Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса - Полина Раевская

Проведя на фирме немало времени, я так и не сумела заполучить сколь-нибудь значимые сведения о незаконной деятельности Петрова. А без них и думать нечего о мести.

Наверное, глупо было с моей стороны рассчитывать, что Серпал станет обсуждать свои преступления в рабочем кабинете. С другой стороны, где еще ему их обсуждать? Если он и занимается чем-то незаконным (в чем я не сомневаюсь), то ему приходится об этом разговаривать хотя бы с несколькими доверенными лицами. И вряд ли есть лучше место для этого, чем проверенный со всех сторон кабинет.

Значит, просто не пришло мое время – нужно набраться терпения. Непременно что-нибудь да всплывет. Конечно, у меня есть обвинение Ангелины в убийстве Андрея. Тут тебе и мотив, и возможность налицо, но, отлично осознавая могущество Петрова, я понимала: эти доводы будут разбиты его адвокатами в пух и прах до того, как дело дойдет до следователя. Не говоря уже о том, что запись мною получена, мягко говоря, незаконно, так что ее процессуальный статус и вовсе очень невзрачный.

Нет! Тут нужно что-то существенное. Но что? Вздохнув, я доверила поиск ответа на этот вопрос судьбе, а сама решила воспользоваться неожиданным отпуском и выяснить, что за проблемы такие создал таинственный Голубев, если они удостоились внимания самого Петрова.

Вовка откликнулся сразу.

– Ты куда пропала? – прошипел он, явно прикрывая трубку рукой.

– Долго объяснять, – тоже почему-то шепотом отозвалась я.

– Долго ей объяснять, – проворчал Вовка, – а Олька, между прочим, глаз не сомкнула, о тебе думала.

– Ну, извини. – Мне стоило немалых усилий заставить свой голос звучать виновато.

– Ладно, – проворчал Володька уже более миролюбиво. – Чего надо-то? Ты ж явно не для того звонишь, чтобы прощения попросить.

– А ты хорошо меня знаешь, да, друг Вовка? – хихикнув, проговорила я. – Ты прав, мне действительно нужна твоя помощь. Можешь «пробить» мне человечка?

– Кто такой? Что натворил?

– Да сама толком не знаю. В общем, зовут Дмитрий Голубев, до недавнего времени работал в компании Петрова айтишником. Больше, увы, мне о нем ничего не известно.

– Блин, че, даже возраст примерный?

– Увы, Вов.

– Да уж… Будь другое имя и фамилия… Ты хоть представляешь, сколько у нас в городе Дмитриев Голубевых?

– Нет, – честно ответила я, – но ведь наверняка немногие из них работают или работали у Петрова.

– Угу, – пробурчал Володька. – Только сдается мне, ты меня с кем-то путаешь. Я ж не в ФСБ работаю, у меня нет доступа к полной базе данных на каждого человека. А в обычных не указывается место службы. Ну да ладно… Найду я тебе твоего Голубева. Только не жди, что быстро.

– Я и не жду…

Глава двадцать пятая

Близок локоть, да не укусишь. Наши дни

Войдя в подъезд, я едва не пригнулась от обрушившегося на меня шума, который кто-то, по всей видимости, считает музыкой. Хм, и это утро буднего дня… Живут же люди – каждый день праздник. И как только подруга не разнесла эту дискотеку на кусочки? Зная Ольгу, весьма удивительно. Хотя, может, она просто вырубилась после бессонной ночи и не слышит?

Но чем ближе я подходила к квартире подруги, тем больше понимала, что не услышать эту какофонию она не могла. Более того, очень скоро мне и вовсе открылась удивительная истина – источник шума находился в ее квартире!

Утопив кнопку звонка, без особой надежды, что его трель пробьется через музыкальные звуковые волны, я вслушалась в раздававшиеся из-за двери звуки.

– Я не нарочно-о-о-о, просто совпало-о-о-о, я разгадала знак «бесконечность»! – разрывалась певица Земфира до боли знакомым голосом любимой подруги.

Да уж, певец из Ольги тот еще! Правда, отсутствие каких-либо музыкальных и вокальных данных никогда не мешало ей быть звездой караоке. Каждый раз, когда она навещала меня в Москве, тащила в соответствующее заведение, не желая даже слушать мои доводы против этого.

Я, конечно, сопротивлялась. И еще как! А все потому, что прекрасно понимала: нас там ждут неизменные позор и унижение. Но так ситуация виделась только мне – Олька чувствовала себя превосходно, распевая фальшиво самые сложные хиты любимых исполнителей. Ее не смущали ни насмешливые взгляды, ни откровенный смех менее воспитанных посетителей, ни даже призывы некоторых из них «заткнуться». Для каждого у нее находился свой ответ: кому язык покажет, кому палец средний, а кого и вовсе откровенно пошлет словами в дальнюю пешую прогулку на берег моря за магнитиком.

– Хочу и пою! – гордо провозглашает подруга на мой вопрос, зачем так позориться.

Вот и сейчас Ольга явно хочет и поет. И плевать она хотела на бедных соседей, вынужденных терпеть это безобразие.

