Суд над Роксаной - Пирс Энтони

Менция постучалась в дверь аккуратной хижины.

— Привет, Ричард. Помнишь меня? Я Менция, временно здравомыслящая демонесса. Со мной еще один Ричард, он только что из Обыкновении, и ему, я думаю, не помешала бы твоя помощь.

Позади Ричарда Уайта показалась женщина.

— О, мы понимаем, каково это — неожиданно оказаться здесь. Мы поможем ему, чем сумеем.

Менция повернулась к Билли Джеку.

— Эти люди сделают для тебя все возможное, — сказала она. — Ты можешь во всем на них положиться. А мне пора в путь.

— Но я не собираюсь оставаться здесь, — принялся возражать Билли Джек. — Мне нужно побыстрее найти дорогу домой. Моя жена, дочь…

Ричард Уайт взял его за руку

— Заходи в дом, Билли. Знакомься, это моя жена Джанет. Боюсь, у нас для тебя неприятная новость…

Освободившись от обязательства, которым обременила ее совесть лучшей половины, Менция поспешила вдогонку за Панихидой. Она уже поняла, что случилось с Билли Джеком, но не хотела говорить, что ему более не суждено вернуться в Обыкновению. В конце концов, Ричард и Джанет уже прошли через это, так что смогут направить его, минуя безумие, к новой жизни.

Джордана и Панихиду она настигла на полянке, видимо наименее безумном месте в окрестностях. Сбить демонессу со следа им не удалось, а продолжать углубляться в Безумие они, вероятно, опасались.

— Я знакома с Безумием лучше вас, — промолвила она, приближаясь. — Я Менция, худшая половинка Метрии. В норме я малость чокнутая, но здесь пребываю в здравом уме. По моему разумению, вам лучше прекратить эту бесполезную беготню и принять повестку.

— Нет! — вскричала Панихида.

— Я понимаю, ты ненавидишь Метрию за то, что случилось четыреста тридцать лет назад. Но не лучше ли позабыть об этом, чем столько времени лелеять злобу?

— Никогда! — заявила Панихида.

— А тебе не приходило в голову, что у нее тоже может быть своя правда?

— Нет!

Менция задумалась.

— Позволь мне предложить тебе сделку. Мы рассмотрим ту давнюю историю с двух сторон и постараемся непредвзято решить, на чьей же стороне правда. Потом я выведу вас из Области Безумия и оставлю в покое.

Панихида вознамерилась было в очередной раз сказать «нет», но ее опередил Джордан: как человек полудикий, он именно в диких и дичайших обстоятельствах проявлял наибольшее здравомыслие:

— Ты сначала нас выведи.

— Нет. Это было бы с моей стороны безумием, а ведь я здесь вполне нормальна. Но я дам слово.

— От твоего слова никогда не было никакого проку!

— А вот и нет. Метрия всегда говорит правду, и я тоже. Это одна из наших слабостей.

— Все ты врешь!

Джордан снова слегка подтолкнул ее локтем. Стоит заметить, что варвары обладают инстинктивной проницательностью и, хотя частенько заблуждаются во всем, что касается близких им женщин, легко определяют, заслуживают ли доверия другие существа. Поскольку близкой женщиной, из-за которой Джордан терял (и порой подолгу не мог найти) голову, являлась Панихида, он нутром чуял, что демонесса не обманет.

— Ладно, — процедила Панихида сквозь зубы. — С обеих сторон так с обеих сторон. Но потом ты выведешь нас отсюда и оставишь в покое.

— Но ее сознание закрыто, — возразила Метрия. — Она просто хочет воспользоваться твоим предложением, чтобы выбраться отсюда.

— Несомненно, — согласилась Менция, — но она может и передумать.

— Держи карман шире! Она меня ненавидит!

— Мы в Области Безумия, и здесь, случается, происходят совершенно невероятные события. Вот проиграем два варианта от начала до конца, а там посмотрим.

Метрия, удивленная здравомыслием своей чокнутой половины, уступила, и Худшая, имевшая доступ к их общим воспоминаниям, начала осуществлять задуманное.

— Для полноты воссоздания картины нам потребуется участие Джордана, — заявила Менция.

— Мое? — удивился варвар.

— Ты ведь знал короля Громдена, не так ли?

— Виделся с ним перед самой его смертью. Славный был старикан.

— Ты выступишь в его роли.

— Но я же варвар, куда мне в короли.

— Безумие подскажет тебе, что да как. Ты просто подстраивайся под его лад.

— Ладно, — пожал плечами заинтригованный варвар. — Это будет даже забавно: почувствовать себя королем.

— А ты сыграешь роль королевы, — сказала Менция Панихиде, — ведь ее помнишь.

— Да уж не забыла! — буркнула Панихида.

— Ну а я буду демонессой.

— Роль как раз по тебе, — промолвила Панихида с таким ехидством, что Джордан вздрогнул, хотя колкость была направлена не против него.

Менция оставила этот выпад без внимания.

— Имейте в виду, все мы должны воспроизвести истину такой, какой мы ее видим. То есть, во-первых — с точки зрения Панихиды, а во-вторых — с моей. И каждый должен следовать разыгрываемому сценарию.

— Ты правда веришь, что из этого выйдет толк? — ехидно спросила Панихида.

— Верю. Начнем?

Панихида пожала плечами.

— В таком случае я опишу место действия. Основные события происходят в 657 году, в Ксанфе, в окрестностях замка Ругна. Громден восседает на престоле уже тридцать четыре года. Он женат, но его жена холодна, ибо брак был заключен не по любви, а по политическим соображениям. Король, человек хороший…

— ОЧЕНЬ хороший! — поправила ее Панихида.

— …но способный ошибаться, как и все смертные, — невозмутимо продолжила демонесса. — Он живет, не осознавая, что в его жизни чего-то недостает. А именно счастья.

Пока она говорила, Джордан приосанился, и безумие, сомкнувшись вокруг, придало ему облик древнего короля: коренастого мужчины средних лет, невзрачного с виду, но наделенного могуществом и властью.

Менция тоже начала играть свою роль, и они словно бы перенеслись в средневековый Ксанф. Демонесса предстала в облике несчастной девы в запыленном плаще с капюшоном, устало бредущей по дороге, на которую вышел прогуляться король.

Несмотря на неказистую внешность он, облаченный в мантию и увенчанный короной, по сравнению с бродяжкой выглядел внушительно и величаво.

— Могу ли я помочь тебе, добрая женщина? — просто спросил он, ибо был напрочь лишен высокомерия.

Женщина подняла измученные глаза и, поняв, кто перед ней, преклонила колени.

— Я не стою твоей заботы, Государь, — молвила она, — и хотя, будучи отверженной изгнанницей, действительно нуждаюсь в помощи и защите, не смею отягощать своими мелкими бедами самого короля.

— Милая, — поправил ее Громден, — о том, что стоит моих забот, а что не стоит, судить мне. Расскажи лучше, что у тебя за беда.

— О государь, мой отец вознамерился выдать меня за деревенского олуха, в то время как я умна и некоторые находят меня красивой. Не желая столь унизительного брака, я сбежала — ушла из дому, но соседи встали на сторону отца, так что мне пришлось покинуть деревню. То же самое повторилось и в соседней: своевольных дочерей сельчане не жалуют. Скитаясь от деревни к деревне, я забрела сюда в поисках хотя бы скудного пропитания. Мне ведь много не надо: найти бы сносное место для жилья да со временем выйти замуж за достойного человека. Но, увы, таких мне по дороге не попадалось, а вот олухами, подобными тому, от которого я сбежала, полна каждая деревня.