Четыре жизни академика Берга - Ирина Радунская

Ведь нет более ценного руководителя, чем тот, который начал с азов. Незаменим генерал, начавший службу солдатом, директор завода, прише дший на него рабочим.

Берг начал с того, что учился собирать, разбирать, чинить и налаживать ту примитивную радиоаппаратуру, которая была в ходу в период Первой мировой войны. Потом, уже после революции и Гражданской войны, Берг окончит Морскую академию и станет профессором радиотехники, академиком, но уже тогда, в 1917-м, без радиотехнического образования, он прошел школу, ставшую фундаментом его дальнейшего роста, школу, которую не заменит никакой университет или академия.

— Радиотехник не может обойтись чистой теорией, — говорит Берг. — Чтобы стать настоящим радиоспециалистом, или, как говорят, радистом, нужно спаять не одну схему, надо вдохнуть жизнь не в один радиоприемник. Надо почувствовать красоту бессмысленного на первый взгляд переплетения проводов, сопротивлений, конденсаторов, индуктивностей, окружающих радиолампы; понять прелесть ожидания: вот-вот послышится голос, который выловил ваш прибор из тысячи шумов, оглушающих земной шар.

Радиолюбитель, испытав волнение первого приема, уже никогда на этом не остановится. Он будет снова и снова переделывать свою схему, свой радиоприемник, совершенствовать его: увеличивать громкость, повышать чувствительность, избирательность, делать приемник менее капризным. Он будет стремиться установить новые и новые связи, покорить все большие и большие расстояния. И этому процессу предела нет. Став радиолюбителем, человек уже не изменяет своему увлечению.

Берг всю жизнь был влюблен в радиотехнику, с тех самых пор, как на качающейся подводной лодке, в грозовом военном море среди мин, в соседстве с врагом, колдовал над радиоприемником, добиваясь от него приема сигналов времени Эйфелевой башни и Науэна.

ПОСЛЕДНЯЯ ОПЕРАЦИЯ

И все-таки Е-8 не удалось уберечь.

— Я сделал на Е-8 восемь боевых выходов, — вспоминает Берг, — но мы не потопили ни одного корабля, хотя не раз ходили в атаку. Мы выслеживали, преследовали врага, атаковали, хитрили, скрывались. Риск, опасность те же. Просто не было удачи.

А скорее всего причина была в том, что за Е-8 враг следил особенно пристально. За месяц до прихода на нее Берга, летом шестнадцатого, эта лодка под командой замечательного английского моряка Гудхардта потопила у Либавы первоклассный немецкий крейсер «Принц Адальберт» со всем личным составом. Это была сенсация на весь Балтфлот. Е-8 действительно провела блестящую операцию, выследив «Принца», когда он собирался ставить мины в русских водах.

Русская разведка узнала, что «Принц Адальберт» вышел из Мемеля в Либаву, уже занятую немцами, и должен принять там груз мин. Е-8 получила приказ потопить «Принца» при выходе из порта. Лодка затаилась недалеко от Либавы, и Гудхардт в перископ наблюдал, как на горизонте появились три трубы. Шел «Принц».

Е-8 терпеливо сторожила, когда же «Принц», забрав смертоносный груз, покинет порт. Но тот не торопился. Шли дни. На лодке кончалось топливо, а «Принц» все дымил под прикрытием мола и береговых батарей. Гудхардт начал склоняться к тому, чтобы уходить, — надо было добираться до Ревеля, это еще трое суток. Наконец в сопровождении четырех эскадренных миноносцев появился «Принц Адальберт». Он шел по створу либавских маяков — между двумя полосами минных заграждений.

Е-8 прокралась между миноносцами и всадила в «Принца» две торпеды. Корабль взорвался со всем экипажем и с грузом мин. Страшный взрыв изранил Е-8. Она получила повреждения корпуса, потеряла управление, и ее вышвырнуло на поверхность под огонь немецких миноносцев. Двое или трое суток за ней гнались немцы, она петляла, ложилась на грунт — дышать уже было нечем, топливо на исходе, продуктов нет. Она еле добралась до Ревеля, но экипаж был так истощен, что его пришлось частично сменить. Капитан 1-го ранга Гудхардт, ставший Георгиевским кавалером и получивший за потопление «Принца» английский офицерский крест, уехал в Англию. Русский штурман Павлов, предшественник Берга, был награжден Владимиром с мечами и списан с лодки. Это был тот самый Павлов, с которым Берг был знаком по «Цесаревичу» и еще раньше по Морскому корпусу.

После крупной победы Е-8 немцы усилили охоту за ней.

Новым командиру и штурману приходилось нелегко, враг не давал им ни дня передышки. Они все время чувствовали за собой слежку. И очень скоро, в одном из первых походов, в котором уже участвовал Берг, подводную лодку выследили при выходе из Рижского залива в Балтийское море. Она шла по узкому и извилистому фарватеру Соэлозунда между островами Эзель и Даго.

