Во имя справедливости - Андрей Станиславович Нуждин

там видно будет.

Пока собирались, Котэ с Боцманом подошли к Рогозу.

– Вы-то как? Может, куда проводить, где побезопаснее? – спросил ветеран.

– Не беспокойтесь, идите по своим делам. Швед уже почти здоров, скоро вернемся к обычной жизни.

– А если сектанты наедут? – тревожно поинтересовался Котэ. Хороших людей в Зоне не так много, чтобы ими разбрасываться, вот и беспокоился.

– Да на кой мы им? Зонохвалы, как я понял, зачем-то за вами гоняются, а о нашем существовании даже не знают. И мне нисколечко не обидно.

– Ну, вы, если что, бегите в Гавань, на «Академике» о вас уже будут знать и примут как друзей. И еще… ребят, о том, что узнали, никому, ладно? И в лабораторию не лезьте одни, добром не кончится.

Рогоз вместо слов протянул руку и кивнул. Лежащий Швед тоже поднял ладонь в прощальном жесте. Настало время выступать.

Утренний холодок раскрасил носы в легкое бордо, одна лишь Мина не замечала свежести хмурого города. Глядя на нее, Баюн вздохнул и украдкой вытер нос рукавом уже порядком засаленной куртки.

Зато вид стал такой… бывалый. Молодые ребята этому факту втайне радовались и уже не чувствовали проигрышность своей экипировки в сравнении со специальными комбинезонами спутников.

Ментальная разведка Мины обнаружила нескольких бродяг, идущих по своим делам, кот подтвердил данные визуальным контактом. Насчет мутантов Котэ зря переживал: обычные разбежались, а выводок лаборатории, похоже, канул с концами. Не обстановка – лафа, прогулка в парке относительной культуры и экстремального отдыха.

Молодых поставили вперед, под бдительный надзор Кондуктора. Мало ли, в аномалию вляпаются или что важное пропустят, истошные крики хвостатого сталкера не дадут случиться непоправимому.

Дальше шли Котэ с Миной, рядом – немного неловко при них ощущающий себя Боцман и, казалось, мало что замечающий Слепыш, но ветеран слушал его с вниманием и уважением. Прикрывали уноты, оба грамотно следили за порядком в тылу.

К некоторому сожалению Мины, по дороге к скрытому в трюме бару не попалось ни одного криминального элемента. Так и дотопали, будто и вправду вышли на прогулку.

Под ногами вновь загудела сталь палубы, компания вошла внутрь. Уже привычно повисла тишина в тот момент, когда бродяги разглядывали, кто явился к ним в гости, но через пару секунд гвалт поднялся неимоверный, Котэ тут знали и помнили.

– Ты?! Жив, чтоб меня мимики выдули досуха! – орал Хирург.

Котэ улыбался, ответно пожимал крепкие ладони и хлопал по плечам всех, кто подходил. Бар взревел, когда Хирург за свой счет выставил горячительного в честь такого дела.

Наконец сталкеры оставили компанию в покое, чтобы гостям удалось перевести дух и перекусить. Спутники пообещали бармену пересказать историю чудесного воскрешения позже, а сами отправились отдыхать в один из «номеров».

– Мне, конечно, сложно привыкнуть к таким эмоциям, – откинулся на койке Котэ. – Для нас с напарником не было всех этих месяцев.

– Приятно, правда, когда так встречают? – ухмыльнулся в усы Боцман. – Ты же не думал, что тебя тут забудут?

– Ну, на Маяке, надеюсь, так и поступили, – ответил сталкер.

– Ничего, справимся, – туманно отозвалась Мина.

Мужчины переглянулись, понимая, что такой ответ здорово подпортил бы настроение любому «фронтовику» из тех, кто видел девушку в деле.

В этот момент в приоткрытую дверь бывшей кают-компании ворвались одобрительные крики пирующих в баре бродяг.

«А можно потише там гулять, животные?» – спросонья пробурчал Кондуктор, покрутил ушами, но рассмотрел спокойные лица спутников и вновь уснул на пустой кровати.

– Так, до Гавани мы добрались, а дальше какие планы? – начал Боцман.

