Молчание адвоката - Валерий Карышев

Я пожал плечами. Тут Кеша внимательно посмотрел на меня, что-то соображая.

– А у вас есть в клиентах воры в законе знакомые? – неожиданно спросил он.

– Было несколько…

– Может быть, встретитесь с ними, переговорите?

Так получилось, что в этот момент я действительно обслуживал грузинского вора в законе. Ходил к нему, правда, не часто, поскольку у него были и другие адвокаты. Поэтому и решил переговорить с ним, а для большей убедительности свести его со Славой – пусть он сам все объясняет.

Утром я пришел в Бутырский изолятор. Заполнил два требования: одно на вызов вора в законе, второе – на Славика. Причем сначала я вызвал парня, чтобы объяснить ему ситуацию.

Привели его достаточно быстро. Я тут же перешел к делу.

– Сейчас придет вор в законе, я тебя с ним познакомлю, ты сам ему все и объяснишь. Получится или не получится – все в твоих руках.

– Хорошо, – сказал Славик, – спасибо и на этом.

Теперь необходимо было вызвать вора в законе. А как же быть? Тогда я предложил Славику спрятаться за дверью следственного кабинета и нажал на кнопку вызова конвоира.

– Что случилось? – спросил он.

– Я второго жду. Почему не приводите? – спросил я требовательно.

– А что, с первым уже закончили?

– Давно уже забрали!

Конвоир кивнул головой.

– Хорошо, сейчас приведем!

Поскольку следственный кабинет обслуживали несколько конвоиров, уследить за тем, увели моего клиента или нет, было нельзя.

Вскоре появился вор в законе по кличке Дато. Он вошел в кабинет, увидел меня и заулыбался.

– О, привет, какие люди! Давно не виделись!

– Здравствуй, дорогой! – улыбнулся в ответ я. – Как твое здоровье, как самочувствие?

– Да какое самочувствие?! Вот сижу здесь, философию изучаю…

– Послушай, Дато, – прервал я его, – здесь такое дело…

Дато обернулся и увидел, что возле двери стоит Славик.

– Это мой клиент, – продолжал я, – Слава. Он достаточно нормальный парень. Но попал в серьезную передрягу. Короче, он сам тебе все объяснит. А я ручаюсь, что отношения к тому делу, в котором его обвиняют, он не имеет.

Дато удивленно посмотрел на меня.

– О чем вы говорите? Я ничего не понимаю!

Слава подошел к Дато и, почтительно наклонив голову, поздоровался.

Я достал сигарету и вышел из кабинета, чтобы дать возможность им поговорить без свидетелей. Тут же я попал в поле зрения конвоиров. Один из них неожиданно спросил:

– Товарищ адвокат, я так и не понял, увели вашего клиента или нет?

Я подошел к нему.

– Вот его карточка, – продолжал конвоир. – По карточке его никто не уводил.

– А он в туалет пошел, я его сам отвел, – нашелся я.

– Не полагается так! – Конвоир встал и направился к туалету. Наверняка сейчас меня раскроют и разговор клиентов будет прерван.

– Любезный, погоди минуточку! – Я вытащил из кармана запечатанную пачку «Мальборо» и сунул ее конвоиру.

– Это что, зачем? – спросил конвоир.

– Ты можешь минут через десять подойти? – тихо проговорил я. – Я тебе его выдам.

– Понимаю, – хитро улыбнулся конвоир. – Маляву, что ли, пишет?

Я кивнул головой. Не говорить же, что он с вором в законе встречается!

– Хорошо, – сказал конвоир. – Десять минут, как договорились!

Я, хотя не курил, достал из второй пачки сигарету и задымил, переживая, когда закончится разговор. Через несколько минут осторожно приоткрыл дверь. Слава о чем-то оживленно разговаривал с Дато. Я подошел к ним и спросил:

– Дато, может, ты жене хочешь записку написать? Я готов отнести.

– Нет, не надо никакой записки, я по мобиле каждый день с ней разговариваю, – отмахнулся Дато. – Да и со свиданиями проблем тоже никаких нет. Когда по моему делу снова придешь?

– Как только, так сразу, – улыбнулся я.

Вскоре Дато увели. Я посмотрел на часы. У меня осталось две минуты.

– Ну что? Как дела? – спросил я нетерпеливо.

– Все отлично. Обещал помочь. Более того, мы с ним подружились. Нормальный мужик. Теперь переписываться будем. Взял номер мой камеры, все запомнил, обещал с ворами связаться и снять «зеленую метку».

– Вот видишь, все благополучно разрешилось, – улыбнулся я.

Через некоторое время узнал, что история со Славиком и с его кличкой благополучно закончилась. Что же касается наемного киллера по кличке Студент, то его перевели на спецблок «Матросской Тишины», и на Бутырку он так и не «заехал». А Славик на самом деле подружился с вором в законе. Они стали переписываться.