В тумане не было видно никаких ориентиров, и подводная лодка выкатилась на мель. Берг, готовивший прокладки курса для предстоящего похода, находился внизу. Он почувствовал мягкий толчок и помчался на мостик. Командир пытался снять лодку задним ходом, заполняя кормовые цистерны, но мель была слишком пологой, и попытки не удались. Когда туман рассеялся, немцам открылась превосходная мишень, по которой они и открыли прицельный огонь. Это был страшный момент, страшный потому, что лодка оказалась беспомощной. К счастью, подойти близко немцы не решались, так как в ответ палили русские береговые батареи, и немцы старались держаться вне предела дальности их огня. Лодка лежала на мели, снять ее своими силами команда не могла. Требовалась помощь. Решено было послать на берег Берга и двух матросов. Они спустили на воду маленький тузик и под огнем противника пустились в отчаянное путешествие. Последние метры до берега шли по горло в воде — за широкой мелью, на которой пришлось оставить тузик, дно снова углублялось. Мокрые, облепленные грязью, разошлись в разные стороны в поисках береговых постов, которые помещались неизвестно где. Когда добрались до постов, то сообщили по телефону командованию Балтийского флота о случившемся и запросили помощь. Лишь через сутки из Рижского залива вышли три миноносца и вместе с ними большой буксир.

Три прекрасных новых миноносца быстро прошли мимо терпевшей бедствие подводной лодки и вышли в открытое море, погнав перед собой немцев. Буксир снял Е-8 с мели. Главная беда пришла в третий раз.

Враг все-таки доконал Е-8. В октябре семнадцатого Берг ушел в свое последнее подводное плавание, из которого вернулся тяжело больным. После особенно длительной травли, при движении под водой на Е-8 загорелся правый главный электромотор. Лодка не смогла быстро подняться на поверхность, и экипаж отравился газами. Команда чудом довела лодку до Гельсингфорса.

Берг был без сознания доставлен в госпиталь. Е-8 срочно зачинили, пополнили команду, и она ушла на очередную боевую операцию. Ушла с новым штурманом — Берг больше на нее не вернулся. Когда он лежал в госпитале, немцы прорвались в Ганге и высадили десант. Русские войска вынуждены были покинуть Финляндию и оголить Балтийский фронт. Гельсингфорс был обречен. Матросам, которые служили с Бергом, удалось вынести его из госпиталя и втянуть Нору и его, в больничном халате, в окно последнего, уходящего в Петроград поезда.

ЛЕДОВЫЙ ПОХОД

Итак, Аксель Иванович и Нора, без вещей, почти без денег, вырвавшись из Гельсингфорса, приехали в Петроград. Это было буквально за несколько дней до решающих событий. Политическая атмосфера в Петрограде была тревожной, как перед грозой. И гроза грянула. Произошла Октябрьская революция.

Бергу было двадцать три, но после отравления у него развилась серьезная сердечная болезнь, и врачебная комиссия признала его негодным к подводному плаванию.

За плечами у него солидный опыт боевого штурмана, но что это значило в сухопутной жизни? Куда деть себя, чем заняться, где применить то, что он знает? Как жить? Чем зарабатывать на жизнь?

Пожалуй, первый раз у Берга было достаточно времени, чтобы задать себе эти вопросы. После заполненной до краев службы моряка он оказался «на мели» — не у дел, праздный и потому беспомощный…

К счастью, в Петрограде он встретился со своим старым сослуживцем по «Цесаревичу» капитаном 2-го ранга Владимиром Александровичем Белли. «Цесаревич», этот большой корабль, съедающий много топлива, в то время уже не был в строю, и Владимира Белли перевели командиром на строящийся эсминец, названный в честь его прадеда, служившего в русском флоте при Петре Великом и успешно воевавшего со шведами, — «Капитан Белли». Теперь правнук петровского героя набирал команду. Встретив старого друга, Белли пригласил его на должность штурманского офицера с исполнением обязанностей старшего офицера до тех пор, пока команда не будет полностью укомплектована перед вступлением корабля в строй.

То, что корабль еще не был готов, оказалось очень кстати слабому после отравления Бергу. У него было время стать на ноги. На «Капитане Белли» Берг сделал единственный выход. Это было уже в период иностранной интервенции, когда нужно было увести строившиеся корабли подальше от Путиловской верфи, оказавшейся в зоне обстрела. Корабли, которые не могли двигаться самостоятельно, выводили буксирами. Белли и Берг отвели эсминец к Николаевскому мосту, куда не могла достать вражеская артиллерия. Когда опасность миновала, корабль отбуксировали обратно к верфи. Но это было позднее.