Антихакер - Алексей Сабуров

– Мне не интересны ваши новости.

Марк быстро среагировал:

– Я считаю, новости важные, они связаны со смертью Марины.

– Какое вам дело до нее? Что вы можете сказать нового?

– Мне очень ее жаль. На самом деле. Я имею информацию о ее болезни. Думаю, вы сможете ее как-то использовать.

– Я знаю про ее рак. Спасибо.

Марк смотрел на ее слова и не мог поверить в них.

– Нет, наоборот, у нее не было рака!

– Наверное, мне лучше знать. Она поэтому и решилась.

– Но у меня есть доказательства.

– Ее не вернешь вашими доказательствами. Лучше бы вы были с ней, когда это было можно, а не сейчас, когда вдруг все вокруг о ней заговорили.

– Все же давайте поговорим. Вам нужно просто зайти в ее ноутбук.

– Звоните ее бывшему мужу, он со всеми говорит. И вещи все тоже он забрал.

Марк был шокирован. Он уставился на безрамочный экран монитора высокого разрешения, пытаясь сосредоточиться, но буквы на нем потеряли четкость. Такого не могло быть! Вся история была нашпигована несоответствиями. Чтобы прояснить все, ему был все-таки нужен ноутбук Марины. Но он был, видимо, у Николая, ее бывшего мужа, по крайней мере по словам Оксаны Петровны. Ничего не оставалось делать, кроме как звонить ему. Но он же и главный подозреваемый, по крайней мере для Виктора. Как поступить?

Озеров попытался сосредоточиться. Он начнет разговор с Николаем, а дальше решит, что стоит ему открыть. Вот только как начать этот самый разговор? «Главное – врать как можно меньше», – решил Марк.

Глава 9

Марк дождался вечера по кемеровскому времени. Вряд ли шахтеру удобно брать трубку сотового в забое. Или как там сейчас называется место работы в шахте? Он накручивал себя целый день, подбирая слова и опасаясь разговора, словно от этого звонка зависела его жизнь. В конце концов устав от мыслей, скачущих в голове, как дикие жеребцы по прерии, просто постарался не думать ни о чем вообще.

Но когда гудки пошли на сотовом Николая, он почти перестал дышать от снова нахлынувшего волнения.

– Да, – Озеров услышал в трубке низкий голос.

– Николай? – уточнил он.

– Да, – снова односложно ответила трубка.

– Добрый день, меня зовут Марк. У меня к вам очень важный вопрос.

– О чем? – ощетинился голос, видимо, ожидая впаривания очередного кредита.

– Это касается Марины Зайцевой, вашей жены.

– Бывшей, – отозвался Николай, но менее агрессивно.

– Вы должны понять меня правильно. Я живу не в Кемерово и даже не знал вашей жены, – Марк осекся и поправился, – бывшей жены. У меня нет каких-либо личных мотивов. Я выполнял работы для «Кузбасской угольной компании». К ней я тоже не отношусь и являюсь совершенно сторонним подрядчиком. Однако я узнал, что вы считаете, что у Марины Зайцевой был рак и она покончила с собой из-за этого.

– Слушай, это ведь тебя не касается.

– Да, согласен с вами! Но просто дослушайте меня до конца, а потом примете решение, нужна ли вам моя информация или нет, – Марк приостановил свою речь. В ответ ничего не прозвучало, и Марк решил, что это призыв к продолжению. – У меня есть данные, что Зайцева не болела раком. И она должна была об этом знать. Причем узнала она об этом перед своей смертью.

– Что ты за хрен? Откуда ты это знаешь? Ты на Кузбасскую угольную работаешь, говоришь?

– Я сказал, что я выполнял для них некоторые работы. Просто чтобы было понятно, откуда я взялся в этой истории. Ведь «Кузбасская угольная компания» очень неприглядно выглядит в свете смерти вашей бывшей жены. Но к ним я не имею никакого отношения. Наоборот, я на вашей стороне.

– Знаешь ли ты, урод, что Марина сама сказала мне за день до… – здесь голос Николая сорвался. – Она сама сказала, что больна раком желудка. Пришел анализ.

– Николай, в том-то и дело. У меня есть этот анализ. Не спрашивайте, где взял, вы как родственник всегда можете проверить его в больнице. Отправить?

– Ну кинь в Ватсап.

– Я отправлю и перезвоню минуты через две?

– Я сам тебя наберу, если понадобится.

Звонок прозвенел через пятнадцать минут.

– Слушай, как там тебя? – голос Николая был глухим, слова он произносил медленно, точно собирал их из букв для игры в «Скрэббл».

– Марк.

– Марк, мне непонятно. Я не успел тогда. Она позвонила мне в воскресенье вечером. Рыдала. Рассказала про все, про этот анализ. Мы поговорили с ней по душам. Впервые так с того дня… Мы договорились встретиться с ней в понедельник. А когда я приехал после работы, ее уже не было. А теперь ты показываешь мне этот анализ, в котором написано все наоборот. Что случилось? Может, она не поняла его? Хотя здесь все четко, даже мне ясно.

Марк чувствовал боль, с которой произносится каждое слово. Уверенный в себе нахальный шахтер растворился в скорби. Смерть жены, пусть даже бывшей, ранила его, как настоящая пуля.

– Николай, меня тоже это угнетает, не так как вас, конечно. Нужно понять, что все-таки случилось. Давайте вы завтра сходите в больницу и возьмете этот анализ. Адрес клиники я вам сейчас скину. Вам как родственнику должны его отдать. Это для того, чтобы вы мне поверили. А после мы сможем продолжить, и я помогу вам.

– Ну, давай так сделаем, я прямо с утра туда направлюсь. Если это правда, то позвоню, если нет, то доберусь до тебя, где бы ты ни находился, и набью твою морду.

– Я думаю, позвоните.

Следующим утром раздалась мелодия входящего вызова телефона. Озеров еще лежал в кровати.

– Ты прав, – без приветствия начал низкий голос Зайцева, – они уперлись сначала, но, когда я показал копию справки о смерти, сами засуетились, провели к врачу, и тот показал мне историю болезни. Там были какие-то признаки рака, но они не прошли проверку типа более точными исследованиями. Тот последний анализ я видел. Он точно такой, как у тебя. Где ты его взял? Я ночь не спал из-за мыслей, откуда ты взялся и что же с Мариной произошло.

– Главное, что вы убедились, что я не вру. И что я на вашей стороне. Чтобы вам помочь, мне нужно попасть на ноутбук Марины и проверить ее почту, файлы, программы, какие на нем стоят. Мама Марины сказала, что он у вас.

– Да, его конфисковала полиция сначала, а позавчера я его съездил и забрал. Проверку по