Печать Крайчега (СИ) - Светличная Елена

За воротами Гимназии ребята рассыпались в случайном порядке. Кто-то прямой наводкой пошел в столовую, кто-то в общежитие. Часть студентов скучковалась в веселые группки, горячо обсуждая альтернативу стать членом военной поддержки. Бони, промелькнув среди болтающих товарищей, устремилась к общежитию.

Четвертый этаж показался ей карой небесной. Сердце скакало в груди как ненормальное, воздуха не хватало. Бони жадно и глубоко дышала, но все равно оставалось чувство, что ей перекрыли кислород. Мир вокруг расплывался и мутнел, когда она наконец ввалилась в свою комнату и захлопнула дверь, прижавшись к прохладному дереву разгоряченным лицом. Ее так колотило, что несколько шагов до кровати показались непреодолимой преградой. Теперь, когда она могла расслабиться, весь массив неизвестной болезни навалился на нее, практически лишая сознания.

— Эй, что случилось? — Сзади раздался взволнованный голос Сатьи. Бони не смогла ответить. Когда ее чуть потянули за плечо, все, что она смогла — это оттолкнуться от двери и прислониться к единственному прочно стоящему предмету поблизости — Сатье. От движения мир заплясал и пошел пятнами, ноги подкосились, и Бони почувствовала, что оседает вниз.

Сатья успел подхватить девушку на руки до того, как та грохнется на пол. Она оказалась легче, чем он предполагал. Уложив ее на постель, он проверил пульс на шее — тот скакал как бешеный. Кожа горела огнем, так что и без термометра было ясно — жар.

— Это все от недоедания, блин. Бони, слышишь меня? — Сатья слегка похлопал ее по щекам, и Бони хотя бы зашевелилась. Приоткрыв глаза, она увидела серьезное лицо друга над собой.

— Я — Эйбон, бестолковый. — Бони попыталась привстать, но дурнота нахлынула новой волной, так что все, что она смогла — перевернуться на бок, жадно вдыхая воздух. — Открой окно, пожалуйста. — Сатья тут же выполнил просьбу, поежившись от хлынувшего прохладного воздуха. Тело жгло огнем, и Бони попыталась расстегнуть верхние пуговицы рубашки, но дрожащие руки ее не слушались. Бинты, стягивающие торс, казалось, сдавливали теперь тугими ремнями.

— Прости, дорогая, дай помогу. Если что, я не смотрю. — Сатья, выпростав рубашку Бони из пояса, подлез под нее, на ощупь выискивая конец завязки. Бони было так плохо, что даже чужие руки под рубашкой ее не смутили. Зато дышать стало гораздо легче.

— Спасибо. — Бони выдыхала слова, сама не до конца понимая, что говорит. Неужели это проклятье? Симптомы схожи с тем, что переносила бабушка. Но раньше такого не было. Неужели бабушка умерла… От этой мысли стало только хуже.

— Тебе нужен лекарь. — Сатья потрогал лоб Бони, еще раз убеждаясь, что та вот-вот вспыхнет пламенем.

— Нет, не выдавай меня… — Болезненная судорога прошла по телу, начавшись где-то в районе желудка и распространяясь волной по телу. Не сумев сдержать сдавленный стон, Бони скривилась, сминая в руках одеяло.

— А вот это совсем скверно. Потерпи. — Сатья выскочил за дверь, а Бони не смогла даже пискнуть, чтобы остановить его. Боль перемещалась по телу, словно живые сгустки, не давая ни на миг расслабиться. Сознание ускользало от нее. В какой-то миг ей привиделся темный силуэт над ней, потом темнота и покой…

Глава 20

Так хорошо… Вспомнив, что было накануне, Бони резко присела на постели, распахивая глаза. Стояло совсем раннее утро, комната была тускло освещена первой зарей. Прислушавшись к своим ощущениям, Бони с удовлетворением отметила, что все симптомы прошли. Неужели Сатья все же вызвал лекаря? Тогда ей конец!

Оглядевшись, она с недоумением поняла, что лежит на постели Сатьи. Почему не на своей? Еще в больший шок ее повергла темная фигура, которая, облокотившись руками и головой о ножной конец постели, спала, сидя на полу. Присмотревшись, Бони решила, что это точно не Сатья, тогда кто? Тихонько переместившись на другой конец кровати, чтобы не разбудить незнакомца, Бони хотела спустить ноги с кровати, но чуть не наступила на Сатью, который, вытянувшись во весь свой приличный рост, сладко спал.

Свесившись с края постели, Бони тихонько потрясла парня за плечо. Тот моментально проснулся, подскакивая, но Бони сделала знак соблюдать тишину. Сатья кивнул.

