Каникулы строгого режима - Андрей Кивинов

– Меня еще быстрей загрызут, – не успокаивался Сумрак, – когда узнают, что я, положенец, с ментом в подельниках. Голимый косяк!

– Значит, законы ваши блатные – полное говно! – вбил гвоздь в компьютерные технологии Кольцов.

– Не говнее ваших, – огрызнулся положенец, правда, уже не таким уверенным тоном.

– Я тебе до Питера, что ли, предлагаю драпать? В Тихомирске разойдемся. Я тебя не знаю, ты – меня. Ты к своим ворам, я к своим ментам. И разбирайся с Шаманом сколько душе угодно.

– А кореш твой не подставит?

– А какой ему резон? Сначала помогать, а потом подставлять?

– Да кто вас, мусоров, знает… Я к вам как к радио отношусь. Вас можно слушать, но нельзя с вас спросить. Ладно, дай померковать.

Кольцов угадал. При всем пафосе про «бродячую жизнь» в зону Сумраку возвращаться не хотелось. Собственно, тут и гадать нечего. Туда никто не хочет, что бы ни говорили.

Мерковал авторитет минут пять.

– Ладно. Что в зоне гнить, что при побеге шмальнут. Те же яйца, только в профиль. Рвем когти.

– Не шмальнут, – пообещал Кольцов. – Тебе еще сколько в гипсе париться?

– Лепила сказал месяц, не меньше. Хорошо, перелома нет, только трещина. Но ты не дрейфь, не подведу. И не с такими заплатками бегал. Вся жопа в шрамах от колючей проволоки.

В семь Сергей не приехал. Ни у Кольцова, ни у Сумрака часов, естественно, не было, пришлось спрашивать время у охраны. Кольцов начал волноваться, хотя в чем-то однополчанина понимал. Потом тот скажет, что срочно вызвали усмирять очередной бунт, извинится и пообещает навещать. Он поставил себя на его место и прикинул, приехал бы или нет. Однозначного ответа не было.

Но тревоги оказались напрасными. В половине восьмого Сергей зашел в палату. Перед этим отчитав стражу, рубившуюся в карманные нарды. Вывел Кольцова на явочное место.

– Ну что?

– Он согласен.

– Ох и кипеж поднимется… – Сергей посмотрел в сторону давно не мытого окна, помолчал немного, потом вытащил из кармана маленький ключик: – Держи. Главное, в палате не оставьте. У меня запасной есть. Вот это бросьте на пол…

Он протянул маленькую отмычку, сделанную из канцелярской скрепки.

– Через окно выбраться сможете?

– А куда деваться? Придется.

– Если засекут, не сопротивляйтесь – парни стрелять будут… Теперь запоминай. В два ночи выбирайтесь и бегите вон по той улице. На первом перекрестке сверните направо – и до упора. Минут за пятнадцать доберетесь. Там, возле леса, старая комендатура, еще с тридцатых осталась. Вернее, самой комендатуры уже нет – разобрали, но подвалы есть. Бетонные, сделаны на совесть.

– А мы найдем в темноте-то?

– Найдете. Там в двух метрах табличка «Берегите лес от пожара». Увидите дыру в земле, ныряйте туда. Лестницу я поставлю. В углу я кое-какую одежонку положил и обувку. Не обессудьте, если размер не тот. Харчей немного и воды. Фонарик. Потом сидите и ждите. Я подъеду и отвезу вас в Тихомирск.

– А дальше куда? – спросил дотошный Кольцов.

– Пока не знаю, но ко мне нельзя. Туда первым делом нагрянут. В крайнем случае, на чердаке каком-нибудь перекантуетесь. И вообще, вам лучше сразу разбежаться. Тебя я еще смогу пристроить, а двоих… Тихомирск – не Питер, там все друг друга знают.

– Само собой, разбежимся. Так и договаривались. Слушай, а зачем в подвал нырять? Сразу забрать не можешь?

– На всякий случай. Вдруг меня выдернут куда-нибудь или тачка заглохнет. Она у меня едва живая. Что ж вам посреди улицы отсвечивать?

– Понял. Еще проблема. У нас часов нет. Можно, конечно, у твоих орлов спросить, который час, но будить придется…

Сергей снял часы и протянул Кольцову. Это был поддельный «Ролекс», купленный за десять баксов на рынке в Грозном три года назад.

– Не потеряй только. Дороги как память. Если заловят, постарайся скинуть. Иначе сразу поймут, что я в доле.

Потом Гагарин подошел к окну и на всякий случай проверил раму. Та хоть и была старой, но открывалась легко, без скрипа.

– Ну, все. Приятного побега. Постарайтесь не влететь. Сядем все.

– Спасибо, брат, – Кольцов крепко пожал однополчанину руку, – не бойся. Тебя не сдадим.

Спать они не ложились, хотя отдохнуть перед опасным приключением не помешало бы. Но какой уж тут сон… Правда, подкрепились основательно. Без пяти два Кольцов прошептал:

– Пора.

