Институт экстремальных проблем - Саша Камских

— Ты меня за кого держишь? — Илья снова начал свирепеть.

Зорин, будто не заметив ничего, продолжил:

— И со своими родителями отношения наладишь, они будут рады, что ты чистоту крови не испортил.

На этот раз Сергей не успел вмешаться – Денис полетел на землю от сильного толчка в грудь.

— Вы что не поделили, забияки? Светку? — раздался голос командира, и Илья почувствовал на плече его руку, охладившую желание измолотить Зорина в кровь.

Тот уже успел вскочить на ноги и почти с ненавистью смотрел на Илью, от всегдашнего добродушия Дениса не осталось и следа.

— Я, кажется, спросил о чем-то. Языки проглотили? — В голосе Медведева громыхнул металл.

— Все в порядке, командир. — Илья уже совсем успокоился. — Так, обсуждали некоторые вопросы.

— Какие же? — подозрительно поинтересовался Вадим, продолжая держать Илью.

Денис с Сергеем сочли за лучшее промолчать и ретироваться. Илья долго смотрел себе под ноги, потом поднял глаза на командира.

— Вадим, правда, что Светлана твоя бывшая?..

Медведев опустил руку, закрыл глаза и решил досчитать до десяти. Помогло.

— У тебя как с устным счетом в начальной школе было, справлялся? — смог почти спокойно спросить у Ильи. — В пределах полусотни посчитать сможешь? Мне сейчас тридцать три года, женился, если знаешь, когда институт заканчивал, тогда двадцать два было. Сколько лет прошло?

— Одиннадцать.

— Очень хорошо, считаем дальше. Светлане сейчас двадцать шесть лет. Двадцать шесть минус одиннадцать. Сколько получилось? Прикинь, мог я с малолеткой, с пятнадцатилетней девчонкой что-то иметь?! — Вадим все-таки начал закипать. — Да в то время там и смотреть было не на что. Не надо на меня так таращить глаза! Да, знал я ее раньше, знал, только все не так, как вы нафантазировали – она с Ленкой, моей сестрой, вместе училась, за одной партой они сидели, подружки они школьные, понял?!

— Понял! — Илья обрадовано, как показалось Вадиму, кивнул. — Как все просто!

— Элементарно, Вольфссон, — Медведев, не удержавшись, нарочито сделал ударение на первом слоге. — Похоже, у нас мозгами никто пользоваться не умеет, зато по-бабски перемалывать сплетни охотников не счесть.

— Да не так это. Светлана нравится многим ребятам, пойми, никто не хочет повести себя непорядочно по отношению к тебе, если…

Вадим перебил его:

— Вы что, совсем сдурели от этой жары? Мозги расплавились окончательно? Сделай милость, объясни мне, в чем тут непорядочность.

— Мало ли, — замялся Илья, — бывает ведь, что бывшие муж с женой снова…

Вадим не выдержал:

— Хватит!!! Я уже сказал тебе, что ничего и никогда, и не хочу больше ничего слышать на эту тему! Что еще нужно?! Подробные инструкции?! Или благословить требуется?! Каждого персонально или можно оптом?!

Медведев рванул дверь так, что чуть-чуть не оторвалась ручка, пролетел по коридору до туалета, сунул голову под кран с холодной водой и держал ее под струей минут пять. С отвращением глядя в мутное разбитое зеркало, он кое-как вытерся бумажными полотенцами, которые расползались в руках, усиливая и без того не проходившее раздражение. Рубашка намокла от брызг и холодила тело, но это было, скорее, приятное ощущение.

Вадим поднялся на второй этаж, открыл кабинет и с облегчением увидел, что там никого нет, что можно побыть хоть немного одному, пускай в духоте, но в тишине и покое. Прямо из бутылки отхлебнул минералки и сморщился. Вода была теплая, выдохшаяся, невообразимо гадкая на вкус. Бутылка отправилась в мусорную корзину. Медведев подумал, не напроситься ли в бухгалтерию в холодильник, уж Ольга-то не откажет, но тут же вспомнил, что холодильник у них общий с отделом кадров, и выбросил эту идею из головы – лишний раз со Светланой встречаться не хотелось. «Да и Ольге после сегодняшнего лучше не попадаться на глаза, совсем с ума сошла баба от такой погоды», — вспомнил он утренний разговор.

«Сопляки, — подумал Вадим о ребятах, которые были младше него всего-то на пару-тройку лет. — Они теперь рыцарский турнир устраивать будут? Приз – сердце прекрасной дамы. Дуэль на огнетушителях? А может, попросту, кинут жребий?»

Мысли все равно крутились вокруг Светланы.

Медведев открыл выходившее на глухой бетонный забор окно и сразу же захлопнул его. Раскаленный воздух был наполнен вонью от гниющего в контейнере мусора, плавящегося асфальта, выхлопных газов, этот «букет» дополнялся запахом гари. Вадим тяжело вздохнул: «Ну вот, нам еще только горящих лесов и торфяников не хватает для полноты ощущений».

