Туфельки для мамы чемпиона - Анна Аникина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роберт не спал практически всю ночь. Во-первых, его дёрнули прямо из Орли **, куда загнали их рейс. Пересадили на Лос-Анджелес. Во-вторых, он трусил.
Последний раз Роберту Тухольскому было так страшно, когда он шёл из школы в первом классе зная, что за углом его ждут одноклассники, чтобы побить. Пухлый Роберт тогда ещё не умел давать сдачи или быстро убегать.
Сейчас его колотило. Он больше всего на свете хотел услышать её голос. И до одури, до зелёных пятен перед глазами боялся, что она ответит равнодушно.
Двадцать с лишним лет. И жуткая катастрофа. Беата имела полное право вообще ему не ответить. И Роберт морально готовился и к такому исходу. Несколько мгновений ему это даже виделось наилучшим выходом. Она не возьмёт трубку. Тогда он приедет лично. Но гудок за гудком, щелчок…. И голос Бети. Такой же, как в пятнадцать.
Роберту показалось, что он даже видит её. Видилось, что она стоит рядом со своим домом, садится прямо на ступени, прижимая трубку к плечу и скидывая сумку.
Он надеялся, что всё будет по плану. Но эта её поездка в Москву стала неожиданностью. Зачем ей туда? Кто её там ждёт? Роберт припомнил, с какой жадностью она расспрашиваоа его после поездки в СССР именно про Москву. Значит, поедет. Или уже бывала там.
Что ж… Значит теперь он будет её ждать. Номер рейса узнать не сложно.
Друзья, я очень надеюсь, что всем, кто читает эту историю, она нравится. Если это так, дайте мне знать звёздочкой или комментарием. Вам не сложно, а мне приятно.:-)))
________________
*День труда — 1 мая
День Конституции — 3 мая
** Орли — один из аэропортов Парижа
Глава 37
37.
С Александром договорились встретиться недалеко от университета. Не слишком пафосное место. Сюда ходят и преподаватели, и студенты, и туристы. Кормят вкусно и недорого. В этот час народу немного. Обеденное время уже миновало.
Когда Зимовский входил в двери, Беата поневоле им залюбовалась. Вот порода! На мужчину обернулась все девушки, женщины и даже старушки. Хорош! В лёгком сером костюме и светлой рубашке. Тонкий профиль, ясный взгляд. Хоть сейчас на историческое полотно о доблести польских воинов. Так он ещё и с букетом.
Ей. Беата поймала завистливые взгляды. Улыбнулась. Поцеловала Алекса в щеку. — Бетти, ты просто светишься! Я этому очень рад, — заговорил Алекс, усаживаясь и выбирая, что поесть.
Сначала они обсудили её работу в университете и у Кирсановых. Потом перешли к самочувствию пани Магды. Когда дело дошло до разговора о поездке Алекса в Брюссель, как руководителя практики, Беата почувствовала неладное. Уж больно сильно тот сжал вилку. Жадно отпил воды. Будто к прыжку готовился.
И Беата испугалась. Если сейчас Александр попросит её руки, она провалится сквозь землю. А её ожидание встречи с Робертом всё усугубляет. Она сейчас чувствовала себя предательницей. Своей семьи. Мужа. И Алекса. Человека, который двадцать лет ей помогал. И, кажется, любил. На кого она собирается его променять? На Тухольского, который в пятнадцать лет уехал, даже не попрощавшись? А потом не написал ей ни строчки. Она даже не знает, как Роберт сейчас выглядит. Хотя, кажется, это не важно.
Александр внимательно смотрел на Беату. Та явно нервничала. Побледнела. Что ж. Нельзя её мучать. Ей, наверное, будет больно. Она вправе была бы рассчитывать, что он будет рядом с ней всегда. Всё так. Он будет. Она — то немногое, что осталось от его семьи. Женщина, которая освещала его жизнь.
— Бетти, тут кое-что произошло, — начал Алекс. Беата дёрнулась, подумала, уж не болен ли он. — Я встретил девушку. Её зовут Марта. Она… Ассистент на кафедре, — Алекс покраснел, — И на пятнадцать лет моложе меня, — он едва нашёл силы поднять глаза на Беату.
Та сидела напротив и…. улыбалась. Широко, открыто, дружески. — Ох, Бетти, — Алекс накрыл её ладонь своей. Со стороны, навеое, это выглядело, как объяснение в любви. Тем более, он достал коробочку, — Я не с того начал. У нас другой повод. Это тебе. Ко дню рождения, — Алекс открыл коробочку и подвинул её Беате.
Та боковым зрением заметила, как в притихшем зале все уставились на них.
В коробочке была брошь в форме синей птицы. Россыпь камней. Роскошь и стиль. Это же Зимовский! Он не умеет иначе.
— Какая прелесть, Алекс! — Беата взяла брошь в ладонь, — Спасибо! Поможешь прикрепить?
Алекс поднялся и дрожащими руками прикрепил птицу на её небесно-голубой костюм. В зале раздался разочарованный выдох. И снова вдох. Потому что Александр достал ещё одну коробочку. — Я купил Марте. Посмотри, пожалуйста.
Беата разглядывала кольцо с крупным бриллиантом. У нее на пальце было похожее, только её камень побольше.
— Это не слишком? Я её не напугаю? Она из простой семьи. — Алекс, кольцо очень правильное. Твой вкус и такт безупречны. Я точно знаю, ей понравится. Расскажи мне о ней.
Беата захлопнула коробочку. Вернула Алексу. Тот спрятал её в карман пиджака.
По залу прошёл разочарованный выдох. — Кажется, нас тут неверно поняли, — расхохоталась вдруг Беата. Алекс расслабился и заулыбался. — Я помню, как тебя привёз Збигнев. И какой у него был взгляд. Сумасшедший. Я тогда думал, нет, только не смейся, я думал, что это очень неправильно. Он на пятнадцать лет старше тебя. А ты смотрела только на него. Всё эти двадцать лет. И я ему завидовал.
Беата слушала Алекса и ругала себя. Столько лет она совсем-совсем не видела, что происходит у неё прямо под носом. Вокруг была жизнь. Другие люди. Разные события. А она их не замечала. Нет, она не жалела, что её жизнь была посвящена сыну и мужу. Но сейчас можно и нужно было жить по-другому. Алекс ей это показывал.
— Папа нам когда-то говорил, что мы поймём, когда встретим свою женщину. И не перепутаем. Я думал, что меня это не касается. Збыш уже встретил тебя. И тут… Она как солнце, понимаешь? — Конечно понимаю. Отлично понимаю тебя.
Они посидели ещё. Выпили кофе. И даже съели по десерту. Обоим стало так легко на душе! Нет тайн. Не осталось недомолвок. Ну, почти.
Беата ничего не рассказала Александру про Роберта. Только про предстоящую поездку в Москву к Орловым. — Тебя отвезти завтра в аэропорт? — спросил Алекс, прощаясь. — О, нет, у меня ранний рейс. Я уже заказала такси. Что тебе привезти? — Коньяк. — Договорились.
