Наследие Древнего. Том 2 - А. Никл

— Вы нашли это рыжее недоразумение!

— Нашёл, — я строго посмотрел на него и, чтобы подтвердить свои подозрения, спросил, нахмурив брови: — Но, может быть, ты мне ответишь, как это рыжее недоразумение вляпалось в неприятности? Хотя нет… Это я знаю. Виной всему алкоголь. А вот как Мерри надрался в хлам? Человек, который не переносит спирт в любом виде?

Дзен виновато насупился.

— Я думал, будет весело, и добавил ему в сок немного коньяка, — пробормотал он. — Кто же знал, что его разнесёт? Так мало этого, он ещё оказался и буйным! Постоянно задирал гостей, задавал тупые вопросы, требовал, чтобы аристократов и ремесленников уравняли в магических правах.

— В следующий раз думай головой, а не жопой, — процедил я.

— Ой! Ой-ой-ой! — пропищал Мерри и прикрыл рот ладонью. — П-плохо! Оч-чень п-плохо! Каж-жется, сок лезет н-назад! Ой, т-точно лезет, т-точно!

— Где туалет?! — я повернулся к Дзену.

Тот указал на небольшой коридорчик, ведущий влево. И мы, не сговариваясь, подхватили Мерри с двух сторон и потащили его в уборную. Он мученически стонал и умолял нас ускориться. Отвлёкшись на его алкогольные страдания, мы на следующем повороте слишком поздно затормозили и выскочили прямо на мужчину в чёрном наряде — плотная, обтягивающая тело ткань, тёмная маска, катана, вышитый красными нитками тигр. Из-за удара с мужчины слетела маска, и мы встретились взглядами. Я сделал несколько шагов и замер. Его лицо было мне знакомым, но где я его видел?

Из туалета вышли ещё три человека, все в одинаковых нарядах, и в эту секунду меня осенило: Отщепенцы! Мужик, с которого свалилась маска, — единственный выживший из команды, что поймала Мерри и меня в ловушку, а потом ещё пыталась добить. Но как они сюда пробрались? Впрочем, какая разница?

Я осторожно прислонил Мерри к стене и принял боевую стойку, приготовившись вызвать цепи, но Отщепенцы меня удивили — подпрыгнули к потолку и пробежали по стенам, как здоровенные прусаки. Они спрыгнули за нашими спинами и рванули дальше, в сторону бального зала, но остановились, когда поняли, что четвёртый, мой старый знакомец, не сдвинулся с места.

— Ты убил мой отряд, — прошипел Четвёртый и вытащил катану из ножен. — Я убью тебя!

— Ястреб, не смей! — окрикнул его один из тройки. — Остановись! Ты всё разрушишь!

Ему явно было что сказать Четвёртому, но он не мог это сделать при нас, поэтому просто сверлил его злобным взглядом. Однако Четвёртый проигнорировал своих дружков. В его глазах горела дикая ярость, он поддался желанию жестоко отомстить. Два шага вперёд, и Четвёртый разрезает воздух катаной, я едва успеваю уклониться. Цепи вырываются из-под кожи и взвиваются в воздух, как две змеи. Гремят звенья, катана бьёт по железо, лезвие отвратительно скрежещет, высекая искры. Боковым зрением я вижу, что ко мне бегут остальные Отщепенцы, и поворачиваюсь, чтобы отбить атаку, но… Они дёргают Четвёртого назад, пытаются увести прочь.

Четвёртый ревёт, как раненый бизон, и, раскидав своих товарищей, снова нападает. Я отпрыгиваю, пропуская его мимо, и бью цепями по плечам — удар мощный, и раньше бы такой расплющил его в два счёта, но после поглощения безумного Спутника Далджи и освобождения магии мои цепи значительно потеряли в весе. Теперь для других они лишь раза в четыре тяжелее, чем обычные, железные. Четвёртый врезается в стену, отбивая от неё каменные куски. Из его носа струится кровь, его дружки возмущённо вопят, но ему наплевать. Он рвётся в бой.

— Буэ-э-э-э! — совсем не вовремя блюёт Мерри, сползает на пол и начинает храпеть.

Четвёртый слишком сосредоточен на мне, чтобы обратить внимание на рыжика. Его лицо перекошено от ненависти, он шагает ко мне и… поскальзывается на блевоте. Несколько раз подпрыгивает, пытаясь удержать равновесие, но заваливается на спину и ударяется затылком о стенной угол. С громким треском ломается его череп, на полу, рядом с непереваренными помидорами, растекается тёмная кровавая лужа.

Дружки Четвёртого пятятся, от них фонит растерянностью и страхом. Они мешкают, а потом убегают. И сейчас мчатся уже не к бальному залу, а в противоположную сторону. Я прикидываю, стоит их преследовать или нет, но внезапно меня оглушает пронзительная сирена. Очень похожа на полицейскую из первого мира, разве что красно-синей мигалки не хватает. Дзен хмурится, но обеспокоенным не выглядит.

— Всё в порядке, охранная система обнаружила чужаков. Скорее всего, они поставили глушилку, но её владелец уже мёртв, — он кивнул на труп Четвёртого. — Печальная кончина. Мне даже немного его жаль. Если после смерти что-то существует, то над ним будут насмехаться буквально целую вечность.

— И чем же твоя семья заинтересовала Отщепенцев? — сперва у меня промелькнула мысль, что они пришли за Мерри, но почти сразу я понял, что нет. Они преследовали другую цель. Интуиция подсказывает, что панды как-то об этом узнали, не зря эти хитрюги потребовали у меня услугу. Не отказываться от приглашения… Не отказался на свою голову. Встретился с Леонидом и Отщепенцами. Хороший тамада и конкурсы интересные.

— Наверное, увлеклись декольте моей матери, — хмыкнул Дзен и криво усмехнулся. — Все были в курсе, что Лорана пригласила вас на бал. Все аристократы столицы. Отличный шанс ударить по холёным родовитым мордам. Не то чтобы я осуждаю.

Издалека донеслось взволнованное:

— Мой сын! Никто не видел моего сына? У него одна рука, вы его видели? Мне нужно быстрее его найти, пока он не потерял вторую руку. Ох, мой мальчик так любит впутываться в неприятности!

Лорана быстро к нам приближалась, и её голос становился всё громче и громче, но потом начал так же быстро затихать — похоже, она свернула в другой коридор. Дзен облегчённо выдохнул. Я покосился на валяющегося в отключке Мерри и проорал:

— Лорана, мы здесь!

— Что вы делаете?! — прорычал Дзен.

— Гадость, — я пожал плечами. — А на самом деле выполняю обязанности кармы.

К нам выбежала взволнованная Лорана. Увидев Дзена, она зарыдала, бросилась ему на шею и впервые за всё время нашего знакомства стала похожа на обычную женщину, которая волнуется за непутёвого сына. Дзен неловко похлопал её по плечу и кисло улыбнулся.

— Ты заставляешь свою маму переживать, — с укором протянул Леонид, выступив на свет из тёмного коридора. — Разве я тебя так воспитывал, сын?

— Ты меня вообще не