Сёрфер. Запах шторма (СИ) - Востро Анна

Мы никогда не поймём друг друга.

Мы никогда не найдём друг друга.

Давай просто простим друг друга

За завтра и вчера?

Я уже не замечаю все эти «толчки в бок», потому что все прошедшие сутки всё, что происходит со мной — это один длинный, затянувшейся, бодрящий удар — галлюциноген.

Давай простим друг друга?

Давай простим друг друга?

Давай просто простим друг друга.

За завтра и вчераааа?

Наши губы совсем близко. Почти вплотную. Отпускаю его талию, безвольно свесив руки вниз. Мы всё замедляем и замедляем наши рваные движения и постепенно замираем под стихающую музыку.

Может, станет немного светлей …

Может, станет немного светлей …

Может, станет немного светлей … [2]

Сливаемся в поцелуе. Последние аккорды контрабаса напоминают размеренный ритм сердца, который резко обрывается. Раздаются бурные аплодисменты.

— Ты ведь не уедешь завтра? — тая от происходящего, улыбаюсь прямо в его губы я.

— Завтра? Не знаю. — безразлично пожимает плечами, — Посмотрим.

— Не знаешь?! — вырывается у меня с досадой.

— Давай не будем сейчас об этом! — высвобождается из моих объятий и тянет обратно к нашему дастархану.

— Эй, парочка, вы уже уходите? — вибрирует в микрофон хриплый голос. — Остаааньтесь! Потанцуйте ещё!

***

— Ну, вы зажгли! За вами было так приятно наблюдать! Вы такая красивая пара! — восклицает Марина, когда мы снова усаживаемся среди мягких подушек дастархана.

— Мы — не пара, — не глядя на Кира, коротко уточняю я, обескураженная и злая после этого его безразличного «Не знаю. Посмотрим».

— Нет?

— Нет. У нас просто курортный секс, без обязательств. Можно мне кальян? — произношу деланно небрежно, всё так же, не смотря в его сторону, и добавляю — А вы уже переспали?

Лёша замирает с протянутой мне трубкой кальяна.

— Нет! Что за вопрос? — восклицает Марина.

Забираю трубку. Откидываюсь на подушки.

— Почему нет? Удовольствия нельзя откладывать. Ими надо наслаждаться!

Глубоко затянувшись, кладу трубку на согнутые колени.

— Где-то я уже это слышал! — Лёша красноречиво смотрит на Кира. — Ты зачем девушку плохому учишь?

Тот подхватывает трубку из моих рук, глубоко затягивается и возвращает её обратно.

— Не драматизируй. Что в этом плохого? Всё верно — жизнь коротка, а отпуск ещё короче.

Алексей только укоризненно качает головой в ответ и тут же переводит тему, чтобы снять возникшее напряжение.

— Помните, я говорил, что Марина с друзьями занимаются парапланерным спортом? Завтра они собираются на гору Клементьева. Так вот, оказывается, там уникальное по своим аэродинамическим свойствам для безмоторных полётов место с постоянными восходящими потоками.

— Да, мне рассказывали об этой горе, — подхватываю новую тему разговора, — Она похожа на длинный ровный вал и сверху напоминает гигантскую застывшую волну морского прибоя. Долина у подножия и гора вместе образуют как бы чашу, и по склону постоянно возникают восходящие потоки. Много раз проезжала мимо, но на ней ещё не была.

— Не была? Так поехали завтра с нами! — предлагает Марина, — Если захочешь полетать, там опытные пилоты катают в тандеме.

— О! Я даже не знаю. Давно хотела, но страх высоты меня тормозит.

— Да там не страшно совсем! Гора относительно невысокая, около трёхсот метров, и катают не высоко. Если повезет с направлением ветра — над «ложкой» полетаешь. Там вид очень красивый на долину и Карадаг с морем.

— Нееет! Я — пас! Мне вечно везёт на всякие экстремальные ситуации.

— Да перестань! Я тебя познакомлю с одним профессионалом. Он больше двадцати лет в этом спорте. И катает с душой. Даже, если вдруг какая-то нестандартная ситуация в полёте тандемом, с ним безопасно. Лёша вот тоже хочет с ним завтра покататься.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Давай-давай! Весь страх только в голове, — легонько пихает меня в плечо мой партнёр по танцу, — Так ты собрался полетать, Лёш?

