Какая я вам попаданка!? (СИ) - "JULI"

16

Вернулись в комнату мы под утро. Когда я попыталась слезть с мягко приземлившегося на пол Дракона, он заискрился и начал превращаться прямо подо мной. Массивное чешуйчатое тело пропало, я ощутила миг падения, но в следующее же мгновение Дракон подхватил меня на руки. Я обвила его шею руками и проворчала:

— Еще чуть-чуть, и я бы лбом впечаталась в ковер. Что за фокусы?

— Я бы этого не допустил. — произнес, улыбаясь, Дракон и отпустил меня. — Ковер мне бы этого не простил.

Я фыркнула и с удовольствием заметила, как ярко горели глаза Дракона, в них будто еще отражались звезды ночного неба. Видимо, не только я одна оставалась под впечатлением от полета. Меня ещё не отпустило ощущение свободы, наполнив тело силой и энергией. Мышцы возбужденно зудели.

- Надо мне хоть немного поспать, — вздохнула я, — сегодня еще занятие с Рианом да и лекции Милиссы.

— Не понимаю, как ты выдерживаешь общество людей.

— Да ладно, я вот тоже человек, но ты меня выдерживаешь, и, признай, тебе нравится проводить со мной время. — я заискивающе улыбнулась.

— У нас взаимовыгодная сделка. Мне приходится тебя терпеть.

— Ой, ну, конечно. Брось! Я тебе нравлюсь! — я, состроив дурашливую рожицу, пихнула его в плечо.

Дракон посмотрел на меня внимательно и сказал:

— Нравишься.

— Ну вот, — хмыкнула я, — а я человек, между прочим.

— Я знаю, и это твой главный недостаток, — вздохнул он.

— Недостатки друзей надо учиться принимать. — я добралась до кровати, повалилась на неё и потянулась с мечтательной улыбкой, а потом взглянула на Дракона — Ты сейчас уйдешь, да?

— Да. И сегодня я вред ли приду. Дела.

— Какие?

— Неважно.

— А твой главный недостаток — это скрытность. — недовольно произнесла я.

— Недостатки друзей надо принимать, — хмыкнул Дракон, припоминая мои слова.

Я удивленно на него посмотрела. Неожиданно стало приятно оттого, что он назвал меня своим другом. Будто бы Дракон признал, что я важна и многое значу для него. Хотя, может, он это сказал в шутку.

Он исчез, и я почувствовала укол одиночества.

И почему Дракона нельзя было забрать с собой? Ведь этот мир так жестоко с ним обходился. Хотя без магии Дракон, наверное, не смог бы жить, даже если была бы возможность ему уйти вместе со мной в мой мир. Я-то с магией всего лишь недели две, а уже не хочу с ней расставаться, а Дракон с ней всю жизнь.

Ощущать магию, поток мощной энергии внутри себя, было невероятно, может, я и не хотела уходить из-за ощущения силы, власти, мне нравилось чувствовать себя сильной, способной на многое.

Наверное, это эгоистично. Дома переживают мои родные, а я сомневаюсь, возвращаться к ним или нет, не желая вновь становиться слабой.

С магией я стала обращаться намного лучше. Больше ничего не взрывала, напротив, когда я начинала злиться или раздражаться, магия старалась успокоить меня, с теплотой ворочаясь внутри.

Я успела поспать часа три, пока не пришла Милисса и не повела меня к Риану, к которому я идти совершенно не хотела.

— Вы вчера поступили самонадеянно и невежливо. — сказала Милисса, прервав свое обиженное молчание.

— Самонадеянно и невежливо поступили вы, похитив девушку. — парировала я. — поэтому претензий никаких предъявлять ей не нужно.

Милисса оскорбленно поджала губы и больше ничего не сказала. Я тоже не стремилась разговаривать.

Женщина привела меня не в зал для занятий, как обычно, а в комнату с креслами и камином. Огонь в камине не горел, окна выходили на неосвещенную сторону замка, поэтому было холодно, возможно, недавно здесь побывала невидимая сущность, остудив воздух.

Риан сидел на кресле и сразу же поднялся, едва мы вошли. Милисса без лишних слов оставила нас.

— Ты будешь учить меня разжигать огонь? — безразлично спросила я, глядя на камин.

— Нет. — произнес Риан. — Нам надо поговорить.

— А вчера мы не говорили?

