Барнар — мир на костях 2 - Angor

Я не вижу, чтобы во взгляде горело желание стать воином. Твое лицо озаряется только при мысли о еде.

— Неправда! Я действительно хочу быть сильной, — Бригида обнажила меч.

— Тогда докажи это! — Конрад замахнулся клинком.

Глава 9

Ночью Конрад на удивление быстро уснул. Так как в последние дни его одолевала жуткая бессонница. Но, видимо, занятия с Бригидой на свежем воздухе и сытный ужин сделали своё дело. Однако сон наёмника не был спокойным. Перед мужчиной вновь сияли зелёные глаза Амелии. Он пытался спасти её, но ноги не двигались с места. Мужчина со всей силы бил кулаком по стенам купола в видении, что в действительности одна из его рук ударилась о спинку кровати.

Конрад открыл глаза. По костяшкам пальцев разливалась волной боль. Он больше не мог и не хотел спать. Несколько минут наемник молча посидел в темноте и вышел прочь из комнаты таверны, чтобы вновь напиться. Хотя рано утром ему нужно продолжить обучение с девочкой.

Наемник выполз на ночной холод. И стал бродить с винной фляжкой по пустующим улочкам. Он не готов был оставить прошлое позади… Слишком сложно. Ибо в нëм находились два близких человека. Грегори часто прикрывал его, не один раз спасая от смерти. А он не смог ему помочь. Конрад вспоминал все их совместные приключения и переделки. Рядом с другом жизнь казалась интересной игрой. Но сейчас его будто вырвали вместе с корнем и бросили в бездонную пропасть, называемую реальностью. И вот он летит совершенно один, а на стенах сидят разные люди. Они заняты своими делами и никто его больше не замечает. Некому с ним посмеяться и некому ему помочь. Он как засохший лист в этом колодце без воды и земли. Должен лететь, чтобы крошиться целую вечность.

И тут же опять всплывал образ Амелии. Девушка, живущая ради всех. Наёмник так и не смог разгадать её до конца. Почему она отреклась от богатого наследия родителей и решила посвятить себя магии. Конраду сначала казалось, что никто так не умеет давать отпор тяготам, как ведьма. Но сейчас ему чудилось, как она лишь плыла по течению, совершая поступки, ради которых и была рождена. То, что одним предстаёт сопротивлением, для неё являлось выстроенным потоком бытия. Волшебные способности пришли к ней сами. Они либо есть с рождения, либо нет. Вопрос состоял только в том: развивать ли их. Однако чародейка вряд ли выбирала. Наёмник пришёл к выводу, что за неё это всё уже кто-то выбрал давно. И это чувство ему не нравилось. Словно кто-то ведёт подсчет их поступков при помощи небесного абака. И сейчас ему стало интересно, куда же кость его жизни на доске сдвинут дальше.

Он мотнул пьяной головой, пытаясь разогнать странные размышления. Мужчина огляделся вокруг, чтобы понять, как далеко его занесло от таверны. Перед глазами всё тряслось. Конрад повалился на спину и перевернул фляжку вверх тормашками. Та оказалась пуста.

— Вот я и нахрюкался, свинья! — высказался он сам о себе вслух. — А значит, и спать мне где-нибудь в хлеву.

Глаза его застыли, как завороженные. Он всматривался в небо. Мириады ярких сказочных звёзд искрились на нём. На душе, наконец, стало спокойнее. Не хотелось подниматься. Но наёмник ощутил, как холод обволакивает всё тело.

— Негоже это замерзать, как собаке, — он перевернулся на живот и встал.

Неподалёку мужчина смог распознать городскую конюшню. Для него не составило труда пробраться внутрь, перевалившись через хилые доски над боковыми воротами. Конрад сильно ударился, промахнувшись мимо мягкой подстилки. Разбуженные кони раздраженно фыркнули и навострили уши, но, поняв, что опасность им не грозит, вновь задремали. Наёмник проковылял к куче сена и мигом уснул, подстелив под голову свою кожаную куртку.

Некто следил за ним. И тоже проник внутрь помещения. На мужчине свободно сидел коричневый комбинезон из бумазеи, подвязанный широким ремнём на талии. Короткие сапоги осторожно ступали по пыльному проходу. А плечи его покрывала кудрявая накидка из шкуры бизона, переходившая сверху в капюшон на голове. В одной руке тот держал острый кинжал с изысканной рукояткой из красного дерева. Он мог прекрасно различать все денники и комнаты, так как яркий месяц пристроился над незастекленным окном у самой крыши главных ворот. Наконец он добрался до наемника, спавшего сбоку от коридора. Ещё один шаг и можно дотянуться до него рукой. Однако годы, проведённые в жестоких и страшных битвах, приучили работать мозг Конрада в любом положении. Он сразу услышал своего преследователя.

Наемник быстро вскочил и одним ударом припечатал незнакомца к бревенчатой стене. Нарушитель сна не успел ничего произнести. Голова его опустилась вниз, и из носа капала кровь.

— Сними свой капюшон и назовись! — разум Конрада словно молниеносно протрезвел.

— Я так и знал, что это ты! — незнакомец поднял лицо, и его озарил свет луны. — Не так своих друзей встречают.

— Иорик?! — рот наемника раскрылся от изумления.

Поэт приложил руку к разбитому носу и задрал голову. Свободной пятерней он крепко похлопал Конрада по плечу.

— Что с Тарой и с Карлин? — с нетерпением вырвалось у него.

— А что с ними может быть не так? Всё как обычно. Улизнули из-под носа самого правителя пограничья.

Наёмник тепло улыбнулся и сам ринулся обнимать Бэбкока с такой радостью, что ноги друга отрывались от земли.

— Прости, что ударил. Я же не знал, кто за мной следит. Я вообще уже было решил: никогда и никого из вас не увижу.

— Да, — отмахнулся Иорик, усевшись на тюк соломы. — В порядке всё.

— А как ты меня нашёл? Ты ведь в курсе, что за твою голову обещают огромную награду? В Остбоне для тебя слишком опасно, — Конрад пристроился на корточках рядом.

— Знаю, — пробурчал Бэбкок. — Вот что бывает, когда дружишь с чокнутыми ведьмами. И Тара самая безумная из них, — он вздохнул. — Меня в столице мало кто знает в лицо. Так что я единственный мог вернуться, чтобы передать тебе слова сестёр. Про тебя я слышал, Конрад, что ты пьянствуешь. Весь Остбон шепчется о наемнике-пьянчуге. Несколько дней искал тебя по всем кабакам. Но внутрь старался не заходить. Дожидался по вечерам на улице. Однако ты всегда ускользал. Но сегодня ночью я тебя заметил. Решил, что какой-то пьяница шатающийся. Приглядевшись же, различил оружие. Вот и следил, чтобы убедиться в том, что то был точно ты.

— Что они хотели мне передать?

— Извинения.

Наёмник, не понимая, ждал объяснений. Кровь у поэта остановилась, и тот исподлобья взглянул на друга.

— Сразу предупреждаю: я абсолютно