Экзамен для мужа - Бетина Крэн

Его арендаторы и вилланы называли это «проклятием». Любую трудность, любую неудачу, любую потерю они всегда приписывали влиянию нескольких злобных слов. За два года, что он был здесь лордом, ему, как он ни старался, так и не удалось внушить своим людям, что они заблуждаются. Доведенный до крайности, он наконец согласился найти себе невесту, которая снимет проклятие с его земель. Но вместо невесты, преисполненной высочайшей добродетели, он везет в свой разоренный дом монахиню, преисполненную высочайшего рвения осудить любую сторону его жизни и характера, испытывающую к нему недоверие и неприязнь. Она постоянно суется не в свое дело, любопытна, строптива, назойлива и самонадеянна. Она занята каждую минуту, когда не сидит на лошади: проверяет провиант, который он закупил, отдает команды, отправляет его воинов обратно к арендатору и пивовару, потому что ей, видите ли, не нравится качество продуктов, встает на колени по любому поводу, гоняет отца Бассета взад-вперед, словно он мальчик на посылках для нее, а не для Бога… Впрочем, Господь, похоже, даже был счастлив, так как Бассету уже не хватало времени, чтобы утомлять Его своими мольбами.

Перил больше не торопил свой отряд, когда они ехали по полям и фруктовым садам, давая людям возможность подготовиться к их возвращению. Он заставлял себя не оглядываться на нее, ибо слишком хорошо помнил свое первое впечатление от зала и господского дома, чтобы лелеять надежду, что она найдет их привлекательными.

Замок, выстроенный на самом высоком холме, сразу бросался в глаза. Каменная стена окружала общинные земли, над которыми возвышалась незаконченная главная башня. Вокруг этого сооружения, как гусята к матушке-гусыне, жалось несколько временных на вид строений и одно более прочное из обтесанных камней и бревен. Издалека дом выглядел строящимся замком, но вблизи оказывалось, что сложенные бревна потемнели от солнца, ветра и непогоды, а между неиспользованными камнями разрослись поколения сорняков, полностью закрывшие многие из них. Возле стен вдоль дороги стояли хижины, коровники, сараи, за ними в разных направлениях тянулись общинные выгоны, где несколько овец и коров оспаривали друг у друга оставшиеся пучки бурой травы. К востоку лежали невспаханные и незасеянные поля, а неподалеку на западе виднелась небольшая роща.

Дорога после утреннего дождя стала не шире грязного прокоса между хижинами, в воздухе висел тяжелый запах навоза из соседних загонов для скота, истлевшей соломы и горящего торфа.

«Дом», — со вздохом подумал Перил. К несчастью, именно таким он его и помнил.

«Его дом», — презрительно подумала Элоиза, изучая крепкую стену и недостроенную башню, Здесь не было ничего, кроме запущенности и нежелания довести начатое дело до конца. Такого она не ожидала. Столь гордый аристократ должен был бы иметь дом и поместье, оправдывающие его гордость. Впрочем, наружный вид может быть обманчивым, возможно, господский дом за этими стенами, конюшни и хозяйственные постройки содержатся в большем порядке.

Тут внимание Элоизы привлекли люди, идущие по дороге к воротам поместья или бегущие со стороны полей, чтобы встретить своего лорда. Некоторые, главным образом дети, выкрикивали приветствия и махали руками. Взрослые же, в основном бедно одетые и босые, только перешептывались да уважительно склоняли головы, когда граф проезжал мимо. Что-то возвращение лорда не вызвало в Уитморе особого ликования, решила Элоиза.

Миновав ворота, они направились к главной башне, где их ожидали встречающие. Элоиза обрадовалась, заметив среди них сэра Саймона, сэра Майкла, сэра Итана и дружелюбного Паско. Однако первым спешившегося графа приветствовал пожилой человек в бархатной одежде и с цепью управляющего.

— Ваше сиятельство! — Опираясь на костыль, он шагнул направо, туда, где, по его предположениям, стоял граф. — С возвращением, сэр. Живым и здоровым.

Граф метнулся к нему, чтобы перехватить старика, и обнял его за плечи.

— Седжвик! — крикнул он ему в ухо, разворачивая управляющего лицом к прибывшим. — Как дела? Все ли тут в порядке?

— Эль? Вы желаете эля? — Старик обернулся, собираясь отдать приказание.

— Нет, нет… Я не хочу эля… Я хочу знать, как дела в поместье!

— Ваш отец покинул земную юдоль. — Лицо у старика вытянулось. — Он умер в своей…

— Да, да, уже два года назад. Я спрашиваю, все ли в порядке? — рявкнул граф.

— Все хорошо, — кивнула пожилая женщина в бархатном платье и косынке на шее, опиравшаяся на руку девочки.

Кожа у нее под глазами висела складками, большинство зубов отсутствовало, а рука так дрожала, что сотрясала руку девочки.

— Ни смертей. Ни увечий. Ни великих бедствий, — сообщила она.

К удивлению Элоизы, граф облегченно вздохнул и с признательностью кивнул ей.

— Хорошо, мадам. Спасибо, — по-французски ответил он, после чего помог Элоизе и Мэри-Клематис спешиться.

— Это ваша невеста? — Седжвик проковылял к Элоизе, уставился на нее и вдруг испуганно отшатнулся. — По мне, она похожа на монахиню!

— Она и есть монахиня, — нехотя ответил граф. — Это сестра… сестра…

— Элоиза, — подсказала та.

— Вы женились на монахине?

Старик пришел в ужас, так же как и другие обитатели замка, когда слова «женился» и «монахиня» быстро, как зараза, распространились и среди домашних слуг. Некоторые женщины, крестясь, упали на колени, мужчины заговорили все разом, требуя ответа отца Бассета.

— Я еще не женился, — возвестил граф. — Сестра Элоиза и сестра Мэри-Клематис приехали сюда, чтобы помочь мне подготовиться к прибытию моей невесты.

На миг все замолчали, однако его объяснение никого не успокоило, и снова поднялся гвалт.

— Но мы уже готовы, монсеньор, — заявила старая леди. — Мы работали день и ночь… ночь и день…

— Так, значит, ты монахиня, а? — Седжвик почти уткнулся носом в Элоизу, чтобы получше рассмотреть ее. — — Одна из тех святых женщин…

— Я из святого Ордена Добродетельных невест, — осторожно проговорила она, и ответом ей был тяжелый вздох.

Старик повернулся к остальным:

— Вы слышали это? Добродетельная невеста! Его сиятельство привез добродетельную невесту!

Воцарилось молчание, а потом откуда-то сзади донесся юный голос:

— Что такое «добродетельный» человек и зачем граф взял себе невесту?

Граф побагровел и с трудом сдерживался.

— Я пока еще ни на ком не женился! Во всяком случае, ни на одной из этих сестер! — рявкнул он, очевидно, решив, что сила звука — единственный способ овладеть ситуацией.

Когда его слова наконец достигли ушей присутствующих, он подвел старую леди к Элоизе.