— Присядь, пожалуйста.

Риан опустился в кресло и выжидающе посмотрел на меня. Я решила пока не вредничать, все-таки он сказал «пожалуйста», и села напротив мужчины, сложив руки на коленях и приготовившись его слушать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Во-первых, я прошу прощение, вчера я был с тобой не сдержан. — произнес он. — Я почему-то не могу в последнее время сдержать эмоций, если дело касается тебя. — Он помолчал, собираясь с мыслями, а я затихла, боясь спугнуть его настрой откровенничать. — Я разозлился, что о тебе может кто-то узнать раньше, чем я буду готов о тебе заявить, к тому же я собирался рассказать Фирии о тебе по-другому, это правда. Но ты ни в чем не виновата. Виноват лишь я.

— Возможно, я тоже вчера погорячилась, — признала я.

— Но это еще не все, — продолжил Риан, — я принял решение перенести свадьбу. Она состоится дня через четыре.

— Что!? — у меня все внутри похолодело. — Нет, но так нельзя! Почему!?

А ведь все хорошо начиналось… К такой новости я не была готова.

— Знаешь, в чем состоит главная проблема? — перебил меня мужчина. — Ты относишься к нашему браку, как к казне, как к принуждению. Но это же не так.

— Нет, это так! — я вскочила с кресла. — Это так!

— Послушай меня, прошу. — Риан тоже поднялся и попытался подойти ко мне, но я отшатнулась от него, и он с досадой остановился. — Ты другая, Леся. — Он глубоко вздохнул и заговорил, словно боясь передумать делиться со мной своими чувствами. — Мне нравится твоя необычность, особенность, даже несносный характер, и твоя чуждость этому миру не может не привлекать. Ты мне нравишься, прошло слишком мало времени, чтобы говорить о любви, но я вижу, что и тебе приятно моё общество. И я надеюсь, что наш союз будет крепким и построенным на взаимном уважении. К тому же это желание наших родителей. Твои родители хотели, чтобы мы поженились. Разве в твоем мире дети не должны уважать волю своих родителей?

— Уважать, может, и должны, — произнесла я, — но не принимать беспрекословно. В моем мире настоящие родители не родившие ребенка, а воспитавшие его. Так что я равнодушна к воле незнакомых мне людей!

— Ты же понимаешь, что ничего изменить не можешь? — Риан приподнял брови и мрачно усмехнулся. — И либо ты наслаждаешься сложившейся ситуацией, либо создаешь проблемы и себе, и всем окружающим. Леся, — Риан предпринял еще одну попытку убедить меня. — Наша свадьба не должна быть проклятием для тебя. Она должна быть возможностью, шансом, даром. Ты можешь многое привнести в этот мир. Я обещаю, что буду прислушиваться к твоим идеям и мыслям, ты сможешь рассказать мне о хороших сторонах своего мира, и я буду понимать, как можно изменить этот мир в лучшую сторону. И вопрос драконов мы тоже вместе решим… А еще я пересмотрел свое решение по поводу твоей магии и думаю позволить тебе учиться формулам и более сложному обращению с силой.

Он посмотрел на меня и нетерпеливо спросил:

— Что скажешь?

— Не знаю, — потерянно отозвалась я, пытаясь переварить его монолог.

— Неужели я тебе так противен?

— Мне противен не ты. — я покачала головой — Мне противно принуждение к тому, чего я не хочу. Да мою дверь до сих пор запирают…

— Тебе под силу это изменить. Просто перестань считать себя пленницей.

Ага, конечно, как я перестану считать себя пленницей, есои я и являюсь пленницей? Или тут должно работать самовнушение? Ну, подумаешь, запирают тебя, это же забота и внимание!

— Я могу подумать? — спросила я.

— О чем здесь можно думать? — непонимающе и с тенью раздражения спросил Риан.

— Не лишай меня хотя бы иллюзии выбора. — чуть ли не взмолилась я, желая уйти и побыть в одиночестве из-за роя мыслей, зажужжавшего у меня в голове. — Мне надо подумать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хорошо. Госпожа Милисса ждет за дверью, она тебя проводит.

Я вышла в коридор, где действительно стояла Милисса. Она все так же не пыталась со мной заговорить, за что я ей была благодарна.

Оставшись в комнате одна, я в растерянности легла на кровать и, обняв подушку, начала думать.