Крах всего святого - Илья В. Попов

кожа, подчеркивая все прелести, губы походили на спелые персики, а кожа, казалось, отливала серебром.

Стефан вдруг слегка смутился, представив себя со стороны — одетый в какие-то перелатанные да кое-как сшитые одежки, пропитавшиеся потом и дорожной пылью; нескладный, со шрамами от оспы на роже. Рядом с такой красоткой он смотрится как гребаный селюк, последние пару лет возившийся в навозе. И несло от него, наверное, не лучше, тогда как от девушки шел головокружительный аромат каких-то пряностей и масел.

Ничего не сказав, она прижала палец к губам, улыбнулась и, взяв его за руки, утянула за собой в комнату. Оглядевшись, Стефан невольно присвистнул — а бордель воистину королевский, ничего лучше он пока не видел. На стенах висели расписные ковры и картины в резных рамках, повсюду таяли свечи — судя по всему не простые, так как от них шел едкий сладковатый запах, щекочущий ноздри и кружащий голову — и горели лампады, создавая легкий полумрак. У стены стояла высокая кровать с балдахином, а в углу — наполненная водой бадья, сделанная в виде лодки. Вдруг полог балдахина раскрылся и из него выскользнула еще одна девушка — не менее красивая, чем первая, но чуть ниже и более пышная; на босу ногу и одетая в просторную черную котту, на которую спадали длинные волосы того же цвета.

— А вас двое? — брякнул Стефан. Отчего он почувствовал себя глупым мальчуганом, что случайно зашел не в ту дверь; щеки его начали гореть, а за шиворот сползла капля пота.

— Ты против? — шепнула рыжеволосая, что приобняв его сзади, расстегнула ему пояс.

Стефан и не заметил, как оказался на кровати с девушкой под каждым боком. Голова его слегка кружилась, а на губах играла широкая улыбка — запах, витавший в воздухе, приятно бил в голову не хуже крепкой выпивки, а девицы непрестанно что-то шептали, щекоча его уши горячим дыханием. Чернуля уселась на него сверху — Стефану вдруг показалось, что на стене позади нее мелькнула какая-то странная тень… но рыженькая засунул руку ему под исподнее и мысли Стефана взвились куда-то ввысь.

Черноволосая девушка медленно скинула с себя платье — оголив сначала одно плечо, следом второе, а затем… Стефан откинул голову на пуховую подушку и провел рукой по ее плоскому животику — его пальцы скользили по бархатной коже все выше и выше, и вот он уже почти дотронулся до нежных темных окружностей… но тут дверь с грохотом распахнулась и в комнату влетел Джейми — почему-то с арбалетом наперевес. Стефан поднял голову и лениво произнес:

— О, привет Джейми. Присоединяйся.

Вместо ответа раздался щелчок — и через мгновение черноволосая девушка скатилась на пол с болтом в груди. Стефан перевел взгляд на рыжулю, выпучил глаза и открыл, было, рот, но вместо крика из его глотки вырвался лишь невразумительный писк.

Глава 5

… мой коллега не зря упомянул в своих записях довольно любопытный случай, произошедший в Мьезе — споры и прения вокруг него шли довольно долго, но, в конце концов, коллегия лекарей, прибывшая из Ниама, сошлись на том, что всему виною послужила плесень, поразившая запасы ржи. Именно она могла стать причиной болезни, что называют «горячкой», «огненной чумой» или «бесовским огнем».

При употреблении пищи, приготовленной из зараженных растений, люди быстро начинают страдать от тошноты, головных болей, спазмов всех чресл и отмирания плоти; человек точно сгорает изнутри, умирая медленной мучительной смертью.

Но заболевание это не щадит как тело, так и разум: многие больные, пораженные сем недугом, начинают видеть призраков и фантомов, всерьез называют себя ангелами или демонами, слышат чьи-то голоса прямо у себя в голове, и словно дикие звери бросаются на близких людей, переставая узнавать их в горячечном бреду.

К сожалению, даже мудрейшие ученые и опытнейшие лекари до сих пор не смогли вывести лекарство от «огненной чумы» — иной раз даже ампутация пораженных конечностей не спасает жизнь несчастного, что уж говорить о куда менее радикальных средствах…

Годрик Сторр, «Необычные хвори и методы их лечения»

— Пойду, отыщу Стефана, — вздохнул Джейми и поднялся со скамьи. — Не стоит оставлять его в таком настроении одного.

Этот урок он усвоил давно. Как-то раз после очередной удачной охоты они решили пару-тройку дней провести в ближайшем городе. И все бы шло ничего; сняв неплохую комнатку, они с утра до ночи лишь шастали по городу, глазея по сторонам, набивали животы, да заливали глотки, но вот поздним вечером они засели в корчме и Стефан — успевший к тому времени изрядно приложиться к стакану — услыхал (но скорее всего ему почудилось, так как вот Джейми мог поклясться, что никто даже не смотрел в их сторону), как пара незнакомцев за соседним столом высмеивают его шрамы от оспы.

Недолго думая в сторону шутников полетела кружка, те схватились за стулья — и через мгновение в полумраке питейной вспыхнула короткая, но яростная драка. Джейми отделался сколотым зубом и сбитыми костяшками, Стефану расквасили нос, но вот один из бедолаг — который, к слову, оказался сыном не последнего купца — следующий месяц, если не того больше, явно должен был провести в постели.

Ввалившаяся стража, которую кликнул кормчий, мигом скрутила обоих и кинула в ямы, а наутро — как будто дикой жажды и головной боли им оказалось недостаточно — каждому назначили выплатить бедолаге по пятнадцать серебряных. Естественно, что столько они бы не наскребли даже вывернув карманы, и не миновать бы им розг или палок, как в дело вмешался местный граф, чей лес до этого они очистили от гнездовья гулей. Правда, им все равно пришлось в тот же день отправиться восвояси — Стефан справедливо заметил, что граф графом, но от ножа под ребра в каком-нибудь темном переулке его благодарность не защитит и Джейми был полностью с ним согласен.

— Я с тобой, — поднялась было Мелэйна, но юноша лишь отмахнулся.

— Не стоит, один я управлюсь быстрей. Отдыхай.

Ему показалось, что на лице девушки на миг промелькнуло разочарование — но видимо, она тоже просто беспокоилась за Стефана. Выбравшись наружу, Джейми начал рассуждать сам с собой о том, где ему следует искать друга. Куда обычно идет Стефан, когда оказывается в городе? В корчму и бордель — порядок не так важен. А так как они уже выпили, остается лишь общий дом. Проплутав некоторое время по кривым улочкам, Джейми вышел на публичную площадь Мьезы — прямо