Поиски любви - Фрэнсин Паскаль

— Выслушайте же меня, тренер, я объясню, почему не могу ходить на тренировки, — сказал Роджер, — и даже хуже — почему я не смогу бежать в субботу.

— Может, ты растянул ногу? Или у тебя воспаление легких? Или тебя отпустил президент Соединенных Штатов? — Обычная резкость вернулась к Шульцу. — Это единственные оправдания, которые я приму от тебя.

Тренер встал, и, хотя он был небольшого роста, Роджер почувствовал себя перед ним муравьем — маленьким и беспомощным.

— Нет… нет, конечно, сэр, — запинаясь, сказал он. — Я просто разрываюсь на части. Я ведь знаю, как подвожу и Вас, и школу. Но, понимаете, сэр, у меня есть работа, и я не могу потерять ее.

Тренера явно отпустило.

— И это все? — сказал он. — Тогда не о чем беспокоиться, мой мальчик.

— Вы не понимаете, тренер. Мой босс… Тренер оборвал его:

— Парень по фамилии Пендергаст, правильно? — Шульц снова сел на стул и посмотрел на Роджера, отчего волнение последнего возросло. — Между прочим, я беседовал с ним сегодня. Он не подарок, да? Скользкий тип?

Роджер хмыкнул:

— Можно и так сказать.

— По голосу понятно. Смешно, как даже по телефону…

— Простите, сэр, — перебил его Роджер. — Вы хотите сказать, что сегодня звонили моему боссу?

— Нет, это он звонил мне. Хотел сообщить, что не собирается мешать тебе участвовать в забеге. И еще сказал, что разрешает приходить тебе на час позже всю эту неделю и отпускает тебя на субботу.

— Я не верю, — качая головой, сказал Роджер. — Это совершенно не похоже на мистера Пендергаста.

— Может, ты знаешь его не так хорошо, как тебе кажется. А ты в курсе, что он учился вместе с Джеком Рэлстоном? Он-то знает, что такое Барт. Когда он услышал, кто среди претендентов, он был удивлен, что ты не обратился к нему. У тебя с ним не будет проблем.

Новость была так неожиданна, что с трудом доходила до Роджера.

— Так, значит, я могу бежать? — все еще не веря, спросил он.

— Я рассчитываю на тебя, — предупредил тренер.

Роджер заулыбался.

— Не беспокойтесь, сэр. Я буду участвовать, — сказал он взволнованно. — Я не только доставлю удовольствие Пэтмену за его денежки — я могу побить даже четырехминутный рекорд!

— Вот это настрой! Роджер встал.

— Не знаю, как благодарить Вас, сэр. Я Вам так обязан.

— За что?

— За то, что Вы объяснили все мистеру Пендергасту, конечно.

— Я ему ничего не объяснял. Он уже все знал, и даже откуда-то ему было известно, что сегодня ты придешь ко мне отказываться от участия в забеге.

— Тогда кто же?.. — Роджер не договорил, потому что вдруг сообразил, кто был его ангелом-хранителем.

— Я не могу ответить на этот вопрос, но это кто-то, кому ты не безразличен. Ну, могу я надеяться увидеть тебя на стадионе?

Радость Роджера была безгранична.

— Я приду сразу же после уроков, — пообещал он. — И вот еще. Тренер, я знаю, что Вы хотите уйти победителем. Я сделаю все, что в моих силах для этого.

— Уйти? Куда? Что это ты меня выгоняешь, Роджер?

— Тренер, мы все знаем об этом: как Вы сильно переживаете и как много значит для Вас забег.

— Роджер, ты о чем?

— О том, что Вы уходите на пенсию, сэр. Вся школа говорит о том, что Вы собираетесь уйти после забега.

Тренер почесал затылок:

— Присядь и расскажи мне об этом. Насколько мне известно, я никуда не ухожу. Роджер прислонился к столу.

— Так, значит. Вы не больны?

— Пока ничем не болен. Правда, на прошлой неделе проходил обследование. Доктор сказал, что у меня организм тридцатилетнего, а для моего возраста это очень неплохо. Так кто же тебе сказал, что я ухожу?

— Я точно не помню, кто первый. Но я слышал, что Вы объявили о своем уходе на прошлом собрании персонала школы.

Стены маленького кабинета задрожали от смеха тренера.

— Так вот, значит, что говорят ребята? — произнес он, все еще смеясь. — У кого-то очень богатое воображение.

— Я не понимаю.

— Я не болен и никуда не ухожу, Роджер. Просто на этом собрании я раскипятился и пригрозил им, что уйду, если они не выделят средства на переоборудование футбольного поля. Я устраиваю такой спектакль раз в году, и, как правило, это срабатывает. Я всегда получал суммы, о которых просил, и оставался. Наверное, кто-то услышал об этом собрании и воспринял все чересчур всерьез. — Он снова засмеялся. — Но в толк никак не возьму, как это превратилось в мою приближающуюся кончину. Роджер заулыбался.

— Я так рад, что с Вами все в порядке, сэр, — сказал он, вставая. — И все равно, я хочу посвятить этот забег Вам.

— Если это заставит тебя бежать быстрее, я согласен, — сказал тренер.

Роджер вышел из кабинета тренера, готовый верить во все чудеса на свете: и в Санта-Клауса, спускающегося по дымоходам, и в гномов. Да, забот у него прибавилось, но ему было легко, как будто тяжелая ноша свалилась с плеч. Он получил все: и соревнования, и работу, и даже время пойти на танцы после забега. Правда, Лила уже не будет с ним, но почему-то это его уже не волновало.

Ускоряя шаг, он побежал по коридору к столовой. Ему предстояло уладить еще одно важное дело.

Глава 10

Слишком взволнованный, чтобы есть, Роджер, миновав очередь в столовой, направился во дворик. Окинув взглядом столы, он увидел того, кто ему был нужен, кому он был обязан своим участием в забеге.

Подбежав к Элизабет Уэйкфилд, он крепко поцеловал ее.

— Тысяча благодарностей, Лиз, — сказал он.

— Осторожнее, парень, это моя девушка, — сказал, странно глядя на него, Тодд Уилкинз, сидящий рядом с Элизабет. Но на самом деле он не сердился.

— Тодд, это был поцелуй благодарности. Из-за твоей девушки я смогу участвовать в забеге в субботу.

— Я даже не знал, что это было под сомнением, — сказал Тодд.

— Я тебе потом объясню, — сказала Элизабет. — Как ты узнал об этом, Роджер?

— Я только что от тренера Шульца. — Роджер сел напротив нее. — Он сказал, что кто-то говорил с мистером Пендергастом, и я понял, что это могла быть только ты.

— Ты прав частично, Роджер. Это мой папа убедил его дать тебе выходные.

— Забавно, — сказал Роджер. — Никогда бы не подумал, что он такой болельщик. Элизабет была изумлена.

— Как же, болельщик! А ты знаешь, Роджер, что по закону штата мистер Пендергаст обязан предоставить тебе время на каникулы? Не говоря об оплате дней болезни. Он должен был дать тебе это время, и я уверена, что отец указал ему на это. Иногда полезно быть юристом.

— Не знаю, как благодарить твоего отца, — сказал Роджер. — Он оказал мне такую услугу!

— Пусть тебя это не волнует. Он любит мистера Пендергаста не больше, чем ты. Но если хочешь на самом деле отблагодарить отца, ты должен победить в субботу. Если кого и можно назвать спортивным болельщиком, так это его. И он все время болел за тебя.