Любовь, как следствие вендетты - Энн Хэмпсон

— Да как я могу… через двадцать минут?

— Не сделаешь, получишь по заслугам, — грозно предупредил он и оставил ее одну, всем сердцем сожалеющую, что не подумала дважды, прежде чем сделать эту попытку унизить его.

Двадцать минут спустя она спустилась в холл и ее представили первым гостям — богатым грекам и их женам.

Женщины были похожи на мать Дареса, слегка цивилизованные, но им до настоящей раскованности западных женщин было еще очень далеко.

— Ваша жена очаровательна, — услышала Тони голос одного из мужчин, говоривших по-гречески.

— И красива, — заметил другой. Его глаза исследовали каждую линию ее тела, но лицо сохраняло высокомерное выражение, свойственное, казалось, всем грекам.

— Благодарю вас, Павлос, — сказал Дарес и обернулся к жене, глядя ей в лицо. Под его взглядом она слегка покраснела, понимая, что он удовлетворен ее видом. Но одновременно он казался несколько озадаченным, и Тони поняла, что он действительно не понимает, к чему была ее попытка досадить ему. Как-нибудь, когда они будут близки к расторжению брака, она расскажет ему, к чему. Какое же потрясение он испытает, когда узнает, что она понимала каждое его слово, сказанное по-гречески! Это должно будет смутить его совершенно… Но будет ли это? В своем жестком чувстве собственного достоинства и величия он был так непоколебим, что Тони казалось, ничто на свете никогда не сможет его смутить.

Держа бокалы в руках, гости оживленно болтали, а Тони оглядывалась вокруг. Внезапно она поймала на себе внимательный, изучающий ее с ног до головы взгляд какой-то женщины. Ее звали Ивания Ламбедес. Эта красивая женщина была замужем за богатым владельцем отелей, который стоял у окна и увлеченно беседовал с Даресом.

Женщина без стеснения, в упор, критически рассматривала Тони. Похоже, очень невоспитанная женщина, решила Тони, когда Ивания наконец отвела взгляд. Через несколько минут Тони случайно оказалась за спиной Ивании, когда та

по-гречески разговаривала с Даресом.

— Оливия совершенно уверена, что этот твой брак явная необходимость, и ничего более!

— В самом деле? А могу я спросить, какое Оливии дело до моего брака?

— Ты был с ней помолвлен… помнишь?

— Слушай, Ивания, давай оставим этот разговор.

Тем более что Оливия твоя лучшая подруга.

— Она ужасно сожалеет о том, что сделала, — продолжала говорить женщина, не обращая внимания на просьбу хозяина. — Ты женился на Тони, потому что был вынужден?

— Вынужден? — резко переспросил Дарес и Тони, даже стоя спиной к Ивании, почувствовала, как он сильно нахмурился.

— Оливия слышала странные разговоры, Дарес. Она говорит, что твой дед собирался убить эту девушку… вендетта, да?

— Чепуха! Я женился на Тони, потому что хотел видеть ее своей женой!

— Но ты ничего не говоришь о любви, Дарес! — Он не ответил, и Ивания мягко протянула: — Тебе никогда не забыть Оливию. Она даст сто очков вперед твоей жене, как в красоте, так и… в сексапильности.

— Я терпеть не могу грубить гостям, Ивания, но если ты не прекратишь этот разговор, я это сделаю!

Он отвернулся и встретился с глазами своей жены.

Она постаралась выдавить из себя притворную безразличную улыбку, но сама чувствовала, что начинает краснеть.

"Так, значит, Оливия даст ей сто очков вперед и в красоте и в сексапильности?" — кипела от возмущения Тони. Дарес улыбнулся ей в ответ, взял у нее из рук пустой бокал и заботливо спросил:

— Налить тебе что-нибудь, дорогая?

— Спасибо, — улыбка увяла у нее на лице. — То же самое, пожалуйста.

Он отошел, а женщина снова уставилась на Тони.

— Вы не говорите по-гречески?

— Я знаю несколько слов.

— Как сказать, пожалуйста и спасибо, да? — таким же пренебрежительным тоном, каким был задан первый вопрос, спросила Ивания.

— Да, эти два выражения я знаю.

— Это не важно, что вы не говорите на нашем языке. Сейчас почти все греки говорят по-английски.

Тони смотрела ей прямо в глаза.

— Однако знать язык — одно из преимуществ пребывания в чужой стране, — проговорила она, потом немного помолчала и добавила: — Во всяком случае, будешь знать, когда и что говорят о тебе.

Женщина беззаботно продолжала:

— Надеюсь, вы не воображаете, что мы с Даресом говорили о вас? — сухо, но уже без снисходительности произнесла она.

— А почему я должна была себе это вообразить, мадам Ламбедес?

Смутившись и медленно покрываясь краской, Ивания посмотрела в лицо Тони. Но тут, к облегчению заносчивой красавицы, появился Дарес и передал Тони бокал. Однако он сразу заметил выражение лица жены и перевел взгляд на ее собеседницу.

— Что-то не так? — осведомился он.

— Я уверена, твоя жена думает, что мы с тобой говорили о ней.

В ее словах слышался вызов. У Тони перехватило дыхание, и она пожалела о том, что направила разговор в такое опасное русло.

— Мадам Ламбедес показалось, — легко сказала она и поднесла к губам бокал.

Ее муж как-то странно посмотрел на нее.

— Интересно. Может, кто-нибудь из вас объяснит получше? — спросил он.

— Твоя жена говорила, что очень неприятно, когда не понимаешь чужого языка. Можно говорить о человеке все что угодно, а он даже не догадается, что это о нем.

— Я сказала это просто так, без всякого смысла, — протяжно сказала Тони и опустила длинные ресницы, чтобы скрыть выражение глаз. Дарес внимательно глядел на нее.

— Наверное, мадам Ламбедес не поняла, — добавила Тони.

Больше никто ничего не сказал, и Тони вздохнула с облегчением, вечер пошел своим чередом. Один или два раза она снова ловила на себе внимательный взгляд мужа, особенно когда кто-то начинал говорить по-гречески. Она пыталась изображать на лице деревянное непонимающее выражение и надеялась, что это ей удавалось. А про себя поклялась, что на будущее никогда не выдаст своего знания греческого языка.

Наконец гости разошлись, и Тони осталась наедине с Даресом.

— Ты очень умно поступила, что восприняла мое предупреждение, — сказал он, подавляя усталый зевок. — Это тебе будет хорошим уроком.

Ее глаза засверкали.

— Неужели необходимо высмеивать то, что я приняла во внимание твое желание? — огрызнулась она.

Его черные брови удивленно приподнялись.

— Приняла во внимание? — насмешливо протянул он. — Ты хотела сказать "подчинилась"?

— Если тебе это больше нравится, то называй это так, — справляясь с собой, ответила Тони. — Не хочу расстраивать твои иллюзии!

Он засмеялся:

— Если у кого и есть иллюзии, так это только у тебя.