Закатиглазка (СИ) - "Феликс Неизвестный"

— Предъявляем билет! — гаркнула контролёр в самое ухо Принцессе.

Закатиглазка, частично оглушённая, протянула для предъявления правую руку с зажатым в кулачке билетом.

Тут произошло неожиданное, объёмная щиколотка контролёрши втиснутая в щиколотку Принцессы, своим напором додавила, спрятавщегося под юбками Кобольда, и он произвёл выпуск партизана, непроизвольный, но зычный, прогремевщий словно мушкетный выстрел в тишине вагона, сразу же сотни глаз, с ненавистью, вперились в Закатиглазку, молчаливо обвиняя её в предстоящем усилении мучений.

— Да не бойся ты так! — контролёрша хлопнула Закатиглазку по плечу — Я не кусаюсь! Лучше иди за мной, я провезу тебя в месте посвободней, а то раздавят тебя эти держиморды.

Контролёр пошла вперёд, разбивая путь, своей мощной кормой, несчатные пассажиры, под её ходом, пищали и плакали, иные тихонько ругались матом, и этим сразу прилетало возмездие в виде контролёрского леща.

Закатиглазка семенила по проложенной тропе, наступая на чьи-то ноги высокоплатформенными пынеступами.

Они пробурили весь вагон, вошли в следующий, который оказался, на удивление, свободен, занятыми были только скамейки, стоймя никто не ехал.

— Вон там места свободные, — кондуктор контролёр указала на свободную лавку в конце вагона, у самого выхода.

Закатиглазка, аккуратненько, дабы избежать раскрытия, ссадила с щиколоток ездоков, и они нырнули под ближайшее сиденье.

Закатиглазка и контролёр уселись поудобней. При виде пришедших, разбежались тараканы, бросив есть яичную скорлупу, разбросанную по полу, который был завален, перекатываюшимися туда — сюда, пластиковыми бутылками и фунфыриками из под спиртовых настоек.

— Это, ещё, ничего, — сказала контролёр про беспорядок — хорошо, хоть, не нагадили, наши люди могут и такое, — она вытащила из висевшей через плечо сумки большой китайский термос и два гранённых стакана в подстаканниках — чайкý? — предложила контролёр, уловив взгляд Принцессы.

— Будьте так любезны, — обрадовалась предложению Закатиглазка — мне сразу два стакана и сахару побольше, что бы как сиропчик был.

— А утерпишь-то, после двух стаканов, — криво усмехнулась контролёр.

— Дармовой чай — не отягощает, — Принцесса взяла первый стакан, наполненный дымящимся напитком, а к нему в придачу два прямоугольничка, завёрнутых в жёлтую бумагу с изображением поезда, содержащих прессованный сахар — рафинад под названием «дорожный».

— Такого сахару мы, уже, лет тридцать не получаем, так что это из последних запасов, — сказала контролёр.

Действительно, таким кусочком сахару из ружья можно было пробить кабаний лоб.

Принцесса развернула один рафинадик и положила за щёку, получив тем самым вечный леденец, над разработкой которого так бился Вилли Вонка.

— А как вас зовут? — спросила Закатиглазка, вспомнив о правилах приличия.

— Старой проституткой, — тихо прогнусавила новая знакомая Принцессы.

— Нет, — воскликнула Принцесса, не хотевшая оскорбить контролёра — я имела ввиду как ваше имя. Вот моё имя — Принцесса Закатиглазка, а ваше?

— Мимоза, — на секунду задумавшись ответила контролёр.

— Как красиво, наверное ваши родители любили цветы, оттого и вас так назвали?

— Они любили салат, — контролёр хлопнула ладонью зазевавшегося таракана.

— Ну, тогда хорошо, что они не любили Хамон, — Принцесса присербнула чаю.

— Любили, — ответила Мимоза — просто у них денег на него не было. А, теперь, и у меня нет.

— А что же вы, Мимоза, замужем? — Принцесса решила сменить грустную тему недостатка питания.

— Была, — вздохнула Мимоза — десять лет прожили, но в феврале развелись.

— Ой, батюшки светы! — всплеснула руками Принцесса — Да чем же вы ему не угодили?

— Не, это я на развод подала, — Мимоза вытащила из кармана пол — литру водки, вынула пробку зубами, предложила, сначала Закатиглазки, и когда та отказалась, сама сделала три больших глотка.

— Но как же вы могли? — не унималась Закатиглазка, поражённая услышанным — Замужество, есть, высшее счастье, и что бы отказаться от него по своей воле.