Он отстегнул себя от кровати, потом снял кандалы с ног Сумрака, поковырялся немного скрепкой в замках наручников, скрепку бросил под кровать.

– Давай, ты первый, – кивнул на темное окно.

– А, может, через дверь уйдем? Цирики спят как убитые. Графинами по башке и…

– Очумел? На хрена мужиков калечить?

– Это ж менты! Они нас жалели?..

– Я вообще-то тоже мент, – напомнил Кольцов,

Сумрак осмотрел больничный двор. Темень, хоть глаз коли. Уличного освещения в Потеряхино-2 не предусматривалось, РАО ЕЭС свои щупальца сюда еще не протянуло. Луна тоже пошла навстречу беглецам, деликатно спрятавшись за облачко, чтобы не пойти по делу в качестве свидетеля.

Положенец осторожно открыл окно, забрался на подоконник и по возможности бесшумно спрыгнул вниз. При приземлении он потерял шлепанец, но сумел его найти.

Кольцов выпрыгнул минутой позже, убедившись, что стражники ничего не услышали. Сон их был спокоен и крепок. Правда, завтра таким безмятежным он уже не будет. Как минимум, парням светит неполное служебное, а то и вообще отлучение от служивого места.

Двор опоясывал кустарник, миновать который труда не составило. Через пару минут оба «парашютиста» стояли на темной улице.

– Куда рвать-то? – прошептал Сумрак.

– Прямо. Первый поворот направо.

– Иди вперед. Я одним глазом не вижу ни хрена.

Луна, словно услышав положенца, выползла из-за тучки и осветила улицу. Наверное, если бы сейчас навстречу беглецам попался какой-нибудь потеряхинец (наркоманы не в счет), он рисковал заработать тяжелое заикание, а то и обширный инфаркт. Еще бы! В их маленьком, Богом забытом поселке в два ночи разгуливают небритые привидения в больничных халатах, тапочках и с перевязанными головами. Может, снежные человечки вылезли из тайги за пивом? Свят, свят, свят, спаси и сохрани… (Надо было пить «Баклер»!)

Но потеряхинцам в ту ночь повезло, никто инфаркт не заработал, потому что с беглецами не столкнулся. Беглецы, к слову, не бежали, в тапочках это выглядело бы эксцентрично. Да и ребра еще не срослись, бег вызывал боль в груди. Но шагали по возможности быстро. Услышав лай дворовых собак, пригибались и гусиным шагом двигались вдоль кустов.

Прохладный воздух свободы пока не пьянил. Скорее, наоборот, – из трезвых делал еще более трезвыми. Слух улавливал любой шорох. Шли молча, в ночной тишине даже шепот мог привлечь внимание. Мало ли кто на звезды любуется и услышит секретные переговоры снежных людей…

До таблички «Берегите лес» добрались минут за двадцать. Никаких тревожных звуков со стороны больницы пока не доносилось, значит, стражи продолжали видеть приятные сны. Машины Сергея возле плаката не было видно. Что ж, придется ждать.

Подельники отыскали дыру, спустились вниз и убрали лестницу. Перевязь на загипсованной руке стесняла движения Сумрака, и он скинул ее.

В подвале было гораздо холоднее и пахло затхлостью. Тапочки утонули в протухшей вязкой жиже. Одежду пришлось искать на ощупь, свет луны не попадал в лаз. Кольцов, зацепившись головой за перекрытие, не выдержал и громко выругался.

– Не звени, – зашипел положенец, – сейчас весь поселок сбежится.

Наконец в дальнем углу нашли большой пакет. Включив фонарик, стали делить кутюрные шмотки. Опер выбрал старые тренировочные штаны, бордовую футболку с буквами «ЛДПР», спортивные тапочки сорок четвертого размера и тонкие носки. Сам он носил сорок второй, но ничего: больше – не меньше. Поверх футболки натянул старенький свитер крупной вязки.

Положенцу достался более экзотический гардеробчик – практически Версаче. Это были милицейские галифе старого образца с малиновым кантом, светлая футболка с нарисованным Микки-Маусом, замшевый потертый пиджак и подразбитые милицейские берцы. Сергей, как всякий честный госслужащий, не обладал богатым гардеробом. В галифе и берцы Сумрак облачаться категорически отказался.

– Чтобы я, порядочный вор, нацепил шаровары ментовские? И говнодавы? Да я босиком лучше поканаю!

– Бога ради, – не возражал Кольцов, – только ты больно уж привередливый, как я погляжу. Со своими понятиями на первом встречном спалишься.

– Да я еще быстрее в этом клоунском наряде спалюсь. Слушай, уступи хоть кеды. На эту обувку нога не поднимается.

Кольцов, прикинув, что от босого компаньона толку мало, кивнул и снял тапочки.

Берцы оказались еще большего размера, специально под шерстяной носок. Да, в таких костюмах одна дорога – на подиум высочайшей моды. «Новая коллекция этого сезона от модельного дома „Тайфуни“! Не забудьте сменить свой dress codе!»