся своей специализации, не лезь туда где ничего не понимаешь, не позорься. В любом случае — я буду первой! Пока она не устала! — и Юрико решительно шагает вперед, взмахнув синаем в воздухе.
— Наконец-то! — весело прищуривается Сора: — Кто-то из вас решился сделать шаг навстречу неизбежному.
— Скажи мне, что сделать с твоим телом, Мусаси? — спрашивает Юрико, поднимая свой синай над головой.
— Если меня вдруг убьют, мне безразлично, бросят ли мои останки на горе Торибэ или вышвырнут в реку Камо. — цитирует книгу Сора и губы Юрико трогает улыбка. Я понимаю, что то, что сейчас происходит у нас на глазах — не просто косплей. Не просто шуточка на псевдоисторическую тему. Не просто дружеский поединок, двух подружек, которые щеголяют знанием книги Эйдзи Есикавы «Десять меченосцев». Не просто выступление на шоу, где участницы показывают, что умеют владеть древним языком традиций и поклонов, ненависти и уважения.
Просто на секунду, на долю секунды, когда Юрико вздымает над своей головой синай, вставая в стойку — словно бы гремит гром и все вокруг замирает. Словно бы боевое «ки» девушек выбрасывается в пространство, погружая нас всех в «сатори». Словно бы действительно духи древних воителей вселились в их тела, желая переиграть события старины.
Напротив Юрико, стоящей в дзедан-но-камаэ, стойке, которую надо принимать «с чувством уверенности и стремлением подавить волю противника, не допуская ни малейшего колебания в своих силах» — стоит Сора, ее левая рука выставлена вперед, в ней зажат короткий синай, второй, который подлинее — поднят над головой.
Немного удивляюсь стойке Юрико — она же у нас не кендоистка, она же больше владеет дзянем или там алебардой Гунь-Юй. Брать в руки синай, да еще и двигаться с ним как в кендо — это заведомо сужает ее возможности.
Расстояние между бойцами — примерно три метра, дистанция, с которой мечник уже может атаковать, но обе девушки — делают шаг вперед и замирают. Этот шаг мгновенно приводит туда, где каждая из них может нанести удар практически мгновенно. Если каждая из них сейчас просто протянет руку с синаем вперед — то коснется соперницы.
Сора стоит как изваяние, и я вижу, как ее глаза сфокусированы на противнице. Юрико стоит к нам вполоборота, и я не вижу ее лица, но по ее виску стекает капелька пота. Уже? А ведь они даже и не начинали ничего!
— Это и есть сатори — говорит
