Вечный попадос 2 - Виктор Котович

— тяжеленный, зараза! — и луплю очередью в указанное место. Оружие ходуном ходит в руках, я зверски мажу. Но всё-таки гаду что-то да перепадает!

Моё веселье заканчивается быстро. Червяк отслеживает урон, который я наношу, и поворачивается ко мне. Роняю многострадальный пулемёт, уворачиваясь от удара башкой. Врубаю «Живчика» и увеличиваю расстояние между собой и взбешённым червяком. Но с одними ножными усилителями много не навоюешь, нужен транспорт.

Чудом разбегаюсь с зелёной машиной — ну надо же, добрались всё-таки! — и вижу красную кабину. Удивительно, но наше авто в полёте даже не перевернулось. Вопрос: почему они тогда до сих пор там стоят?

Подхожу поближе и вижу странное.

С идеально прямой спиной на водительском месте сидит Папка, держит в руках оторванный руль и остановившимся взглядом смотрит вдаль. Куджо, стоя на коленях на своём сидении, гладит его по голове и плечам, жалобным голосом уговаривая хотя бы отпустить руль.

— Джей! — чуть не плачет девушка, увидев меня. — Он такой с тех пор, как мы с розовыми столкнулись!

Вот оно что. Ну понятно. Нервы сдали. Тонкая душевная организация у нашего киборга, оказывается. Бедняжка.

Открываю дверь и выволакиваю этого неженку на свет божий. Ладно, хоть на ноги свои встал, а не рухнул. Не люблю я, знаете ли, лежачих пинать.

А так — просто и незатейливо бью дорогого сокомандника в морду. Правой — за всё хорошее. Потом добавляю левой. Куджо, которая тоже выбралась из машины, сдавленно ахает. Ничего, ему полезно. От пары ударов не сдохнет. Папка падает на задницу и его физиономия наконец приобретает осмысленное выражение. Он отпускает руль и потирает челюсть:

— Что случилось? Ты чего, Джеймс?

Нависаю над ним:

— А ты чего?! На какую команду работаешь?

— На нашу… — растерянно бормочет этот поганец, хлопая глазками. Ууу, прибил бы!

— Наша — это какая? — жёстко уточняю я. — Киберпанки? Дракониды, Парламент? Конкретизируй!

— Нейрофронт, — хмурится киборг. Он явно не врубается, чего это я тут разошёлся. Зато из своей дурацкой прострации наконец выпал.

— Ха! — продолжаю наседать. — Скажешь тоже! Ты нам между прочим турнир почти запорол. Кто ж так со своей командой поступает?

Синие глаза киборга круглеют.

— Да я… никогда… — вспоминает подробности нашего заезда и виновато замолкает. Опускает глаза вниз, видит руль. Поднимает, разглядывает, неверяще крутит его в руках.

— Почему не рассказал? — спрашиваю уже спокойно.

Папка кривовато усмехается:

— Думал, сам справлюсь… Ну и… стрёмно как-то… Не знаю.

— С чем справишься? — встревает Куджо. Она явно переживает. — Вы о чём сейчас вообще?

— У этого деятеля, — помогаю Папке с признанием, — авария за плечами. И по ходу, серьёзная. Так?

Киборг понуро кивает.

— Помнишь, на ферме он даже в машину садиться не стал? Я-то думал, просто придуривается. И у Изгака тогда я тоже так подумал. Мало ли почему человеку гонки не нравятся! Кто ж знал, что у него всё так плохо!

Но на самом деле сильнее всего я злюсь на себя. Ведь это я на него надавил, буквально заставляя участвовать. А давить-то надо было, чтобы информацию добыть!

— Я не знал, что так получится, честно, — быстро говорит киборг. Куджо присаживается на песок с ним рядом и кладёт ладонь на плечо. — С этим уже давно проблем не было. Думал, всё прошло.

— Ага, нет раздражителя — нет проблем, — невесело усмехаюсь я. — А в реальной жизни ты тоже машин избегаешь?

Под моим пристальным взглядом Иван отворачивается. Но всё-таки отвечает:

— Я почти не выхожу из Симулякра.

— А как..? — пытаюсь сформулировать свой вопрос покорректнее, но что-то не получается.

Киборг пожимает плечами:

— Медицинская капсула, подумаешь. Половина исследователей Симулякра так живёт. А топовые — так и вовсе поголовно все.

Киваю, будто только что об этом вспомнил. Всё-таки иномирные технологии удивительны. Но меня волнуют более насущные проблемы:

— Значит, давайте решать, что будем делать. Поменять водителя нам вряд ли позволят. Так что у нас остаётся два варианта. Либо ты, Иван Васильевич, берёшь себя в руки и продолжаешь гонку. Либо мы прямо сейчас отказываемся от участия. Решать тебе, Ваня. Я приму от тебя любой ответ.

— Я тоже, — серьёзно произносит Куджо, похлопывая киборга по плечу. Сочувствует.

— А точно любое примете? — вдруг шкодливо усмехается Папка. — И даже по зубам не настучите?

Складываю руки на груди:

— Этого я не обещал… Что?! — Куджо смотрит на меня как на врага народа. — Ладно-ладно. С тебя и полученного уже хватит.

Киборг встаёт на ноги. Несколько секунд смотрит туда, где мельтешат разноцветные машинки и беснуется подыхающий червь.

— Я решил, — говорит он наконец. — Хочу продолжить. Хороший повод наконец разобраться в этой слабостью.

— А справишься? — уточняю я.

Иван кивает:

— Да. По крайней мере, постараюсь. Если что, Куджо, бей в ухо.

— Я тебе такого леща пропишу — мало не покажется! — шутливо угрожает девушка, явно скрывая за смехом облегчение. И то верно: сходить с дистанции, имея все шансы, весьма обидно.

Папка поворачивается к побитому багги:

— Так. А где наш пулемёт?

Его, наверное, тоже не помешает найти, но сначала приходится установить на место руль. К счастью, сделать это довольно легко — просто вставить в пазы.

Пока мы загружаемся в багги и едем по направлению к червю, его добивают. Гигантская туша грохается оземь и тут же на глазах испаряется, а разноцветные машинки несутся к следующей точке. Кроме нас на поле боя остаётся только фиолетовый багги, который умудрился застрять в расселине.

Мы кружим по сбитому шинами и Шанями песку, пока не находим утраченный пулемёт. К счастью, он совсем не пострадал. Вот только пристроить его на крышу теперь не получается. Так и хочется попросить у ведущего сварочный аппарат, но Козьма Тараканов явно не собирается дарить своё внимание аутсайдерам. Значит, нужно переставать ими быть.

На всей возможной скорости выезжаем из котлована. Папка чувствует свою ответственность за наше отставание, поэтому старается изо всех сил.

С мягкого песочка мы въезжаем на плотную каменистую дорогу. И я сразу же вижу уже привычные монетки. Старательно их сбиваю, ведь теперь нам надо не просто ехать быстро, надо наверстать хоть какое-то количество упущенных баллов. Пока гонка не завершена, надежда есть.

Поначалу дорога кажется ровной. Но в какой-то момент прямо перед