Из-под палочки (СИ) - Жукова Юлия Борисовна

Дом разлёгся на пологом холме, поросшем идеально подстриженным газоном с расставленными в ключевых местах живописными деревьями. Теперь Алиса занимала в его разлапистой структуре небольшое крыло с восточной стороны. Утром солнце будило её раньше, чем она была готова проснуться, а к тому времени, как она приходила домой с репетиции, свет мерк, создавая ощущение, что день давно кончился и ничего полезного или важного сегодня уже не сделать.

Вот и сейчас она вошла к себе с залитого солнцем крыльца, но оказалась в потёмках, в перегруженных мебелью комнатах, заваленных вещами, которые она выволокла, когда собиралась в тур и в панике решала, что брать. Теперь ей предстояло распихать это всё по местам и найти место для сувениров, а завтра заново погрузиться в рутину, как будто ничего не было. Она никак не могла понять, как это сделать. Вот только что же была свобода, были горы и реки, поезда и унгуцы, Лиза и Ясень. А теперь это всё вдруг выключили, как кино, не дождавшись развязки, и снова вокруг мрачные застенки, и книга жизни продолжается даже не с красной строки.

Сил на то, чтобы открыть чемодан или убрать с кровати вываленную одежду, не было, так что Алиса пошла в свою рабочую комнату, спихнула с кресла коробку из-под кроссовок и села за бук. Его она с собой даже не брала — зачем, когда там, в выключенном теперь фильме, была настоящая жизнь?

Бук встретил её стопкой уведомлений. Просматривать сообщества по куклам она тоже не была готова. Это надо делать в спокойном состоянии, от скуки, чтобы убить время, а не тогда, когда сердце стучит в ушах в надежде достучаться до какого-нибудь решения. Какого, о чём? Алиса не знала. Она мотала уведомления, скользя по ним расфокусированным взглядом. Синенькие от сообществ, зелёненькие от календаря, сиреневые от мамы… о, розовое, а это что? Она моргнула и вчиталась. Проклятье, она забыла предупредить психолога, что пропустит визит. Так и знала, что что-то забудет, когда собиралась… Вина навалилась такая, словно по Алисиной вине у тётки попугайчик сдох. Она ведь сидела, ждала, готовилась к приёму… А Алиса просто забыла. Наверняка ей звонили с ресепшена, а она в это время… Кто его знал, чем она занималась. Может, бегала, может, спала, может, Ясеня дразнила.

От последней мысли стало особенно больно. Додразнилась, он даже не попрощался. Ещё и психологиню ждать заставила. Кругом молодец, вот папа-то похвалит! Уж наверняка доктор Кизи ему пожаловалась. Папа нашёл её для Алисы, когда та ещё в школу ходила, и с тех пор тщательно следил за тем, чтобы Алиса не пропускала сеансов и не расстраивала своего специалиста молчанием, враньём или агрессивными выпадами.

Алиса положила лоб на столешницу и покатала вправо-влево, смиряясь с мыслью, что надо звонить в клинику и назначать новую встречу. Половину этой встречи она будет выслушивать про свою безответственность в отношении собственного ментального здоровья, которая, несомненно, и является причиной, по которой это здоровье не улучшается. Вот брат в своё время, когда у него были проблемы, смог взять себя за шкирку и вытащить из болота, а она…

Алиса в панике вскочила и рванула обратно в спальню. Она же не поздоровалась с братом!

Кукла смотрела на неё в потёмках благожелательно, как задобренный божок. Алиса метнулась к чемодану, вывалила на пол всё содержимое и нашла крошечный кукольный сервиз из чайничка, расписанного ковылём, и чашечек не крупнее булавочной головки.

— Я тебе привезла, — прошептала она, расставляя наборчик на столике у локтя брата. — Сувенир с Муданга. Ты там не бывал. Представляешь, теперь я бывала где-то, где ты нет.

Это была такая странная мысль… Вроде и горькая — потому что брат, скорее всего, уже нигде никогда не побывает, — но и внезапно греющая. Алиса сделала что-то особенное. Что-то необычное. Что-то, чего от неё никто бы не ожидал. Пусть это было не её решение и не её достижение, но теперь она приобрела жизненный опыт, которого не было ни у брата, ни у папы. Никто из них не бывал на Муданге, а Алиса бывала. Никто из них не катался на подводном поезде, а Алиса каталась. Это была глупая, детская гордость, но она немножко компенсировала горечь.