Потом я узнал и о судьбе Виктора. Говорили, что он был причастен к каким-то заказным убийствам. А через некоторое время в той же газете «Коммерсантъ» я увидел статью с фотографией лежащего на асфальте убитого Виктора. Его застрелили в ходе очередной разборки. Вот так и получается иногда – освобождаешь человека из тюрьмы, а через пару месяцев он погибает…

Что касается Славы, то он получил четыре года, но остался жив.

Судьбы Кеши и его парней мне неизвестны. Больше с ними я не пересекался.

Новым начальником МУРа с октября 1996 года стал Виктор Голованов, выходец из 2-го убойного отдела МУРа. Я был знаком с ним и знал, что он являлся хорошим профессионалом. В то же время для него характерен жесткий авторитарный метод правления. В. Голованов проработал в должности начальника МУРа по февраль 2000 г. Сняли его как участника политической борьбы за контроль над ГУВД между министром МВД В. Рушайло и мэром Москвы Ю. Лужковым. В. Голованов покинул свой пост вместе с начальником ГУВД Николаем Куликовым. Однако в 2003 году в разгар скандала дела «полковников МУРа» его снова пригласили на должность начальника МУРа.

Глава 8. ЖИЗНЬ АДВОКАТСКОЙ КОНТОРЫ. 1997-1998 гг

Жизнь в нашей юридической консультации продолжалась по своим внутренним законам и правилам. Были редкие собрания, дни рождения, праздники, которые проводили вместе – пили шампанское, ели торты… К этому времени я стал лучше понимать, кто есть кто. Четко выделилась еще одна группа адвокатов – так называемые корпоративные, обслуживающие крупные организации. При этом часть из них ходила на полный рабочий день в ту или иную контору, часть – на какое-то определенное время. Основным отличием их был стабильный заработок. У нас, гонорарных адвокатов, все зависело от того, придет ли клиент, сколько заплатит, то есть от удачи.

В начале года я позволил себе отдохнуть. Купив путевки, я прихватил с собой семью и улетел в Арабские Эмираты. Решил полежать на солнышке, поплавать в теплом море и на время забыть о бандитах, ментах и тюрьмах. Но сразу после возращения в Москву криминальная жизнь столицы забурлила еще сильнее, прихватив меня в свои воды.

Едва прилетев, из газет я узнал, что 23 января умер в «Лефортово» вор в законе Павел Захаров (Цируль). Я сразу вспомнил нашу последнюю встречу с ним.

Родился Павел Захаров 9 марта 1939 года, в Москве. Жил в бараке. Воровать начал рано, чуть ли не с восьмилетнего возраста. Школу бросил рано, не доучившись в пятом классе. На работу устраиваться не хотел, занимался тем, что очищал чужие карманы, а деньги, после отчисления в «общак», пропивал. В 1956 году его первый раз судили за хищение, дали год исправительных работ. Но уже в 1958 году его посадили на 10 лет. Срок, по версии Цируля, он получил за чужое убийство. Якобы уголовники попросили «взять труп» на себя, чтобы «отмазать» кого-то. Так вполне могло быть, поскольку по старым воровским понятиям будущий «законник» должен был пройти через подобное «испытание». А Цируль жил «по понятиям».

В лагере, по рассказам Захарова, он и получил прозвище Цируль, когда брил какого-то вора и случайно порезал его. По другой версии, Павел получил кличку еще на воле за прически, которые ему делала подруга, работавшая парикмахером. Уже в девятнадцатилетнем возрасте Цируля в Нижнетагильском лагере короновали в воры в законе. В 1960 году он, освободившись по амнистии, устроился работать парикмахером, а на следующий год опять сел. Потом он еще четыре раза оказывался в лагерях за хулиганство, кражу, сопротивление работникам милиции.

В тюрьмах и лагерях Цируль, как и положено вору, попадал в карцеры, штрафные изоляторы. Его авторитет возрастал. В конце семидесятых, после очередного срока, Цируль стал специализироваться на мошенничестве. Его бригада занималась «ломкой» чеков в магазинах «Березка» и банках Внешпосылторга. Но в 1980 году вместе с двумя грузинскими уголовниками Цируль попался на квартирных кражах. При этом у него нашли наркотики и пистолет. Его судили в последний раз в жизни, дали пять лет. Всего же Захаров провел в заключении двадцать один год.

Состояния особого он не нажил. Да и, по понятиям, он не мог этого сделать. Все изменила перестройка. В конце 80-х – 90-х годах Цируль помогал «подниматься» многим преступным группировкам. Особое предпочтение отдавал коптевской бригаде, лидером которой в то время был его друг Ястреб.