— А что мне было делать? — Мимоза ещё отхлебнула из бутылки-толку с него в хозяйстве было нуль, когда я за него шла, рассчитывала, что он деньгу зарубать будет, а он кака была, кака есть, кака и остался.

— Ну, вы, не отчаивайтесь, — подбодрила Принцесса — найдётся и для вас половинка.

— Не так всё просто, у меня детей — спиногрызов орава, мал мала меньше, — ответила Мимоза — кто же их содержать потянет? Так что меня, только, миллионщик устроит.

— Но. — Закатиглазка и растерялась, что сказать — возможно вам стоит сделать послабление в требованиях?

— Мне, уже, сорок лет, богато не жила, — сконфузилась Мимоза — так что самое время начинать, куда, ещё, тянуть. Все кумоньки мои в выгоде с мужьями сожительствуют, одна я, десять лет, в никуда потеряла. Эх, надо было, за багатого выходить!

— А что была такая возможность?

— Я предпочитаю думать, что, якобы, была — неуверенно произнесла Мимоза — тебе-то легко рассуждать, ты же принцесса, за королём замужем, а все короли миллионщики.

— Дело вовсе не в этом, — Закатиглазка взяла второй стакан с чаем — миллионщиком моего Короля сделала я, на свой счёт, был у него такой каприз. А мне самой до того дела нет.

— Как это возможно, что дела нет? — удивилась Мимоза.

— А знаете ли вы, что такое ссаться кипятком? — лукаво улыбнувшись, спросила Закатиглазка.

— Нет, не знаю, — медленно, с явным не пониманием ответила Мимоза — зачем же кипятком, это же опасно, ноги ошпарить можно. Какой же с того толк? Разве что, портки вываряться, но выгода сомнительная.

— Потому-то вы так и рассуждаете, ибо не вкусили вы счастья любовного, — сказала Закатиглазка — а я, помню, весь медовый месяц на кипяток исходилась, — Закатиглазка подпёрла щёку рукой и предалась сладостным воспоминаниям — я тогда, попервой, выдержки совсем не имела, а муж повёз меня в свадебное путешествие, на картофельные поля, самое время было урожай собрать и землю перекопать, тогда-то я, глупая, только и смекнула, почему он мне свадебным подарком шикарный заступ преподнёс, сразу, косатик, заботу проявил. И вот, стою я среди поля, одна, машу лопатой что есть сил, картошку выкапываю, да в кузова самосвалам загружаю, Король там со мной не был, хотел, что бы все наслаждения, только, мне достались, но раз в день, обязательно приезжал, на новеньком BMW, проведать, посмотреть исправно ли я тружусь, и подстегнуть меня. И, вот, представте, жара, солнце печёт, картофельные кусты от горизонта до горизонта, и мой возлюбленный помеж них идет, шпицрутеном в руке поигрывает, да как взглянет на меня! Глазом зыркнет, зубом клацнет! Где ж тут от радости утерпеть? Кипяток как шуранёт! Стою, как дура, вся в пару, аж пот градом. Так, что пришлось мне всё свадебное путешествие в подгузках проходить, пока терпеть не научилась. Сейчас как вспомню, аж истома от счастья такого пробирает.

— Заболталась я с тобой — спохватилась Мимоза — нужно в обход идти. Эх, собачья работа, весь день на ногах, по этим вагонам бегаю, зарплата копеечная, народец склочный, за грош удавятся, да, ещё, и штрафы в счёт начальства высчитывают, так что мне, увы, токмо миллионщик нужен, на меньшее я не согласна. А ты, пока приляг, всхрапни часок другой.

С тем и отправилась Мимоза по должностным обязанностям, а Принцесса, сунув кулак, вместо подушки, под голову, разляглась на лавке, и как и предложила ей новая подруга — захрапела, укачиваемая ритмичными покачиваниями состава.

Проснулась Закатиглазка от резкого торможения поезда, невыносимый скрежет колёсных пар резанул ей по барабанным перепонкам, она, резко, открыла глаза и успела рукой ухватиться за спинку лавочки, что бы, Из-за инерции, не упасть на пол.

Уже стемнело, и вагон освещался бледным жёлтым светом.

— Сколько же я проспала? — заволновалась Закатиглазка — Дурацкая привычка, каждый день спать тянет, никак бросить не могу, как наркоманка какая-то! — обругала себя Принцесса — Всё мне лишь бы дрыхнуть!