Близость - Элизабет Гейдж

— Извините, не возражаете, если я надену очки? — спросила она.

Он кивнул. Она вынула из сумочки очки и надела их. В этот момент сумочка выскользнула из ее рук и упала на пол. Она наклонилась за сумочкой, торопливо подобрав две или три вещицы, выпавшие из нее. Когда она снова взглянула на него, ее лицо совершенно изменилось. Она казалась растерянной, наивной и довольно умной.

— Извините, — сказала она, — без очков я ничего не вижу даже на расстоянии протянутой руки. Мне не нравится, как я в них выгляжу, но я вынуждена их надеть, чтобы видеть вас.

Он опять кивнул, сбитый с толку той метаморфозой, которую произвели очки в ее внешности. Она присела на стул, скрестив ноги. Прядь растрепавшихся волос упала ей на щеку. Она выглядела искренней и немного рассеянной.

— Я прочитала о «Континентал» в газетах, — сказала она. Меня интересует средний менеджмент. Я не самый способный человек в мире, но я… ну, я добросовестный работник. И надежный, если можно так сказать. Я слышала, что «Континентал» — открытая компания и здесь нет дискриминации в отношении женщин. Думаю, работая здесь, я сумею получить ответственный пост в менеджменте и… Пожалуй, это все.

Она робко улыбнулась. Ее слова произвели впечатление на Роджера Фелена. Она явно говорила правду. Казалось, она не способна притворяться.

Через пятнадцать минут он уже принял решение.

— Что ж, мисс Флеминг, — сказал он, — думаю, от лица нашей компании я могу сказать, что «Континентал» заинтересована в вас, если вы заинтересованы в нас. У нас есть вакансия в отделе маркетинга — помощник аналитика по маркетингу. Зарплата будет зависеть от ваших успехов. Вам предстоит выполнить некоторые формальности, встретиться с некоторыми людьми. Но мне хотелось бы, чтобы вы приступили к работе уже завтра, если вы, конечно, заинтересованы в ней.

Ее лицо вспыхнуло от радости.

— В самом деле? — спросила она.

В эту минуту она выглядела как маленькая девочка.

— В самом деле, — улыбнулся он, вставая.

Они пожали друг другу руки. Ее ладонь была влажной. Видно было, что во время собеседования она нервничала больше, чем можно было понять по ее виду.

— Я ужасно вам благодарна, — сказала она, — я даже не думала… То есть я не была уверена, что у меня есть хоть какой-нибудь шанс. Но я не подведу.

К этому времени она была уже на стоянке машин. Дождь все еще шел, но она не промокла, спасаясь под зонтиком. Джил включила зажигание и дала мотору прогреться. Снова взглянув в зеркало, сняла очки и положила их в сумочку.

Взгляд начальника отдела кадров сразу подсказал ей, что очки и невинный, смущенный вид именно то, что надо. Она сыграла роль превосходно, с первых же секунд определив его слабое место.

В кабинете она могла бы сыграть любую роль, все зависело от того, что за человек сидел за столом. Цветущую, обольстительную девицу. Прирожденную мегеру. Холодный «синий чулок». Пожирательницу мужских сердец. Кого угодно. Ей было достаточно несколько секунд, чтобы определить, что за человек находится перед ней, а затем мастерски повести игру.

Роджер Фелен оказался невосприимчивым к внешнему женскому шарму. Это она увидела, как только вошла в кабинет. Он гордился пониманием своих служебных обязанностей. Он был опытен и холоден. Он мог сразу различить, есть в человеке амбиции или простая заинтересованность. Поэтому она должна была показаться такой, какая ему больше по нраву. И она продемонстрировала ему честность и невинность.

И это сработало.

Но это был только первый шаг. Роджер Фелен был всего лишь стражем дворца. Миновав его, она приступит к своей главной цели.

С собой в машину она прихватила брошюру, выпущенную для акционеров компании. В ней были фотографии всего руководства компании. Она медленно перелистывала брошюру, прислушиваясь к шуму мотора. Ее внимание привлекла фотография полноватого, краснолицего человека средних лет, широкая улыбка которого скрывала безвольный подбородок.

«Харли Шрейдер, — прочла она подпись. — Управляющий по торговле».

Она переворачивала страницы, вглядываясь в лица руководителей компании, светившиеся истинно американскими улыбками, которые эффектно скрывали их личные качества. Взгляд ее задержался на фото красивого мужчины около пятидесяти лет, с волевым подбородком и несколько суровыми чертами лица. Подпись под фото гласила «Рой Инглиш. Вице-президент, руководитель финансовой службы».

Брови у нее поднялись, когда она всмотрелась в глаза на фотографии. В них светился ум. Этот умнее Роджера Фелена. Ведь Рой Инглиш действовал на более высоком уровне. С этой высоты он хорошо видел многое.

То же самое можно было сказать и о других его коллегах по высшему руководству. Все они были умными, безжалостными, иначе бы не достигли столь высокого положения. Должно быть, немало погребено людей на их пути к успеху.

Но она не боится их. Они представлялись ей медведями-мишенями в тире, с ревом двигавшимися под дулом ружья, пока выстрел не поразит их. Если жестокость делала их опасными, то гордость была их ахиллесовой пятой, делавшей уязвимыми перед ней.

Она знала, что делать. Вопрос заключался только в том, где начать.

С этой мыслью Джил Флеминг подъехала к своему новому дому — небольшой квартирке в скромном районе в нескольких милях от здания компании — и хорошо выспалась перед первым рабочим днем.

Глава 8

Чикаго, штат Иллинойс. 23 июня 1971 года

Эрл Бад Оуинс сидел за столом в своем кабинете в «Оугилви, Торп и Оуинс» — одном из самых крупных и процветающих рекламных агентств в Чикаго.

Сегодня перед ним сидела одна из «умниц» — претендентка на должность в его агентстве. Звали ее Лесли Чемберлен, и она только что с отличием окончила Корнелльский университет. Ее наставником на факультете был профессор Джеймс Несбитт, однокашник Бада по колледжу, одно время работавший с ним в рекламном деле.

Бад Оуинс перевел взгляд с привлекательной молодой женщины на ее личное дело, лежавшее перед ним. Затем он закрыл папку и откинулся в кресле.

— Я говорил, что хочу познакомиться с вами лично, — сказал мистер Оуинс, — потому что я уважаю Джимми Несбитта. Джеймс говорит, что вы самая блестящая из студенток, которые учились у него за последние годы.

Он помрачнел.

— Но я буду откровенен с вами, мисс Чемберлен, — сказал он. — Я не люблю университетские таланты. Я немало перевидал их здесь за годы своей работы. Университетские детки думают, что реклама — это веселое занятие. Когда же они понимают, что это тяжелый труд, то сбегают, чтобы заняться чем-либо полегче.