Два с половиной сыщика - Владимир Сотников

- Видите ли, уважаемый коллега, - печально усмехнулся директор, - я это пытаюсь сделать уже не первый день. И безуспешно, к большому сожалению. У этих людей "все схвачено", как выразился один из них. То есть они, как это ни прискорбно, имеют право на раскопки на территории Александровского кремля.

Директор беспомощно развел руками. Голос его дрогнул.

- Я все про них знаю! - воскликнул Саня. - Они ничего не ищут, только вид делают! А занимаются совсем другими делами. Да вы лучше сами послушайте.

Саня протянул плеер.

Викентий Викентьевич надевал наушники с таким выражением лица, будто хотел сказать: "Ладно, послушаю немного, только отвяжись, пожалуйста". Но уже через минуту директор стал похож на человека, который слышит позывные с далекой планеты!

То и дело он вскидывал брови, удивленно смотрел на Саню, хмыкал и качал головой.

В дверь постучали.

- Я занят! - рявкнул он так, что Саня от неожиданности даже присел.

- Откуда это у тебя? - спросил Викентий Викентьевич, снимая наушники.

- Мы следили за ними и случайно записали, - ответил Саня.

- Ты можешь пока оставить кассету у меня? Не волнуйся, я не скажу этому Буздырину, кто его выследил. Я вообще о кассете ни слова не скажу! Просто воспользуюсь информацией. Скандал в московских газетах этому господину наверняка не нужен... Сдавать его в милицию я не собираюсь, для этого нет очевидных оснований. Да и не наше это дело. А вот из музея мы его спугнем! Как тебя зовут?

- Саня Чибисов. Я в "Известиях" живу.

- Все, Саня Чибисов, я должен поскорее поговорить с Буздыриным. А то он и правда стену разрушит. И милиция будет на его стороне! А ты подожди немного здесь и минут через пять выходи потихоньку. Этому кладоискателю уже не до тебя будет... Только обязательно завтра ко мне зайди, хорошо?

Саня вышел в коридор вместе с Викентием. Не хватало ещё от Буздырина прятаться. Сколько можно! Он пошел за директором. И вдруг...

Саня остановился как вкопанный, неотрывно глядя на стену. Вернее, не на стену, а на старую фотографию в деревянной рамке... Ту самую, которая почему-то показалась ему знакомой, когда они с Пашкой приходили сюда, чтобы почитать о "своей" церкви.

Он вглядывался в чуть удлиненное лицо человека, изображенного на фотографии. В его глаза, печальные и добрые. В его смешно торчащие на макушке волосы. В улыбку, таящуюся в уголках его губ. Как же он не узнал его в прошлый раз, когда увидел впервые?!

- Кто это? - пересохшими от волнения губами прошептал Саня.

Викентий обернулся, на секунду замедлив шаг.

- Это? Замечательный, я думаю, человек. Он в нашем музее когда-то работал, ещё до войны. Андрей Владимирович Белоярцев, - торопливо ответил директор и взялся за дверную ручку. - Если хочешь, завтра приходи. Я тебе с удовольствием расскажу все, что знаю. А сегодня, извини, некогда. Спасибо за помощь!

С этими словами Викентий исчез в светлом дверном проеме.

Еще несколько секунд Саня стоял с открытым ртом. Потом подошел поближе, вгляделся в фотографию и в надпись под ней.

"Как же я сразу его не узнал! Как же я... Ну конечно, это он! Значит, его звали Андрей Белоярцев. "А" и "Б" сидели на трубе..."

Когда Саня вышел из здания архива и быстро зашагал к воротам, он увидел, что на низенькой скамеечке сидят двое - Викентий и Буздырин. Теперь директор музея выглядел уверенным и спокойным. Буздырин, наоборот, был взбешен: лицо его побледнело, как полотно.

Саня присел позади них и сделал вид, что завязывает шнурок. До его ушей долетели слова Викентия:

- "Московская молодежь" с удовольствием возьмется за это увлекательное дело. Особенно в части купли-продажи стратегического сырья...

- Стоп! - прорычал Буздырин. - Стоп! Поиски царской библиотеки временно приостановлены. Вы довольны, господин директор? Впрочем, я думаю, мы прощаемся ненадолго. В следующем сезоне я приеду с такими полномочиями, что вам придется упасть и отжаться!

- Вы сначала отчитайтесь перед своими нынешними кредиторами. Викентий усмехнулся и поднялся со скамейки. - Всего доброго, господин Буздырин, не смею вас больше задерживать.

- Надеюсь, вы понимаете, что я приостанавливаю работы только в обмен на ваше молчание? - крикнул ему вслед Буздырин.

Викентий не обернулся.

Выскочив за ворота, Саня нашел маму на том же месте, где оставил, - на скамейке под липой. Она по-прежнему подставляла счастливое лицо ветерку и солнышку.

