У страха глаза велики - Екатерина Вильмонт

В дороге Степанида лежала на заднем сиденье и изредка стонала. Матильда недоуменно поглядывала на Асю, но та была непроницаема. И лишь войдя в дом и убедившись, что машина отъехала, Ася сказала:

— Сейчас, Матильда, мы узнаем много интересного!

Когда Степанида закончила свой рассказ, Мотька всплеснула руками.

— Степка, ты ничего не привираешь?

— Вот те крест! — завопила ожившая Степанида. — Разве ж я такое придумаю?

— Да, пожалуй, не придумаешь… Ну и что нам теперь со всем этим делать? Кошмар какой-то.

— А что же тогда этот шантажист хотел от Машкиного дяди, а? — спросила Степанида.

— Может быть, он хотел у него что-то выведать о Холщевникове? — предположила Ася.

— Да, скорее всего. Но тогда получается, что этот самый дядя побежал докладывать об этом Холщевникову в первый же его приемный день. И решил пораньше убраться из Парижа, так?

— Выходит, что да, хотя черт его знает… тут так все запутано.

— Ася, а ты знаешь это кафе? — поинтересовалась Степанида.

— Не знаю, но, думаю, найти будет нетрудно. Только зачем? Ведь Холщевников нас прекрасно всех теперь знает. Да и что толку?

— Но как же… — растерянно проговорила Степанида. — Мы же убедились, что он преступник!

— Убедиться-то мы убедились, а доказать не сможем, — пожала плечами Матильда. — А ты, кажется, уже забыла, что завтра едешь на экскурсию! Замки Луары — это же мечта!

— Я помню, но…

— Степка, никаких но! — прикрикнула на нее Матильда.

— Между прочим, если бы не я, вы бы ничегошеньки про Холща не узнали, так бы и думали, что он славный дядька.

— Может, оно и лучше было бы, — вздохнула Матильда. — Потому что теперь мы знаем, кто он такой, а сделать ничего не можем.

— Но тогда… Эх, вот достать бы это самое досье… — мечтательно произнесла Степанида.

— Вот бы на Луну слетать! — горько усмехнулась Матильда.

— Что же, выходит, это безнадега?

— Выходит, так. Аська, а ты чего молчишь?

— А что тут скажешь? И так все ясно.

— Аська, Мотька, но мы же не можем просто сидеть сложа руки! Его надо разоблачить!

— Как?

— Может, просто заявить в полицию?

— Бесполезно! Насколько я понимаю, — мягко ответила Ася, — преступления он совершал в России, а перед здешней полицией скорее всего чист как стеклышко, иначе он вряд ли мог бы вступить в права наследства и все такое…

— А разве тутошняя полиция не может связаться с российской? — гнула свое Степанида.

— Может быть, и может, но… Не примут нас всерьез, пойми, Степка! У нас же нет ничего, только рассказы о том, что ты слышала. Этого мало.

— Значит, надо раздобыть доказательства!

— Легко сказать, — засмеялась Матильда. — Раздобыть доказательства.

— Ну, вообще-то, можно, наверное…

— Ты спятила, да? — закричала Ася.

— Ничего я не спятила, просто у меня идея появилась…

— Какая еще идея?

— Понимаете, девчонки, этот дядька, ну, который Холща шантажирует, он чего-то добивался от Машкиного дяди. Надо бы его найти…

— Зачем это?

— А вдруг мы сможем хоть одну страничку из досье раздобыть… Ту самую страничку, которую он хочет показать Холщу…

— Степанида, это же не научная фантастика! — воскликнула Ася.

— А может, стоит поговорить с Машкиным дядей, а?

— Час от часу не легче! Он же сразу помчался доносить Холщу!

— Я не уверена!

— Почему это?

— А потому! Если бы он предупредил Холща, тот вряд ли бы так реагировал на шантаж! Он был бы подготовлен!

— Степка, а ведь ты соображаешь! — одобрила кузину Матильда.

— А ты думала, я дебилка? Может, у Машкиного дяди совсем другие дела с Холщом, а про того типа он мог ничего не сказать… Если он знал, что тот собирает на Холща досье, и ничего ему не сказал, значит, он вовсе не против… Может, ему это даже выгодно…

— Выгодно? Думаешь, ему от этого миллиона что-то тоже обломится? — спросила Матильда.

— Нет, я другое имела в виду. Я хотела сказать, может, он хочет, чтобы Холща разоблачили…

— Шантаж вовсе еще не означает разоблачение, — вмешалась Ася. — Наоборот, если Холщевников заплатит шантажисту, то досье будет уничтожено. И у него сейчас только два выхода. Либо заплатить, либо убрать шантажиста.

— Но ведь тогда его уж точно разоблачат, — удивленно подняла брови Степанида.

