Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности - Джон Гриндер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джон: Вы этого не знаете. И обратная связь от мира указывала вам, что это не подходящий контекст, потому что ваше безумие затрагивало других людей.
Джорджина: Но ведь и мои интересы были затронуты…
Джон: Вы говорите о первом внимании. Интересы — это как «цели», как «результаты». Вы можете достичь только того, что считает вашей целью вся группа в целом, но если ваши методы не учитывают контекста, вы не получите социального признания.
Джорджина: А оно вам нужно?
Джон: Некоторым гениям нужно, некоторым — нет. Грегори признавался, что он — не тот человек, который может работать без обратной связи, а у Эйнштейна это прекрасно получалось. Он работал совершенно самодостаточно в течение десятилетий, почти не имея признания, и вдруг — бешеная популярность. Это одно из тех различий, о которых мы только что говорили с Карен. Я не говорю, что вы обязаны уважать контекст. Я говорю: поймите, мудрость состоит в том, чтобы либо учитывать контекст, либо принять последствия отсутствия учета контекста.
Джорджина: Но выходя за рамки ограничений, когда вы хотите разбить эти ограничения… Вы направляетесь в области, неприемлемые для других людей, потому что они никогда там не были. И вы выходите за рамки их ограничений. И вдруг обнаруживаете, что стали угрозой для реальности множества окружающих людей.
Джуди: И они кричат: «Ой-ой-ой!»
Джон: Предположим, я намерен нарушить какие-то ожидания окружающих людей. И в том, как я это делаю, тоже может быть экология. Например, если я выступаю перед психиатрами, я определенно собираюсь привести их в бешенство. Если при этом я учитываю, что они все же остаются организмами, которые могут научиться чему-то новому, в конце концов, я могу им не понравиться, но я не гонюсь за популярностью. Если мое поведение изменило часть их петель обратной связи, то я буду совершенно счастлив принять их кислые физиономии, в качестве компенсации за свою работу, но не их аплодисменты. У меня есть собственные стандарты качества в том, что я делаю. И при этом я вполне могу погладить кого-то против шерсти. Я утверждаю, что не стал бы гладить никого против шерсти, если бы не считал, что организм, который я подобным образом третировал, проявил при этом живой отклик и интеллект. Я прошел бы мимо, как мимо пустого места. И я согласен, что вы можете принимать другие решения относительно контекста. Если я учусь говорить на суахили, то в процессе овладения языком будет стадия, когда я лепечу как идиот. Я могу случайно сочинить стихи, но я — не поэт, в этой точке я ребенок. Я становлюсь поэтом, когда настолько хорошо справляюсь с языком, что, нарушая правила, знаю правила, которые нарушаю. Как говорит Грегори, вы смотрите на краба и видите, что у него одна клешня больше, а другая — меньше. В этом паттерне заключаются и красота краба и то, что он — живая система: предложить симметрию, а потом ее нарушить. Он показывает, что есть правило, которое выполняется всегда, но только не сейчас. И что здесь интересно? Нарушается правило, которое изначально было предложено вашему сенсорному аппарату.
Джуди: Что его нарушает? Размер.
Джон: Соотношение.
Женщина: Потрясающе!
Джон: Вы должны выучить правила, а потом можете красиво их нарушать, с точки зрения эстетики.
Джуди: У Грегори Бейтсона есть очень интересная статья «Люди — это трава».
Джон и Джуди:
Все люди смертны
Люди умирают
Сократ — человек
Трава умирает
Сократ смертен
Люди — это трава
Джуди: Это — логика второго внимания. Я прекрасно это понимаю.
Джон: И любой поэт — тоже.
Джуди: По-моему, это — сущность поэзии. Я говорю. «О да, в общем, трава — живое существо, я — живое существо, люди — это трава. Нет проблем». И в то же время — это сущность безумия.
Джон: Различие между поэтом и тем, кто изолирован от общества за использование силлогизмов второго внимания — различие в понимании контекста. Поэт создает восприятие мира, недоступное первому вниманию. И если поэту это удалось, второе внимание окружающих людей говорит: «Браво!» Но поэт знал, поведенчески, каковы правила, и хотел нарушить их определенным образом, хотя при этом мог не осознавать механизмов этого. А больной в психушке потерял контекст, в котором эти силлогизмы когда-то были уместны, вот и все.