Дождавшись паузы между песнями, я еще раз утопила кнопку звонка и уже не отпускала ее, пока не услышала шаги за дверью.

– Ну наконец-то! – недовольно пробурчала я, когда Ольга распахнула дверь. – До тебя не дозвонишься!

– Это до меня не дозвонишься? – Подруга захлебнулась словами возмущения. – Кто бы говорил! Я из-за тебя ночь не спала! Ой, – осеклась она, бросив взгляд на мое лицо. – Ничего себе! – в Ольгином голосе слышались нотки восхищения. – Вот это тебя разукрасили! Слушай, ты что, решила денег заработать участием в боях без правил? – хихикнула она. – Так чего нас с Вовкой не позвала, мы бы хоть поболели за тебя.

– Очень смешно, – буркнула я, проходя в комнату. – Прям «Юрмолина 2015».

– Лер, прости, но правда смешно, – Ольга хихикнула, – дожить до сорока лет и ввязаться в драку.

– Во-первых, мне еще нет сорока.

– Угу, – буркнула подруга, – это в корне меняет дело.

– А во-вторых, кончай уже, а? Прости, что не позвонила, но, может, меня извиняет мое состояние?

– Нет, не извиняет, – сказала как отрезала подруга. – У меня тоже из-за тебя синяки под глазами, знаешь ли! Всю ночь без сна! А Степке ж это не объяснишь! – Ольга кивнула головой в сторону ползающего по полу сына. Тот, услышав свое имя, тут же сел и внимательно уставился на мать. Не дождавшись от нее никаких указаний, подобрал с пола кубик и засунул его в рот. – Он-то выспался, а мне хоть спички в глаза вставляй, вот и ору песни, чтобы не заснуть.

– Оль, ну прости, – примирительно проговорила я. – Хочешь, пойди отдохни, а я за Степкой посмотрю?

– Угу, и лишу себя удовольствия узнать подробности? Ты не иначе шутишь? Давай рассказывай все. Только с чувством, толком, расстановкой.

– Слушаюсь и повинуюсь…

И я начала рассказывать.

– …Как-то так, – подытожила я свое повествование.

– Э-э-э, нет, подруга, что-то ты темнишь. – Острый взгляд умных глаз «сканировал» мое лицо, пытаясь прочесть на нем какую-то важную информацию. – Что-то еще было… После фразы «И Петров отвез меня домой».

– Ничего не было, – буркнула я, стремительно отворачиваясь к окну.

– Ага! – завопила Олька, – точно что-то было! Давай колись уже, а не то не будет тебе прощения.

– Оль, да ну правда нечего рассказывать. Вернее… В общем, Петров пытался меня поцеловать.

– А ты? – Казалось, подруга вообще не удивилась.

– С ума сошла? – Моему возмущению не было предела. – Нет, конечно!

– Ну и дура, – зевнув, пробормотала девушка.

– Ау, – щелкнула я пальцами у нее перед носом. – Ты в своем уме? Ничего не забыла, а? Или спросонья вообще голова не работает?

– Да все у меня нормально с головой. Это у тебя, по ходу, не очень. Вбила себе в нее какую-то безумную идею мести. У тебя даже доказательств никаких нет, что Петров твой имеет отношение к смерти Андрея. И вообще… Мужик видный, а там… Мало ли какие у кого скелеты в шкафу?!

– Нет, ты точно не в себе, если такое говоришь. – Негодование сделало мой голос тоньше, заставив «поползти» вверх.

– Ой, да ладно. – Ольга махнула рукой. – Закрыли тему, не хочешь – не надо! Давай лучше я тебе раны чудодейственной мазью помажу.

– Что за мазь?

– Да бальзам один. Вроде ускоряет заживление ран, синяков и ссадин. Я вон Степку все время им мажу. Да и Польку еще временами приходится.

– Давай! – согласилась я. – Слушай, а где она?

– Кто? Полька?! Сейчас в школе, потом в музыкалку пойдет. Вечером репетитор.

– Да уж… – пробормотала я, обращаясь к Степану. – Наслаждайся детством, пока можешь. С такой мамашкой, поверь, это недолго продлится.

– Чего ты там бурчишь? – Голос подруги неожиданно прозвучал у самого моего уха, заставив меня подпрыгнуть на диване.

– Ничего, мажь давай.

– Да, моя госпожа, как скажете, – Олька даже не пыталась скрыть насмешку в голосе.

Позднее, сидя на ее уютной кухне и попивая чай с вкуснейшим грушевым вареньем, я вдруг неожиданно почувствовала себя абсолютно счастливой. Может, подружка права и я сама виновата в своих несчастьях? Может, нужно отпустить прошлое и с радостью встретить настоящее? Выйти замуж за хорошего надежного парня вроде Володьки, завести детей, собаку и дачу. Начать выращивать на ней черешню и помидоры, чтобы, консервируя их на зиму, выкладывать фотки банок где-нибудь в «Одноклассниках», заведя предварительно там аккаунт, разумеется. А потом… потом… потом…