В клетке (СИ) - Лебедев Вадим

Отстраиваться заново и ждать очередного визита гостей, после которого опять придётся оплакивать кого-то, Маор не стал. Позвав с собой всех, кто захотел пойти за ним, он повёл людей прочь от Антиквабарских гор.

Учитывая сложность пути, прибились к каравану, что вышел из Альегора. От караванщиков Маор узнал о том, что такие боевые ребята, как его парни, в Альегоре пригодятся. И примут их вместе с семьями. И жить там, под прикрытием сотен стражей, куда безопаснее, чем в том же Райтуше.

Посовещавшись, решили. Развернули со встречным караваном к лагерю. Судьба Маора закончила круг, и он снова стал простым стражем, на этот раз, правда, в тюремном лагере. И снова быстро полез вверх по карьерной лестнице. На этот раз большим подспорьем было то, что у Маора, в добровольном подчинении, находилось два десятка «его людей». Им воспитанных, в какой-то степени разделявших его же взгляды на жизнь. Став, за два года службы, надзирающим за бараком чернорабочих, мужчина принял стратегическое решение развиваться не вверх, а в ширину. И стал устраивать своих людей на самые значимые должности в лагере. Через несколько лет его старания принесли результат. Так, большинство надзирающих в лагере стали во всём слушать именно его советов. Для решительного шага наверх нужно было лишь подождать подходящего случая. А ждать Маор уж точно научился.

И он не заставил себя долго ждать. Пропажа Лоббота с кучей гвардейцев, гибель немалого количества людей Торгвара, местного криминального авторитета, прибывшая на место инспекция от Совета Государств. Всё это было стремительно, но было шансом для Маора. Шансом что-то изменить. И судьба, наконец улыбнувшись, послала надзирающему подарок. В лице главы той самой инспекции, оказавшегося никем иным, как хозяином того самого дома, в котором Маор когда-то давным-давно рос, будучи прислугой. И его господин, будучи на три года младше, был тогда кем-то, вроде приятеля. И сейчас, столько лет спустя, о детстве своём не забыл.

— Страж. — обратился господин к Маору — Твоё лицо кажется мне знакомым. Это так? Мы где-то виделись?

— Так точно, господин Женев. — немедля ответил Маор — Я Маор, был вашим слугой много лет назад.

Лицо Женева просветлело. Он тут же затащил стража «пообедать», если посиделки, закончившиеся далеко за полночь, можно так назвать.

Там Маор и высказал мнение, почему дела в Альегоре такие, какие есть. Ну и, заодно, почему денег от такого лагеря, как Альегор, кот наплакал. Понятно, что владельцем, а значит и основным выгодополучателем, был Гролаг. Но доля, и не маленькая, по закону должна была уходить в Совет. За счёт таких вот организаций, да за счёт не особо больших взносов государств-участников Совет и собирал свой бюджет. И с помощью этих денег вел свою политику. Стараясь оставаться независимой и надгосударственной структурой. Понятно было, что чем меньшая доля финансов приходилась на собственные заработки Совета, тем менее независимыми они на самом деле были. Потому и рассуждения Маора о том, что все, включая Лоббота и Гролага, вместо наведения порядка в лагере и окрестностях пытается просто захапать себе кусочек побольше в местных контрабандных каналах, а некоторые порядки, царящие здесь, больше о фанатиках времён Войн Хаоса, чем о современной цивилизации, говорят, были восприняты благосклонно. Дальше Маор и некоторые пути решения проблем обозначил, которые были бы возможны при толковом руководителе с достаточным количеством полномочий. Меры, которые предлагал Маор, уже через год обещали увеличить прибыли Совета в три раза.

Поэтому Маор, не удивился, когда на следующий же день Женев предложил ему занять новую, максимально подходящую должность. Для Женева это была выгодная инвестиция. Во-первых, если дело выгорит, то это принесёт главе инспекции дополнительное политическое влияние. А во-вторых, пролоббировав на должность своего человека, он надеялся на ответную благодарность. И Маор это понимал. И всячески заверял своего «господина», что о своей благодарности он никогда не забудет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И вот, взойдя на трибуну после назначения себя куратором Альегора, Маор заговорил. И говоря, чувствовал, что его детская мечта сбывается. Он, наконец-то, сможет что-то поменять в этом насквозь прогнившем мире.

