Проспорь свое сердце - Оксана Волконская

с мужчиной, и тихонько хихикала, представляя, какими эпитетами он ее сейчас вспоминает. А вот потом что-то пошло не так. Во всяком случае мужские ладони, скользнувшиеся по ее бедрам, в планы не входили.

— Что, детка, повеселимся? — раздалось прямо над ухом. Судя по всему, парень эту фразу практически прокричал, иначе в громком зале что-то услышать был просто невозможно. Резкий толчок, и Веронику оказывается притиснута к краю балкона. Спина ноет от удара о парапет, но все это отходит на второй план, когда девушка видит перед собой глаза стоявшего напротив мужчины — абсолютно невменяемый, пьяный взгляд.

Он не был похож на завсегдатая такого заведения. Возможно, пришел сюда с кем-то, выпил и пустился во все тяжкие. И из огромного количества народа наткнулся на Нику.

Девушка дернулась, но хватка казалась бульдожьей. Руки шарили по телу, буквально вжимали Нику в себя. Вот только становиться жертвой какого-то пьяного придурка девушке не хотелось. Но что она может противопоставить грубой мужской силе? Наверное, только хитрость. И Вероника обмякла в руках нападавшего. Тот в пьяном угаре даже не сразу почувствовал, что сопротивление исчезло. Но чисто инстинктивно ослабил хватку. И получил коленкой по причинному месту, а острым каблучком по ноге.

— Ах ты дрянь! — отчаянно взвыл он. В паузе, возникшей во время смены мелодии, его вопль прозвучал до ужаса громко. Но Ника уже не слушала. Проскользнув мимо мужчины, она опрометью бросилась в сторону лестницы. Охваченная паникой, она невольно забыла про босса в объятиях попугайского красавчика. Нужно было спешить — хотя бы в сторону вышибалы. Или на люди. Только бы успеть… Позади слышались тяжелые шаги и ругательства вслед — бежать мужчине не давало состояние, а отпустить добычу не позволяла злость.

А вот и пролет. Ника бежала, едва касаясь ступенек и только чудом не цепляясь о небольшие выступы на их окончаниях… Кажется, она уже видела такую лестницу… Неподалеку от бара. Эти детали отмечались машинально, мысли проносились где-то на краю сознания. Главное, выбраться из очередной передряги. И все, больше никаких клубов и провокаций.

Кажущаяся бесконечной лестница внезапно закончилась, и Ника выбежала в небольшой пустой закуток возле бара… и попала прямо в объятия собственного начальника. А следом за ней показался и тот самый мужик. Быстро сориентировавшись, Влад задвинул Веронику себе за спину.

— Слушай, чувак, свали. Мы сами с этой цыпочкой разберемся, — практически миролюбиво проговорил противник. — Она мне задолжала.

— Считай, что за нее долги отдаю я, — спокойно отрезал Дангулов, чувствуя спиной тепло девичьих пальцев, судорожно вцепившихся в кошмарную розовую рубашку. Отдать его личное чудовище на съедение вот этому вот питбулю? Ага, щас прям. Как там говорил Голум? Моя прелесть? Вот и это его прелесть, правда, с куда меньшей долей нежности.

— Слышь ты, п***, свалил и не лезь в чужие дела! Иди на хрен!

Влад ударил первым. Просто вырвался из рук пытавшейся удержать его Ники и вмазал мужику точным ударом в челюсть. Тот в долгу не остался и под отчаянный крик девушки ответил точным ударом в солнечное сплетение…

* * *

— Ты можешь не дергаться? — возмутилась Ника, пытаясь обработать разбитую губу собственного шефа.

— Ты действительно считаешь, что спиртовые салфетки тут помогут? Айщ… — кривился Влад, пытаясь уклониться от рук упрямой сотрудницы, решившей построить из себя сестру милосердия.

— Помогут, — Ника была неумолима, одной рукой она придерживала голову босса, второй стирала кровь. Вот вроде бы и все, первая относительно помощь оказана. Но руки опускать почему-то не хотелось. И она выдавила из себя фразу, которую произносила крайне редко. — Прости меня, пожалуйста.

— Ничего страшного, зато теперь меня сюда точно никогда не пустят, — расхохотался Дангулов, а Ника невольно улыбнулась. Да уж, после того шороха, что они там навели, удивительно, что их в полицию не отправили. Просто вышвырнули из клуба. Петр помог замять ситуацию, бушующего мужика выпер вышибала. А их выставили за дверь и прямым текстом заявили, что видеть их тут больше не желают.

Сейчас они сидели прямо на бордюре возле клуба, куда первой обессиленно опустилась Вероника, покинув негостеприимное здание. Так, просидев от силы секунд тридцать, девушка заметила кровь на лице Дангулова и развела бурную деятельность. Тот сопротивлялся больше для вида, понимая по дрожащим пальцам спутницы, как она переволновалась.

— Я не думала, что так получится, — виновато шмыгнула носом Ника и слегка поежилась от ночного ветерка.

— А я думал, — рассмеялся Влад, мягким движением отводя пряди с лица девушки. — Это же ты. Разве могло случиться иначе?

— Ах ты… — от возмущения у Вероники даже не сразу нашлись слова.

— Гад? — с улыбкой подсказал Дангулов. Теперь он не злился на нее ни капельки. Все осталось там, за дверью клуба. Флирт и танец с парнем нетрадиционной ориентации, и его злость, и испуг, когда он увидел, кто же все-таки оказался «дрянью». Даже не саму девушку, скорее скользнувшую по балкону тень, спину и такие знакомые длинные волосы… И поспешил в сторону лестницы, боясь не успеть. Ника, конечно, девочка боевая, но мало ли что там случиться? Успел…

— Гад! — подтвердила Вероника. — И зараза, и скотина, и… Спасибо тебе.

Вот так вот непоследовательно, в своем стиле она его и поблагодарила.

— Замерзла? — вместо ответа спросил Дангулов и тут же снял пиджак, пусть и порванный местами. Накинул ей на плечи, но отпускать не стал. Притянул к себе и обнял. Ну, а что такого? Он ее просто греет! И плевать, что куда разумнее было бы встать с асфальта и пройти в машину… Зачем, если и так хорошо?

Глава 15

В субботний день торговый центр кишел, как муравейник. Туда-сюда сновал народ, закупавшийся продуктами на неделю, парочки, выбравшиеся на свидания, мамочки, решившие приодеть своих деток… И Вероника, потащившая с собой по магазинам Данила. Почему его? Причин было много. Вкус у приятеля был хороший. От долгих походов он не ныл, только потом его требовалось где-нибудь покормить, и Дан был опять готов к подвигам. А еще… надо же было немножко отомс…поблагодарить, что помог найти работу.

Да и развеяться требовалось, а Дан всегда умел отвлечь ее от грустных мыслей. Вчера она, наверное, дала небольшую слабину в своем желании выиграть пари. Она даже помыслить не могла, что ее задумка приведет к таким последствиям. Хорошо еще, что никто не пострадал, разве что чувство собственного достоинства начальника и его губа. Даже фингала под глазом не было. Но все равно… В какой-то момент, сидя на холодном бордюре в объятиях Дангулова, она даже подумала,