Внизу вдруг все стихло, а через мгновение раздались звуки гитары. Кто-то запел:

– Где-то есть город, тихий, как сон,Сетью паучьей по грудь занесен.В речке фонящей вода, как стекло.Давно все живое оттуда ушло.Наше далекое детство там прошло…

Ветеран поперхнулся, увидав застывшие глаза друга. Котэ будто окаменел, лишь зрачки блестели в свете бортовых ламп.

Песня лилась, заполняла «Академик», звенела аккордами:

– …В городе этом мутанты живут,Злобные твари погибель несут.Там мозголомы нас сводят с ума,Исчадия ада обжили дома.Там в подворотнях живет смерть сама…

Сталкер сорвался с места, в дверях его обогнала серая молния. Спутники переглянулись и поспешили вслед за быстро сориентировавшейся Миной. На нижней ступеньке трапа, словно статуя, возвышался Котэ. Кондуктор подле его ног от сильного волнения подрагивал кончиком пушистого хвоста.

Бар был полон, посетители сидели, кто где нашел место, стояли возле переборок, в полной тишине слушая певца:

– …Спетая песня в нашей судьбе,Старый наш город, спасибо тебе!Мы не приедем, напрасно не жди,Есть на планете другие пути.Мы сожалеем, забудь нас и прости…

С последними аккордами послышались слитные хлопки сильных ладоней. Зрители молча выражали одобрение, каждый понял, что за город имелся в виду.

Молодой певец на чистом пятачке импровизированной сцены кланялся, рядом сидел его хмурый погодок, он исподлобья смотрел на толпящихся вокруг сталкеров. Парень мазнул глазами по Котэ и его спутникам, но тут же отвел взгляд.

– Эй, напарник, ты чего? – тихо проговорил Боцман.

– Показалось, – буркнул тот и снова замолк.

– Показалось что? – уточнил ветеран, но тут же захлопнул рот – догадка чуть припозднилась. Мина посмотрела на него и кивнула.

Слепыш в это время неуверенно оглядывал бар, на лице парня явственно читалось недоумение, но задавать вопросы молодой сталкер не торопился.

– Это не он, – промолвил Боцман.

– Я вижу, – ответил Котэ таким голосом, что Кондуктор беспокойно глянул на друга.

«Что произошло в лаборатории?» – зазвучал в голове голос девушки.

– Потом, всё потом, – вслух отозвался сталкер, словно обращался ко всем своим спутникам разом. Ветеран согласно качнул головой.

В этот момент мрачный товарищ певца заиграл снова, парень тряхнул стянутыми в хвост темными волосами и подхватил очень знакомую мелодию. Красивый голос вновь поплыл по «Академику»:

– Мне как-то раз попался план:Хабар запрятал чей-то клан.Решил его найти, маршрут рисуя.Я поновей снарягу взял,С собой патронов поднабрал.И вот уже шагаю к хабару́ ́я…

– Habarujah, Habarujah… – Десятки глоток подхватили последние слова.

– …Кабан дорогу преградил.Бежал я прочь что было сил,Свалиться в аномалию рискуя.Мутанты гнались по пятам,Но смог их всех убить я сам.Все ближе продвигался к хабару́ я…

И вновь вступили зрители. Руфус Уэйнрайт – всплыло в голове у Котэ.

– …Когда набрал секретный код,

Из двери прыгнул волк-урод.

И чем же он питался, тут кукуя?

Меня когтями зацепил,

Его с трудом в бою сразил.

Шажок последний сделал к хабару́ я…

Парень махнул хвостом длинных волос и ударил по струнам:

– …Как возвращался, я забыл.

Теряя кровь, совсем без сил,

Местами и сознание теряя.

Мне аплодировал блокпост,

Когда рюкзак я мимо нес,

«Я с хабаро́м» в горячке повторяя…

Трюм вновь взорвался аплодисментами. Мина взяла Котэ под руку и решительно потянула обратно в выделенную им каюту. За спиной тем временем раздалась новая песня:

– Сталкеры, Зона, секреты повсюду.Рассказать? Ну уж нет, я трепаться не буду.Нам есть что скрывать, есть о чем не болтать,Есть всегда от чего убегать…

Девушка мягко уводила напрягшегося друга за собой. Котэ буквально ощущал, как каждое слово бьет между лопаток, заставляет спину сгибаться, и если