XXXV

— Ничего себе! — присвистнул Хугин — Маора как продвинули.

— Ну, он вроде мужик свирепый, конечно. Но вроде бы с пониманием. Так что нормально все. — ответил Мунин.

— Не знаю. Дурное у меня предчувствие.

Братья замолкли, когда Маор заговорил. Замолкла и вся толпа, собравшаяся на плацу.

Первая, стандартно скучная часть, конечно, слегка градус происходящего снизила. Зато вторая, завершающая, произвела на абсолютно всех, пожалуй, неизгладимое впечатление.

— Теперь поговорим о делах. — закончил политесы Маор — Ситуация, сложившаяся в лагере, требует срочного исправления. Основная миссия лагеря, как говорилось ранее, дать вам возможность переосмыслить себя, свой жизненный путь. Исправиться. Но есть обстоятельства, которые этому мешают. Некоторые из вас, и в первую очередь я говорю о чернорабочих, вместо исправления своего жизненного пути просто стараются выжить. Мы изменим это. Для начала, мы отключим газовую обработку зданий, где размещаются чернорабочие.

Рёв из полутора тысяч глоток возвестил, что народу такая новость пришлась по душе. Многие из них, ослабшие, попросту в один прекрасный момент могли подняться на пять минут позже необходимого. И отправиться не на работы, а на Тот Берег.

— Но нам не нужны те, кто не хочет работать во имя исправления своей жизни. Поэтому те, кто не будет выполнять дневную норму без веских на то оснований, будет получать предупреждение. А после пятого предупреждения — отправляться в Крематорий, причём не в качестве работника. Надеюсь, я выразился достаточно понятно.

— Работы Крематорию явно прибавится. — шепнул Мунин, а Хугин согласно кивнул.

Маор сделал театральную паузу и продолжил.

— Далее. Некоторые заключённые, прежде всего Старшие Смотрители, живут не в пример лучше простых стражей. Больше того, я не совру, если скажу, что они и лучше большинства надзирателей живут. Это не целесообразно. Я напомню, что вы сюда прибыли отбывать наказание, в том числе нести трудовую повинность, а не жить в неге и роскоши. Поэтому всё ваше отдельное жильё будет распределено среди надсмотрщиков и стражей. Думаю, такое повышение качества жизни поможет последним нести свою службу лучше. А Старшим Смотрителям я отдельно напомню, что на объектах, за которыми вы закреплены, есть отдельное жильё, вполне комфортное. А если это вдруг не так, то в ваших силах сделать его комфортным. По крайней мере, для людей постараетесь, а не только для себя.

— Мнения явно разделились. — кивнул Мунин в стороны толпы.

Одни выражали недовольство таким ходом вещей, другие же, максимально далёкие от теневой власти, наоборот, злорадно усмехались и шутили. А Маор всё не успокаивался.

— И вообще, у господ Старших Смотрителей, неожиданно так оказался штат прислуги. Совместно в почти сотню человек. Как это понимать? Эти люди отправятся обратно в распределительный барак. Но… — Маор усилил голос, предотвращая возникший ропот. — Сделаем это цивилизованно. Отправим усиленный наряд с вами, чтобы никто не мог на ваши жизнь и здоровье покушаться. В остальном же посмотрим, на что вы годитесь на самом деле. Аналогично с кухнями. Я посмотрел отчеты. На кормление некоторых уходит непомерно большая сумма. Такого больше не будет. Рационы Смотрителей превратятся в рационы обычных мастеров. А рационы мастеров, соответственно, снизятся примерно на пятую часть. Зато, из сэкономленного, можно будет выделить средства на нормальное, человеческое питание для обычных работяг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— П*****! — ругнулся Хугин.

— Полный. — подтвердил его брат. — Его же попросту скинут.

— Вряд ли. Смотри, как ликуют чернорабочие и обычные заключённые. Мастеров от силы тысяча. Остальных раз в пять больше. Никто им особо возмущаться не даст. Сила не за ними.