— Да, если он его просто подстрелит или отравит. А если он подошлет к нему людей, которые будут… будут его пытать, предположим? Вряд ли он выдержит. И тогда…

— Ой, Аська, что ты такое говоришь! — сжала пальцами виски Матильда. — Ужас какой!

— Но это ведь возможно, правда?

— Возможно, да. Но ведь и шантажист мог такое предусмотреть, тем более если он хорошо знает Холща… И до завтра он где-нибудь надежно спрятался.

— Но почему, почему вы не хотите поговорить с Машкиным дядей? — вопила Степанида.

— Потому что это опасно! Мы ничегошеньки про дядю не знаем! Только то, что он связан с Холщевниковым, а вот чем связан, как, не знаем. И не имеем права так рисковать.

— Но мы же поняли уже, что он не донес Холщу на того типа!

— Это еще ничего не значит, а вдруг он в доле с ним? Запросто может быть, — заметила Матильда. — Скажешь, нет?

— Может, — понурилась Степанида.

— К тому же дядю избили, — напомнила Матильда, — избили в тот вечер, когда мы видели его вместе с шантажистом. Кстати, мы даже не знаем, как его зовут.

— Борис! Его зовут Борис! — закричала Степанида. — Его Холщ так называл!

— Борис! Мало ли в Париже Борисов! Да нет, Степанида, нам надо просто забыть об этом деле, и все.

— Мотя! Но как же забыть?

— Степка, это уже сказка про белого бычка! Забыть, и все дела! Аська, ты согласна?

— В общем, да. Не вижу, что тут можно предпринять без риска для жизни. И потом, вы что, приехали сюда преступников ловить?

— Твоя правда, Аська! — подхватила Матильда. — А ты, Степка, ответь, что тебе больше нравится — выслеживать каких-то мерзавцев или же осматривать Париж, Шартр и другие места?

Степанида задумалась.

— Мне и то и другое нравится, — тихо призналась она. — Но я все понимаю. Дело и вправду тухлое…

— Ну, в таком случае давайте-ка ляжем спать, а то завтра вставать рано!

Глава X ВОСТОЧНЫЕ КРАСАВИЦЫ

Ночь я спала ужасно. Крутилась, вертелась, вставала, пила воду и заснула, когда уже начало светать. Мне не давала покоя мысль о том, что матерый преступник может остаться безнаказанным. Но ничего путного в голову не приходило. Вскочила я от звонка будильника. Надо было проводить Степаниду на автобус. К счастью, мы успели вовремя. В группе у нее нашлись знакомые по прошлой экскурсии, чему она обрадовалась. Ну и слава богу!

Когда автобус отошел, Мотька сказала:

— А мне тоже хочется посмотреть замки Луары!

— Посмотришь, Ниночка приедет и отвезет нас. Думаю, Степка не откажется побывать там еще разок!

— Отлично! — обрадовалась Матильда. — Аська, ты чего всю ночь колобродила?

— А ты слышала, что ли? Ты же вроде спала?

— Сквозь сон слышала, конечно. Про Холща небось думала?

— Про него, проклятого! Все прикидывала, как бы к нему подобраться, но ничего в голову не пришло.

— Я, вообще-то, тоже думала…

— Ну и что надумала?

— Да так, кое-что…

— Мотька, колись!

— Ничего умного, Аська, просто кое-какие соображения!

— Ну, выкладывай!

— Надо бы нам с тобой в ту кафешку податься!

— Зачем?

— Чтобы быть в курсе дела! Знать, как у них беседа пройдет. Мало ли как все может обернуться…

— Но он же нас знает!

— Ну и что? Если мы заявимся в кафе намного раньше его, то какие у него могут быть подозрения? Можем же мы любить пирожные именно из этой кафешки, правда?

— Так-то оно так, но если он нас узнает, то может запросто увести этого Бориса в другое место для разговора, и тогда уж пиши пропало.

— То есть ты предлагаешь изменить внешность?

— Просто не вижу другого выхода. В конце концов, мы столько раз это делали и почти всегда успешно.

— Значит, ты согласна туда пойти? — обрадовалась Мотька.

— Естественно!

— Аська, ты молодчина!

— А ты думала!

И мы понеслись домой, чтобы спокойно обдумать, как нам получше загримироваться. Но сколько мы ни пробовали вариантов, нас ничто не удовлетворяло.

— Это все не то, Аська, — сказала Мотька. — Нужна какая-то идея, а ее нет… Понимаешь, что бы мы ни намалевали себе на рожах, он может нас опознать по фигурам, если он наблюдательный, по манере сидеть за столом, он же нас в этой «Бродячей форели» видел!

— Не «Бродячая форель», а «Форель-бродяга», — со смехом поправила я подружку.

— Да какая разница! — отмахнулась от меня Мотька. — Стоп, я, кажется, придумала! Надо нам с тобой во что-то замотаться!