— Да. Я ещё ни разу не летал на параплане. Поехали, прогуляемся туда завтра все вместе? Ты как, Кир?

— Хм. Можно, почему нет? — наклоняется к моему уху и тихо добавляет, — Ну вот, лимончик, вопрос с отъездом на завтра решён отрицательно. Ты рада?

Делаю глубокую затяжку и вместо ответа выдыхаю плотное облако табачного дыма ему в лицо. Он с беззвучным смехом закашливается, разгоняя дым рукой. Затем снимает со стены над нами большой венок, сплетённый из степного сухоцвета Кермек [3], широко известного здесь под названием «поебень трава», и одевает его мне на голову. Облако кальянного дыма стелется вокруг нас.

— Невеста Велеса [4]. — улыбается он, пронзительно глядя на меня исподлобья, а я вздрагиваю от этих слов, вспоминая древние славянские легенды.

***

Когда мы, наконец, добираемся до дома моих гостеприимных хозяев, стоит уже глубокая ночь. Сонную тишину двора нарушают лишь стрёкот цикад и звук наших шагов.

Устало переставляю ноги, пока мы поднимаемся по винтовой лестнице на веранду второго этажа, к моей комнате. Всё тело немного ломит, совсем как после активной тренировки в тренажёрном зале спустя долгий перерыв. Особенно ноют мышцы бёдер и живота — бурная ночь на пляже и «иллюзия романтики» в самолёте, наконец, дают о себе знать. Нестерпимо хочется спать.

Вставляю ключ в замок, понимая, что мною сейчас владеет только одно желание — рухнуть на кровать и отрубиться. Искренне надеюсь, что мой не в меру активный спутник тоже устал за этот долгий, насыщенный день. Тем более, что мы оба не выспались накануне. Но как только за нами закрывается дверь, и мы оказываемся в темноте комнаты — неугомонный «идеальный партнёр» тут же приникает губами к моей шее и тянется под подол платья.

— Кир, я очень устала! Вырубаюсь просто, — сонно возражаю я, включая свет.

— Мммм! — недовольно мычит мне в плечо он, поглаживая мой живот.

— А ты разве не устал? — вздыхаю, чувствуя, как, не смотря на полусонное состояние, тело всё же приходит в лёгкое волнение от его прикосновений.

— Устал. Но, всё равно хочу тебя!

— Завтра. Всё завтра. … Давай сейчас просто ляжем спать?

Высвобождаюсь из его рук, подхожу к краю кровати, включаю ночник, скидываю платье и ныряю под одеяло. Сдвигаюсь на постели, освобождая место рядом с собой, и удобнее устраиваясь на подушке. Кир продолжает всё так же стоять в дверях, разочарованно наблюдая за моими действиями.

— Так и будешь там стоять?

Глаза закрываются сами. Уже почти сквозь сон слышу щёлканье выключателя, шорох снимаемой одежды и дальше … тишину, нарушаемую только усиленным глубоким дыханием и тихими плавными звуками, происхождение которых я не могу определить.

С трудом приоткрываю глаза, чтобы посмотреть, что происходит, и тут же широко раскрываю их от удивления.

— Кир, что ты делаешь?

— А на что похоже? — спокойно отзывается он.

Это похоже на … йогу. Да, определенно на неё. Только асаны выполняются динамично, и новоявленный йог проделывает их в одних лишь боксёрах. Почему-то мне становится смешно. Начинаю тихонько хихикать, уткнувшись ртом в подушку. Но моё фырканье, успевшее прозвучать в тишине комнаты, доносится до чутких ушей моего сёрфера. Ловлю не себе мимолётный уничижительный взгляд.

— Что смешного?

— Да так — не важно! — отзываюсь многозначительно, делая над собой усилие, чтобы перестать веселиться, — Зачем ты это делаешь, на ночь глядя?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не важно! — звучит резкий и не менее многозначительный ответ, — Спи!

— Ну не важно, так не важно, — тут же соглашаюсь миролюбиво, снова устраиваюсь на подушке и закрываю глаза.