Кэрол: Вы все время говорите о логических уровнях, а я понятия не имею, что это такое.
Джон: Это необходимая часть проекта, который мы собираемся создать. Кто-нибудь, приведите пример логических уровней.
Ричард: Позвольте мне привести пример. Один человек не смог вернуть долг. А в то время за это сажали в долговую тюрьму. У этого человека была дочь. И тот, кому он задолжал, предложил ему очень логичное решение этой проблемы. Он кладёт в мешочек два камешка: если девушка вытащит белый камешек, долг будет прощен, и она останется свободной, но если она вытащит черный камешек, то должна будет выйти замуж за этого парня. И логический подход здесь был бы таким: есть три очевидных логических возможности. Первая, она вытаскивает белый камешек, вторая, она вытаскивает черный, и третья, она вообще отказывается от этой игры. Есть другое решение. Чтобы его найти, нужно вообще выйти за рамки этой проблемы, и это требует гибкости. Итак, она соглашается, и когда этот парень подбирает камешки, она замечает, что он кладет в мешочек два черных камешка. И она сталкивается с другим набором возможностей, чем те, которые может предложить логическое мышление. Она, конечно, может раскрыть обман и все такое. Но она предпочла решить эту проблему так: она подходит, вытаскивает камешек и как бы случайно его роняет. И говорит: «Боже мой! Я уронила камешек!» И добавляет: «Но мы можем узнать, какой камешек я вытащила, если посмотрим, какой остался».
Джуди: Вот здорово!
Джон: Логические уровни. Одна из функций первого внимания — моделирование второго внимания. Некоторые части множественной личности знают о существовании других частей, а некоторые не знают. Еще один пример логических уровней — иерархическая структура организации. В контексте рассуждений о жизни человека в обществе, семья, близкое окружение, и, наконец, племя — логические уровни организации. Итак, вывод: логические уровни определяются отношениями. Например, число «один» — просто целое число, натуральное целое число. Это — член множества под названием «множество натуральных целых чисел», которое, в свою очередь, является множеством множества рациональных чисел, которое в свою очередь…, то есть каждое множество определяется входящими в него подмножествами. Мы рассмотрим это более подробно, когда начнем создавать структуру личной организационной модели. Например, демон находится на более низком логическом уровне, чем диспетчер этого демона. Так и должно быть. Иначе вы получите всевозможные странности. Хорошо. Я думаю, пора заняться двумя задачами.
Мужчина: Которые потом окажутся одной.
Джуди: Ой-ой-ой.
Остановка мира и создание страховки
Джон: Две задачи, которые я хочу выполнить перед тем, как в половине четвертого отдам вас в самые артистичные, самые искусные руки TaTитоса Сомпы — это «остановка мира» и создание и использование страховки. Обе задачи связаны в одно упражнение.
Джуди: Все вы знаете об «остановке мира» из…
Джон:…Кастанеды
Прекращение внутреннего диалога…
Для «остановки мира» есть два минимальных требования. Помните дискуссию о понимании и о том, как вы «понимаете», связывая новый опыт с тем, что уже знаете? Это — один из способов, которым вы поддерживаете свой мир. Если каждый новый опыт — особенно до того, как достигнет центральной нервной системы и сознания — перекодируется в то, что вы уже знаете, с одной стороны не будет никакого изменения уровней гомеостаза, а с другой, вы не научитесь ничему новому. Так что непрерывное словесное описание мира — один из способов поддерживать мир, который вы уже знаете, категоризировать и перекодировать его. Второй способ — сфокусированное зрение. Вы знаете, что в сетчатке — 160 000 000 колбочек и палочек. И есть волокна зрительных нервов. И по мере того, как вы двигаетесь назад по зрительному нерву к перекресту зрительных нервов, а потом еще дальше назад, на каждом уровне, на каждом синапсе, включается механизм превращения. Трансформация, трансформация, трансформация, трансформация…
Джон: Вы видите не меня, вы видите события на затылочных долях своего мозга.