"Хорошо иметь послушных родителей", - весело подумал он.

Когда Саня с мамой уже шли к рынку, мимо них с ревом промчалась кавалькада машин. Несмотря на бешеную скорость, Саня сразу узнал микроавтобус и джип. Разгневанный Буздырин покидал Александровский кремль.

Из ворот следом за машинами выбежали рабочие - те, которых Буздырин нанял долбить стены. На их лицах застыло недоумение. Наверное, начальник даже не объяснил, почему уезжает так поспешно. Просто бросил их, как отступающий враг бросает ненужный хлам.

- Й-йе-ес! - Саня победно выбросил вверх правую руку.

- Что с тобой? - удивилась мама.

- Да так, вспомнил кое-что, - опомнился он.

- Представь себе, я тоже кое-что вспомнила. Догадываешься, что?

- Догадываюсь, - вздохнул Саня. - Что я за неделю только два параграфа выучил.

- До чего же ты у меня догадливый! - засмеялась мама. - Вот вернемся на дачу, и ты...

Но даже эта неприятность не испортила Сане настроения.

Глава III

ЧУЖИЕ ПИСЬМА

Пашке не терпелось сделать вылазку в школу.

Особенно после того как они узнали, что Буздырин не ищет никакую библиотеку.

"Ну и черт с ним, - думал Пашка. - Мало, что ли, на свете жуликов? Всех не разоблачишь! Надо ковать железо, пока горячо..."

Под "железом" он подразумевал сейф в директорском кабинете.

Пашка давно уже втолковал Насте, что во время каникул он должен быть свободен как ветер. Правда, первые два дня сестра то и дело напоминала, что надо убрать в комнате, принести воды, почитать книгу, потренировать Бармалея. Но ведь если бы Пашка вздумал её слушать, то у него точно не осталось бы времени на главное!

Поэтому он боролся за свою свободу так решительно, словно Настя говорила не о самых обыкновенных делах, к которым он давно привык, а о работе на галерах.

К счастью, Настя и сама понимала, что такое золотые летние денечки. К тому же им вдвоем и не требовалось ничего особенного. Пашка вообще ел только рано утром и перед сном, и это ничуть не удивляло Настю: летом младшего братца всегда невозможно было дозваться.

Но главным своим достижением Пашка считал не это. Главным было то, что сестра спокойно отпускала его по вечерам к Сане и даже разрешала ночевать у него, если засидятся допоздна.

- Только если Ирина Андреевна не против, - каждый раз повторяла она. Учти, Павлик, я её обязательно спрошу, не надоедаешь ли ты.

"Хоть сто раз спрашивай", - про себя усмехался Пашка.

Он прекрасно знал, что Санина мама не против его ночевок. Однажды она даже попросила ещё разок привести в гости Бармалея!

В общем, теперь у него были все условия для того, чтобы спокойно проникнуть ночью в отцовский кабинет. А Саня, если больше делать нечего, пусть сидит да мозгами раскидывает!

- Только ты, Чибис, сильно мозгами не швыряйся, - сказал однажды Пашка. - А то забросишь далеко - не найдешь потом.

Для себя Пашка составил нехитрый план. Он заберется в школу вечером, пока она открыта, и проведет ночь в директорском кабинете. Если сундучок с бумагами находится в сейфе, у него будет достаточно времени, чтобы изучить все документы. Ну, а если нет... Что ж, тогда он просто переночует на диванчике в кабинете и вышмыгнет из школы поутру.

В день, на который была намечена вылазка, Пашка извелся от нетерпения.

Поглядев на неподвижно висящее в небе солнце, он полил огурцы, налил полную бочку свежей воды. Потом прогулялся с Бармалеем, которого Настя научила ходить на поводке, как взрослого пса. Но когда Пашка вернулся с прогулки, солнце висело на том же самом месте. А ведь он выгуливал щенка часа два, не меньше!

Когда Пашка наконец выбрался из дому, один его карман оттягивал фонарик, другой - связка школьных ключей.

"Зачем отец каждый день столько таскает? - удивлялся Пашка. - Так ведь и штанов не напасешься, все карманы вмиг продырявятся!"

Ключи хранились в школе на вахте, но отец всегда приносил домой дубликаты. Мать ругала его за это, но он только отмахивался: "Так мне спокойней".

Конечно, Пашка отлично знал, где он прячет ключи: в кармане бабушкиного драпового пальто.

Как странно выглядит школа во время каникул! Как дерево во время зимней спячки. И отдыхает от вечного шума, и вроде бы грустит без него...

Пашка спрятался за кустами и стал следить за входом в школу. Двери были распахнуты настежь. Значит, ещё не ушли рабочие, которые делают ремонт. Внутри слышались их гулкие голоса. Пашка все-таки волновался. Одно дело - ползать по заброшенной церкви, совсем другое - тайком забираться в директорский сейф...