— А чему удивляться – почти два месяца ни капли дождя. Странно, что раньше гореть не начало. Можно с вами поговорить, Вадим Дмитриевич? — Медведев услышал за спиной голос Меньшикова и отвернулся от окна.

— Конечно, Саша, только почему так официально? — а про себя подумал: «Я что, сам с собой уже начал разговаривать?»

— У меня… Я хочу… — Меньшиков осекся, потом выдавил: — Я хочу вам кое-что рассказать и услышать, как мне быть дальше. Как скажете, так и будет.

Вадим выжидательно посмотрел на парня. Тот молча стоял в дверях кабинета, напряженное лицо мучнисто побелело, взгляд стал каким-то диким.

«Сегодня, похоже, все сговорились и решили меня доконать. Теперь еще и этот подключился. Влип, наверное, в какую-нибудь историю, теперь не знает, что делать. Пришел, ждет, что я ему сейчас сопли вытирать стану, — снова стало подниматься утихшее было раздражение. — Шел бы лучше к Светке, у нее такие вещи входят в служебные обязанности».

Меньшиков продолжал стоять на пороге.

— Да зайди ты, наконец, и закрой дверь. Не чувствуешь разве, какой тухлятиной несет из коридора? Давай садись и рассказывай, что с тобой случилось.

Сашка послушно переступил через порог, плотно прикрыл дверь, но не стал садиться, а остановился посреди кабинета и, главное, продолжал молчать, глядя в одну точку. Вадим уже начал придумывать, как вывести парня из этого ступора, но тот, как перед прыжком в воду, набрал в грудь побольше воздуха и с трудом выговорил:

— У меня нетрадиционная ориентация…

Вадим, предполагая услышать все, что угодно – про проблемы дома или с милицией, про чью-нибудь беременность, даже про наркотики – этого никак не ждал и переспросил внезапно севшим голосом:

— У тебя – что?

Сашкины глаза заблестели сухим, каким-то злым блеском.

— «Голубой» я! Понятно? Или подробные объяснения нужны? — сказал он громко, с вызовом, потом отвернулся и тихо добавил: — Если вы считаете, что мне не место в отряде, я сегодня же подам рапорт…

Вадим нашарил за спиной стул, не оборачиваясь, ногой подтянул к себе и буквально рухнул на него. Стул от такого обращения издал самый настоящий вопль, но устоял. Меньшиков теперь тоже решил сесть, но только боком, чтобы не встречаться глазами с командиром. Какое-то время оба молчали.

— Не ожидал. Что угодно думал от тебя услышать, но не это. Не ожидал… — снова повторил Вадим, пытаясь собраться с мыслями, которые расползались в разные стороны, как тараканы. — Ты у нас почти год, скоро аттестация, я уже все бумаги для нее подготовил. К тебе по службе никаких претензий нет, дисциплина вот только в последнее время подводит, и аттестация в твоем случае – практически формальность, тебя все давно считают полноправным членом группы. Почему ты сейчас решил мне об этом рассказать? — спросил осторожно Медведев, подыскивая слова: — У тебя с кем-то из наших ребят «отношения»? Кто-то догадывается об этом?

Меньшиков опустил голову, потом повернулся лицом к командиру.

— Нет у меня ни с кем никаких «отношений». Ни здесь, ни вообще. Уже давно, несколько лет.

— Так какого лешего ты…

Меньшиков не дал ему закончить:

— Я думаю, что Светлане обо всем известно. Она, что называется, всю душу насквозь видит, от нее ничего не скроешь. Я решил, что рано или поздно вы или Николай Кронидович все равно все узнаете, так пусть лучше не от нее, а от меня.

Вадим открыл ящик стола, на глаза ему попалась пустая пачка из-под сигарет. Он очень внимательно посмотрел на нее, проверил, не осталось ли там чего, аккуратно положил на место и задвинул ящик. Выдвинул до половины другой ящик, пошарил там рукой, вытащил еще одну пустую пачку, раздраженно смял ее и кинул обратно.

— Вадим Дмитриевич, вы что-то ищете? — спросил Меньшиков.

Вадим в ответ только помотал головой, а про себя с тоской подумал: «Пистолет я ищу. Застрелиться. Светка, откуда ты свалилась на мою голову, сколько проблем уже повылезало, и что будет дальше? Кто с кем подерется? Кто с какими признаниями придет?» Он встал, подошел к окну. Перед глазами был все тот же забор, вызывавший ощущение безысходности.

— Я тебе вот что скажу насчет Светланы. Стервозности в ней хватает, я вообще никак не могу понять, что в ней все находят. Глаза у нее нехорошие, холодные, просвечивают тебя, как рентген, изучают, чувствуешь себя просто инфузорией какой-то под микроскопом. Но не в этом дело – могу тебе поручиться, что, если она что-то и узнает, то не станет об этом доносить по инстанциям. Она, может быть, и ведьма, но не сволочь. Это тебе не Эльвира, уж та развернула бы деятельность.