— Что произошло? Кто это? — Она едва слышно прошептала. Сатья не успел ответить — в комнате раздался низкий, чуть охрипший ото сна голос.

— Не узнал меня? — Бони, не удержавшись, вздрогнула всем телом, переводя испуганный взгляд на Гроу. Тот, изрядно вымотанный, без спроса пересел с пола на край постели, устало потирая шею. Теперь в голове Бони набатом стучал другой вопрос: «А знает ли он?». — Я дал магическую клятву Сатье не раскрывать твою тайну, но за помощь он пообещал мне одну услугу с твоей стороны.

— Какую? — Голос дрогнул и Бони мысленно себя тут же поругала.

— Любую. — Гроу поднялся на ноги, поправляя камзол. — Как будет необходимость, я обращусь к тебе. Невыполнение просьбы отменяет клятву. Все остальное тебе расскажет Сатья. — Бони проглотила комок пересохшим горлом. Вот же черт! Когда дверь комнаты захлопнулась, Бони перевела на Сатью горящие гневом глаза.

— Что это было?

— Нам нужна была помощь, а лекаря звать нельзя. Гроу — единственный из моих знакомых, кто действительно силен в разламывании печатей. Тем более, я его давно знаю — он человек слова.

— О, господи. Я пропала. — Бони закрыла лицо ладонями, пытаясь угомонить панику. За две недели выдать себя вот так глупо!

— Вот видишь, а на меня ругалась. — В ответ на это Сатья получил еще один гневный взгляд. Но гнев тут же схлынул, когда до нее дошел смысл его слов.

— Ты сказал, Гроу взломал печать, что это значит?

— У тебя не простуда была, дорогая. — Сатья с ногами залез на постель, усевшись в позе йога в изножье кровати, но Бони это не смущало. Сатья вообще ее не смущал — словно с братом живешь. — Как сказал Гроу — это отголоски родового проклятья. Печать Крайчега.

— Что? Он узнал, что это за печать вот так, сходу? — Бони задохнулась от волнения. — Но как же так? Мы были у магов разных мастей, никто не мог сказать, что это такое. Да я за две недели ни в одной книге не нашла даже упоминания о таких симптомах.

— Так и есть. Я тоже искал. Это запрещенная магия. Скажем так, это специализация отца Гроу, передавшаяся по наследству потомку. Он с детства изучал документы с секретными печатями. Их не включают в обычные учебники, и, соответственно, справиться с ними тоже далеко не каждый может. Поэтому их семья не нуждается в деньгах…

— Так значит, он сможет помочь моей бабушке? Я выполню все его просьбы, если он сможет избавить ее от проклятья. — Бони уже готова была лететь за Гроу, но Сатья остановил ее жестом руки.

— Не спеши, торопыга. Ты — третий виток проклятья. На тебе был лишь отголосок его силы. С каждым поколением его сила уменьшается, но на твоей бабушке прямая печать. Ни Гроу, ни, скорее всего, даже его отец не смогут ее разломать — она слишком сильна. Возможно, это под силу тому, кто ее наложил, но и это не проверенная информация. Сожалею. — Бони чуть не разрыдалась. Вдруг загоревшаяся надежда так быстро погасла.

— Но почему меня так накрыло? Раньше такого не было. Да и у бабушки не было настолько сильных приступов…

— Вот это вопрос, требующий выяснения. Гроу предположил, что проклятье полностью перешло на тебя, но при прощупывании нитей понял, что носитель печати еще жив. Явно был какой-то катализатор, но что это может быть — загадка. — Бони кивнула, поднимая глаза полные слез на Сатью. Это лучшая новость за все две недели — ее бабушка все еще жива. Хорошо, что еще достаточно темно, чтобы Сатья мог разглядеть ее излишнюю эмоциональность.

— Спасибо тебе, Сатья. Если бы не ты…

— Не за что. А вот услугу придется выполнить. Он не шутил.

— Есть предположения, что это будет?

— Нет. Гроу для меня человек-загадка. Зато он выдохнул с облегчением, когда узнал, что ты… ну, не парень. Говорит, ты ему глазки строила, и он уже хотел тебе пару раз навалять за это. Он не по этой части… — Сатья весело засмеялся. Бони кровь ударила в лицо так, что, казалось, снова поднялась температура. Она-то думала, что держит себя в руках, а ее было видно насквозь. «Дура!» — окрысилась на себя Бони, и сердце заныло от стыда. Попытавшись думать о чем-то еще, кроме собственной глупости, она перенесла взгляд на свою постель.