Алиса всмотрелась в кукольное лицо брата. Ставя чайный набор, она немного задела его руку, и теперь он как будто указывал на лежащий там же на столике игрушечный телефон.

— Позвонить? — пробормотала Алиса, привычно принимая это как знак судьбы. Маленький такой, незначительный значок. — Кому?

Она мысленно перебрала людей, связанных с братом, которым она могла бы позвонить. Первой на память пришла Лиза, но с Лизой они всего несколько дней как виделись, чего ей звонить? Кристинка? Алиса поёжилась. Она полностью разделяла Лизину неприязнь к этой девушке. Лиза формулировала свою неприязнь словами — мол, переобувается в прыжке, только и жди подставы, но Алисе скорее просто казалось, что Кристинино восхищение братом было каким-то болезненным. Чья бы корова мычала, конечно, но по собственной воле и без веского повода связываться с ней Алиса бы не стала. А кто ещё?

Она вынула из кармана телефон и стала проматывать полный список контактов. Людей там почти не было, в основном организации, и сохранены они были только для того, чтобы узнавать и не брать трубку. Пара человек из оркестра… Ещё пара из предыдущего, откуда Алису попросили, потому что она не вписалась в коллектив… Массажистка, к которой Алиса уже больше года не ходила и боялась за это огрести, так что не выходила на связь. Девушка, делающая кружева для кукольных мужских рубашек. При последней встрече Алиса показалось, что они поссорились, но она не была уверена. Начальник брата, какая-то шишка в межпланетной безопасности. Алиса даже не помнила, при каких обстоятельствах у неё оказался его телефон. Но… безусловно, это был человек, связанный с братом.

Она покосилась на полку, где Шинскэ так и сидел с выставленной вперёд ладонью, мол, ну чего ты медлишь? Не успев ничего подумать, Алиса нажала на вызов.

Её тут же накрыло волной ужаса — что она делает, зачем она звонит этому важному и занятому человеку? Да ей даже сказать нечего! Она кинулась сбрасывать, но с перепугу пальцы не попадали по иконке, и прежде чем она справилась, начальник ответил.

— Госпожа Романова? — спросил низкий урчащий голос. Она у него записана, что ли? Алиса выдала из себя какое-то невнятное мычание. — Рад вас слышать, — продолжило это невозможное явление действительности. — Как у вас дела?

— Н-нормально, — смогла выговорить Алиса. Что ещё сказать, она не представляла. Пауза затягивалась.

— У вас появилась какая-то новая информация или вы просто проверить? — спокойно продолжил начальник, словно предлагая ей выход из ловушки. То есть она могла просто выбрать второй вариант, и он даже не разозлится? Ну, первый она выбрать не могла, а своих мыслей у неё в голове не было.

— Проверить, — прошептала она.

На том конце вздохнули.

— Увы, у меня тоже ничего нового.

Его голос звучал грустно. Наверное, он надеялся, что Алиса что-нибудь нашла, или что с ней кто-нибудь связался… Но кто станет иметь дело с Алисой, даже если и захотят рассказать о судьбе её брата… Конечно, начальник грустил. Шинскэ был звездой и героем, его исчезновение стало для всего региона огромной потерей, этих речей Алиса тогда наслушалась. Шинскэ справлялся со всем и шёл своим путём. Даже упав на самое глубокое дно, он смог выгрести.

Алисой вдруг овладело какое-то нездоровое возбуждение. Рука с телефоном задрожала от одной мысли, чтобы открыть рот и задать такой вопрос, а о том, что он означал и зачем был нужен, Алиса просто не могла думать, иначе сердце бы застряло в глотке, и она бы не выдавила ни слова.

— Скажите, — пропищала она, аж горло заболело от натуги, — а к какому психологу он ходил?

Начальник задумчиво помычал.

— Когда его напарника-то убили? Я так не помню, это ему в больнице направление давали, не от нас. Я посмотрю.

— Спасибо, — прошептала Алиса, потому что связки отказали окончательно, прямо как у брата. — До свидания.